Computers - Мулан Страница 19

Потом мысли Фа Зу обратились к тому, как дочь, чтобы спасти его, ушла по призыву воевать с гуннами. Что с ней? Где она сейчас? Быть может, она погибла в бою… Разве это женское дело — воевать? А может, ее обман раскрыт и на всю семью падет бесчестье?

Легкие шаги отвлекли почтенного Фа Зу от этих грустных мыслей. Он поднял голову и замер — от калитки сада к нему направлялась… Мулан! Похудевшая, с обветренным и загорелым лицом, и словно повзрослевшая. Фа Зу в волнении привстал со скамейки, а Мулан между тем, подойдя, уже преклоняла колени перед отцом. От волнения ноги не держали старого Фа Зу, и он опустился обратно на скамейку. Мулан, стоя на коленях, протянула ему завернутый в тряпки меч с волнообразно изогнутым лезвием:

— Отец, я привезла тебе меч Шань Ю… — Она вложила меч в руки отца. — И медальон императора. — Сняв со своей шеи золотую цепочку, Мулан положила медальон поверх меча. — Эти вещи послужат к чести нашей семьи!

Несколько секунд отец и дочь смотрели в глаза друг другу, а потом Фа Зу выпустил меч и медальон, соскользнувшие на землю, сполз со скамейки и, тоже стоя на коленях, обнял, наконец, свою дочь.

— Величайшая честь для меня — это знать, что ты — моя дочь! — прерывающимся от волнения голосом произнес Фа Зу. Отстранив Мулан от себя, он взглянул на нее и отер пальцем слезу, застрявшую в уголке ее глаза, а затем отец и дочь снова обнялись.

— Я так по тебе скучал!

— Я тоже скучала, папа! — и Мулан спрятала счастливое лицо на груди отца.

В это время в калитке появились мать и бабушка. Издали глядя на волнующую сцену встречи дочери с отцом, Фа Ли растроганно улыбалась, а бабушка ворчала, по своему извечному обычаю:

— Тоже мне! Она привезла меч… Лучше бы она привела в дом жениха!

Но не успела она закрыть рот, как послышались шаги и на дорожке появился высокий, широкоплечий и на вид очень сильный мужчина.

— Прошу прощения, здесь живет Фа Мулан? — вежливо спросил он.

Мать и бабушка от неожиданности лишились дара речи, и лишь могли руками указать в сад, где находились отец с дочерью.

— Спасибо! — произнес Ли Шанг — а это был, разумеется, он — и зашагал по дорожке.

Бабушка, зачарованно глядя ему вслед, промолвила:

— Ого! В следующий раз я сама пойду на войну!

Приблизившись к скамейке, Шанг поклонился поднявшемуся ему навстречу ветерану:

— Почтенный Фа Зу, я… — и тут он заметил Мулан, подошедшую к отцу. — Мулан?

Смешавшись, Шанг протянул ей шлем, который он держал в руках:

— Ты забыла шлем… Хотя, собственно, это ваш шлем, не так ли, почтенный Фа Зу?

Мулан, от которой не укрылось его смущение, шагнула вперед и взяла шлем:

— Останьтесь у нас пообедать!

И тотчас же, как эхо, от калитки донесся насмешливый и скрипучий голос бабушки Фа:

— Останьтесь у нас навсегда!

Мулан укоризненно покачала головой, а Ли Шанг с улыбкой оглянулся:

— Пообедаю с радостью!

Из окна семейного храма, стоявшего на пригорке, был хорошо виден сад, и главный Предок, подперев кулаком щеку, смотрел на эту сцену, умильно улыбаясь, как вдруг рядом с ним появился Мушу и дернул его за ухо:

— Скажи-ка, кто у нас отличился? Ну, говори, кто?

— Ну, хорошо! — проворчал нехотя Предок. — Можешь снова стать хранителем!

— Йя-а-ха-ха-ху! — завизжал, подпрыгивая в восторге, Мушу и, кинувшись к гонгу, рядом с которым стоял навытяжку Сверчок, закричал:

— Давай, козявка!

Сверчок, схватив колотушку, изо всех сил ударил в гонг. Из камней, стоявших вокруг алтаря, взметнулись столбы светящегося тумана, мигом превратившиеся в фигуры предков семьи Фа. Но на этот раз все они были в отличном настроении, радовались и веселились. Еще бы — ведь их потомок удостоился величайшей чести, вернулся, овеянный воинской славой, привезя золотой императорский медальон и военный трофей — меч злейшего врага Китая! А то, что это была женщина… Ну, не все ли равно, раз ей поклонился сам император Поднебесной? Такая женщина стоит десятка мужчин!

— Она всем пошла в мою родню! — хвастливо восклицал чернобородый предок.

— Нет в мою! Это у нас были в роду военные!

— А у нас — умные люди!

— А у нас — смелые!

— А у нас — удачливые!

Наконец чиновник, державший свою голову в руках, подкинул ее и, как мяч, запустил на другой конец храма. Там голову подхватили и отбили обратно. Веселая игра, сопровождаемая шутками и радостным смехом, разгорелась не на шутку. Сверчок бешено бил в гонг и в обвязанные бычьим пузырем горшки, изображавшие барабаны, предки прыгали и кувыркались, и только главный Предок, мрачно взиравший на эту картину, неприязненно ворчал:

— Тоже мне, хранители!

Мушу, конечно, принимал участие в веселье вместе со всеми — он прыгал так высоко и энергично, что кто-то из предков попал по нему, как по мячу, и дракончик кубарем вылетел на лестницу, как раз под ноги идущей к храму Мулан, рядом с которой, как и раньше, с громким лаем мчалась собачонка, а за ней — куры.

Мулан присела на ступеньку и, поцеловав в голову своего красного дружка, сказала:

— Спасибо, Мушу!

Тот привстал, довольно заулыбался и готов был уже пуститься в пляс от радости, но тут как раз из храма раздался низкий и сварливый голос Предка:

— Мушу! — ведь в храм направлялся живой человек и, когда Мулан войдет, все хранители должны торжественно стоять на своих местах под потолком, как полагается, а не бегать где попало…

Примечания

1

Ли — китайская единица измерения расстояния. В древности составляла от 300 до 360 шагов, современное общепринятое значение — 500 метров. — Прим. автора

2

Чжан — старинная мера длины, равная 3,2 м; 1 чжан = 2 бу = 10 чи = 100 цуней = 1000 фыней; «Шесть чжанов и шесть чи» (около 20 метров) — стереотипное выражение в старом Китае для описания чего-то грандиозного, поражающего воображение. На основном протяжении стена, конечно, была гораздо ниже. — Прим. автора

3

Гунны — тюркский народ, союз племен, образовавшийся путём смешения разных тюркоязычных народностей Великой Евразийской Степи, Приволжья и Приуралья. — Прим. автора

4

Китайцы пишут иероглифы тушью на бумаге с помощью кисточки, а не пера — Прим. автора

5

Китайцы едят рис и большинство других кушаний палочками, используя их вместо вилки. — Прим. автора

6

Кан — приподнятая над полом лежанка, длинная и широкая. В зимнее время иногда подогревались снизу, обычно проходящим дымом печи. — Прим. автора

7

Панда — бамбуковый медведь. Прим. автора

8

В старом Китае каждый чиновник имел форменную шляпу, или шапку. Выражение «лишить шляпы» означало «уволить с должности». — Прим. автора

9

Дань — старинная китайская мера веса, около 60 кг; дань = 100 цзиней = 1600 лянов. В точности современный дань равен 59,6816 кг

10

Цыпленок табака — жареный цыпленок, фирменное ресторанное блюдо. — Прим. автора