Эдуард Успенский - Меховой интернат Страница 2

— Здравствуйте, уважаемая девочка! Ваши ученики ждут вас.

— Здравствуйте, Меховой Механик.

— Не надо церемоний. Зовите меня просто дир! Ваш урок начинается через десять минут. Идемте, я вам дам чашку картофельного кофе и ознакомлю с Главным Бумажным Получальником.

Люся вошла за ним в отдельный домик, в директорскую, и строго стала пить по глоточку что-то помоечное из чашки.

— Вот. Это Бумажный Получальник. Вы умеете им пользоваться?

— Я видела такие, — уклончиво ответила Люся. Потому что этот бумажный наполовину чальник явно напоминал классный журнал.

— Здесь стоят получалки для учеников. Ваша страница — письмо и поведение. Вверху три пятерки, три четверки, три тройки. И две двойки. Когда интернатник вам отвечает, вы вписывайте его фамилию в графу. К пятерке, четверке или тройке. К двойкам лучше не вписывать. Но тоже можно.

— А не проще ли наоборот? Написать фамилии интернатников, а отвечалки ставить напротив фамилий?

— Не отвечалки, а получалки. У нас раньше так и было. Но это портит успеваемость и отвечаемость, — объяснил директор. — Всегда можно поставить лишнюю двойку или пару троек. Они сразу снизят уровень показателей. А так норма отметок выполнена, раз и навсегда. Остается только вписывать фамилии отвечателей.

— А много у вас преподавателей, уважаемый Механик?

— Зовите меня просто дир. Что значит директор.

— А много у вас преподавателей, уважаемый дир?

— Нет. Двое. Я и вы. Я не стремлюсь к увеличению преподавательского состава. Больше зарплаты достанется оставшимся.

Меховой Механик посмотрел на часы:

— Все. Пора включать начинальник.

Он потянул шарик, висящий над столом на веревочке, и над дачным поселком поплыл густой пароходно-электрический гудок.

— Пойдемте, сударыня Люся.

— Пойдемте.

Главный Бумажный Получальник она несла в руках. Из-за двери класса слышался просто жуткий шум и гам. Как только двери открылись, Люся Брюкина увидела всех своих подопечных. Они были такими, какими она видела их на фотографии. Большие глазастые меховые звери на задних лапах в небольшом количестве одежды.

Ученики сразу затихли. Взялись за крышки парт и все, как один, сделали стойку на передних лапах. Мехмех взглянул на большие ручные часы.

— Почему они так странно вас приветствуют? — спросила Люся.

— Мое изобретение. Во-первых, собирает и разгоняет сон. Во-вторых, выдает тех, кто жует мухоморы или бычки. Они сразу блюмкаются. В-третьих, будит уважение.

Минутная стрелка сделала круг на часах, и Мехмех сказал:

— Блюм!

Звери радостно всем классом бухнулись на лапы и сели на скамейки за парты. Все, кроме одного. Большущий тушканчик по-прежнему стоял на передних лапах на парте.

— Так и есть! — сказал директор. — Наокуркился. Дачники оставили много окурков на участках, вот интернатники и жуют их. А потом дуреют. Живут как в тумане.

Он подошел к замершему ученику:

— Кара-Кусек, пройдите ко мне в кабинет.

Кара-Кусек осовело блюмкнулся на пол.

Меховой директор взял за лапу мехового жевальщика окурков и повел его.

— Вы занимайтесь с ними. Знакомьтесь. Их фамилии написаны вот здесь. — Он показал обложку Получальника.

Дверь захлопнулась, и Люся осталась с учениками одна.

Они вовсю таращили на нее глаза.

А она на них.

На обложке Большого Бумажного Получальника был нарисован план класса. Один стол учителя и сдвоенные столы учеников.

План был такой:

— Милые интернатники! — сказала Люся. — Давайте знакомиться. Меня зовут Люся. Я буду у вас учительница. Я учусь в четвертом классе. Я буду преподавать вам поведение и письмо. Сейчас вы покажете мне, что вы умеете. Это сделает Сева Бобров.

Со второй парты поднялся улыбчивый Сева Бобров и заявил басистым голосом:

— Я умею перепиливать чурки.

Он взял дровешко на полу около печки и в момент перегрыз его большущими зубами.

— Вот, — показал он Люсе два огрызка.

Люся никак не могла понять, к чему относится столь блистательное владение зубами — к письму или к поведению.

— А теперь вы возьмите мел и напишите свое имя и фамилию.

Бобренок подошел к доске и довольно уверенно написал:

БАБ РОВ СЕ ВА.

— Хорошо, — сказала Люся. — А скажите, пожалуйста, что вы возьмете с собой, если вы идете в гости?

— В гости? — обрадовался Сева.

— Да, в гости. Причем к новым знакомым.

Юный интернатник подумал и уверенно ответил:

— Репу.

— Репу?! — удивилась Люся. — Нет. Это что-то другое. Они растут на клумбах… Бывают разного цвета…

Сева сразу догадался:

— Я все понял. Если я пойду в гости, я возьму кормовую брюкву.

— Отлично, — сдалась Люся, — продолжаем знакомиться.

Ликующий Се-Ва Баб-Ров утянулся за свою парту. Он так и сиял радостью за свои ответы.

— Сейчас напишет свое имя интернатница… Фю… Фью… Алый Язычок, — продолжила Люся. — Странное какое-то имя.

Сева Бобров снова встал из-за парты:

— Можно я скажу?

— Да, Сева.

— Ее зовут Фью-алка, или Свись-алка.

— Почему Свись-алка? Она свисает откуда-нибудь?

Интернатники засмеялись. Развеселились. Сначала тихо, потом сильнее.

— Она ниоткуда не свисает. Просто у нее такое имя, что надо сначала свистнуть, а потом показать что-нибудь красное. Например, язык. Это по-нашему, по-меховому.

— Спасибо, Сева. Это очень красивое имя, Фьюалка. У нас есть такие цветы — фиалки. Я их очень люблю. Прошу вас сюда.

Она жестом пригласила ученицу отвечать. Сверкнула лаковая молния, и ласка оказалась перед столом. Будто кто-то выключил ее изображение за партой и включил его уже здесь, у доски. Она стояла, нервно перебрасывая лапками мел.

— Напишите свое имя.

Лаковая молния, секунду поколебавшись, написала: «Фиалка».

Люся спросила:

— А что вы возьмете, если пойдете в дом к новым знакомым?

— Я возьму книги.

Дверь распахнулась, и вошел дир. Он держал большой черный поднос с капустными кочерыжками.

— Перерыв! Перерыв! — сказал он. На нем был белый передник и белый колпак. Видно, он всерьез экономил хендрики и был еще и буфетчиком при интернате. — Не перегружайте детенышей, пожалуйста. Устройте им игры на свежем кислороде.

Интернатники оживились и задвигались. Лаковая молния выключилась у доски и включилась за партой. (Так быстро она перемещалась.)

— Хорошо. Только я закончу урок! — строго сказала Люся. — Дорогие интернатники! Если вы идете в гости в какой-нибудь дом и идете в первый раз, вы должны взять с собой цветы.

Пауза.

— Не книги. Не репу с брюквой. И даже не дрова. А, я подчеркиваю, ЦВЕТЫ.

Подчеркивать Люся научилась у папы. Папа всегда говорил очень умные вещи и самое умное постоянно подчеркивал.

— А теперь перерыв!

Счастливые интернатники с кочерыжками в зубах высыпали на траву. Причем практически бесшумно. Не топали ботинки, не стучали когти.

— Во что будем играть? — спросила учительница Люся.

— В толкалки! В толкалки! — кричали звереныши.

— В сшибалки!

— В валилки!

— Что это за игры? — спросила Люся у Всеволода Боброва. — Что надо делать? И кто выигрывает?

— Надо толкаться, пока все не повалятся, — объяснил Сева. — Кто упал последний, тот победил.

— Хорошо, — начальническим голосом сказала Люся. — Играем в валилки. Приготовились.

Старшие интернатники приняли борцовскую стойку. Мелкота побежала хвататься за деревья.

— Готовы? — спросила Люся.

— Готовы…

— Раз. Два. Три… Начали!

И закипела меховая поляна. Ученики хватали друг друга за лапы, за шею, за что попало и валили на землю.

Малышня висла на больших гроздьями. Большие шатались, ходили обвешанные мелкотой и шлепались. Кто свалился, на лапы не вставал. Подползал к другим упирающимся и вис на них.

Скоро все попадали. Остался на ногах один большой муравьед. Он ходил весь обвешанный мелкотой и пошатывался. Но держался. Вдруг белоснежный горностай прямо с земли сделал прыжок. И свалился ему на голову. Прыжок был такой, что часть горностая была еще видна на поляне, на траве, а часть уже подлетала к муравьеду. Муравьед рухнул. И все радостно завопили:

— Биби-Моки! Биби-Моки!

— Что значит «биби-моки»? — спросила учительница Люся у щекастого Севы.

— Это имя такое. Значит Большая Биби.

Над поселком разнесся рев начинальника. Интернатники кинулись в класс. Люся вошла последней. Как только она переступила порог, все сделали стойку на лапах. Люся сказала:

— Блюм!

И они блюмкнулись.

— Кара-Кусек, к доске.

Тушканчик в джинсовой жилетке вышел из-за парты и сделал прыжок через всю комнату. По дороге он перевернулся и шлепнулся у доски уже лицом к классу. Люся не знала — так это положено ему или это хулиганство. От того, кто жует дачные окурки, всего можно ожидать.