Кришан Чандар - Перевернутое дерево Страница 2

Староста спросил:

— Сколько ваша корова даёт молока?

— Три сира [1] в день. Очень хорошее молоко! Попробуйте сами.

— Когда твой отец был жив, — сказал староста, — он говорил мне, что корова очень хорошая, только молока мало даёт — всего три сира в день. Поэтому я заплачу тебе за корову три рупии [2] .

— Только три рупии? — воскликнул Юсуф удивлённо.

— Да, — сказал староста, — целых три! За каждый сир по рупии. Три сира молока — три рупии. Если бы твоя корова давала сорок сиров, я бы дал тебе за неё сорок рупий. Ну, а что ж поделаешь, если она даёт только три сира? Забирай свои три рупии. Счёт совершенно верный.

Откуда бедному Юсуфу было знать счёт? Он только сказал:

— Дядюшка, как же я обойдусь этими тремя рупиями?

— Ну тогда возьми три зёрнышка, — сказал староста.

— Какие три зёрнышка?

— Волшебные! Мне дал их один волшебник. Старик был в долгу у меня и вместо денег отдал эти три зёрнышка. Он сказал, что если зёрнышки посадить в землю, то на другой день из них вырастет волшебное дерево. Верхушка его поднимется выше облаков, и ты сможешь добраться по ветвям до самого неба. Но только запомни: все три зёрнышка непременно нужно посадить вместе, иначе проку не будет.

Юсуф с любопытством слушал старосту. Наконец староста сказал:

— Ну выбирай: три зёрнышка или три рупии?

Юсуф быстро схватил зёрнышки, зажал их в кулак и что есть духу побежал домой. Староста смотрел вслед убегающему Юсуфу и хохотал:

— Здорово я одурачил этого осла!

Когда Юсуф прибежал домой, мать спросила его:

— Принёс деньги?

— Я принёс волшебные зёрнышки. Мать схватилась руками за голову:

— Ты ведь уже большой мальчик, Юсуф! И когда только ты поумнеешь! Если бы ты принёс денег, мы купили бы себе хлеба на несколько дней. Какой ты ещё глупый, сынок!

— Эти зёрнышки волшебные, — сказал Юсуф. — Если их посадить в землю, из них вырастет волшебное дерево выше облаков. Я заберусь по его ветвям на небо.

— Что ты будешь там делать? — спросила мать.

— Принесу тебе звёзд с неба! — ответил сын.

Мать только головой покачала:

— Ну и выдумщик же ты у меня, сынок! Ведь староста просто-напросто обманул тебя… Пойду к соседке, попрошу у неё чего-нибудь поесть.

Когда мать ушла, Юсуф положил свои зёр-нышки на траву и принялся копать в земле ямку, чтобы посадить их. В это время, откуда ни возьмись, прилетела ворона. Она каркнула, схватила два зёрнышка и улетела. Юсуф очень испугался — ведь староста сказал ему, что все три зёрнышка надо непременно посадить вместе, иначе толку не будет. Он даже заплакал с горя:

— Нет у меня коровы, нет у меня денег, а теперь не стало и волшебных зёрнышек!

На траве лежало только одно-единственное зерно — последнее! Что было делать Юсуфу? Он подумал, подумал и решил: будь что будет! Не вырастет волшебное дерево, так, может быть, вырастет хоть какой-нибудь цветок. Посадив зёрнышко в мягкую, разрыхлённую землю, Юсуф пошёл домой и лёг спать.

Ночью разыгралась буря. Всё небо гремело, лил дождь, сверкали молнии, ветер сотрясал хижину. Юсуф всю ночь не мог уснуть. Несколько раз он вставал и при свете молний смотрел в окно на то место, где посадил зёрнышко. Однако никакого волшебного дерева он там не увидел.

Когда наступило утро и буря утихла, Юсуф выбежал в садик. Ветер поломал цветы, многие деревья лежали, вывороченные с корнем, и, словно нарочно, как раз в то место, где он посадил зёрнышко, ударила молния. В земле зияла глубокая чёрная яма, а волшебного дерева, которое бы доросло до самого неба, нигде не было видно. Юсуф очень опечалился, мать заплакала. Но когда Юсуф заглянул в яму, он увидел настоящее чудо. Дерево всё-таки выросло за одну ночь! Оно было огромное, ветвистое, только росло не как все деревья, а наоборот. Иначе говоря, вместо того чтобы расти к небу, его ветви уходили глубоко под землю. На многие мили уходило оно в глубь земли, и вершина его терялась в темноте.

— Вот жалость-то! — воскликнула мать, всплеснув руками. — Такое хорошее дерево и вдруг выросло перевёрнутое — вверх корнями, вниз ветвями! Это всё проделки старосты!

Юсуф спрыгнул в яму, обнял ствол дерева руками и сказал матери:

— Вверх ли оно растёт или вниз, всё равно я полезу по его ветвям и посмотрю, куда оно меня приведёт.

— Ох, сынок, только не спускайся под землю! — взмолилась мать. — Ведь там совсем темно. Как ни смотри, кроме темноты, ничего не увидишь.

Но Юсуф не послушался матери и начал быстро спускаться вниз по стволу. Сначала солнечные лучи провожали его, освещая ему путь. Но чем глубже он спускался, тем становилось всё темнее и темнее. Юсуф очутился в полной темноте и стал ощупью перебираться с ветки на ветку.

Глава II

Вот Юсуф попал в такую непроглядную тьму, что уже ничего не мог различить. Вдруг откуда-то до его ушей донёсся смутный гул далёких голосов — молодых и старых, хриплых и звонких: «Смерть! Смерть! Нет пощады тиранам! Поднимайтесь на борьбу! Зажигайте факелы! Кто зажжёт факелы?..»

Юсуф очень испугался. Он стал шарить вокруг себя руками и у самого дерева нащупал лестницу. Куда она ведёт? Юсуф перебрался с дерева на ступеньку и пошёл вверх по лестнице. Скоро она привела его к двери. Он постучался. Дверь открылась, и Юсуф оказался в большом сводчатом зале. На окнах были железные решётки, а в неглубокой нише стояла восковая свеча. В зале никого не было, однако Юсуфу показалось, что где-то совсем рядом шумно спорит между собой множество людей.

— Кто здесь? — крикнул он громко.

— Кто здесь? Кто здесь? — повторило эхо под сводчатым потолком, и со всех сторон грянул смех.

От ужаса у Юсуфа волосы на голове зашевелились. Но он был не из робких и опять крикнул:

— Эй, кто там смеётся? Выходи вперёд! В ответ ему раздался тот же смех. Кругом вновь заговорили, закричали… Можно было подумать, что здесь невидимо происходит не одно, а целый десяток бурных сборищ. И вдруг какой-то тихий голос прозвучал совсем рядом, над самым ухом Юсуфа:

— А знаешь ли ты, мальчик, куда попал?

— Нет, — ответил Юсуф.

— Это кладбище голосов.

— Кладбище голосов?

— Да, — прошептал всё тот же тихий голос. — Здесь собраны голоса всех тех людей — учёных, поэтов, борцов за свободу, — которых падишах казнил или заточил в тюрьмы за то, что они посмели поднять свои голоса против него, против его жестокости, несправедливости и жадности.

— Что же случилось потом? — спросил Юсуф.

— А то и случилось, что даже после заточения и казни голоса наши не умерли, а продолжали звучать по всей стране. Тогда падишах приказал их поймать и запереть в этом подземелье. Падишах уверен, что навсегда заставил нас замолчать и теперь ему нечего опасаться. Ха-ха-ха! Как же глуп падишах!

— Почему ты считаешь его таким глупым? — спросил Юсуф.

— Да потому, что, заточив нас всех вместе, он сам соединил наши голоса воедино, в одну грозную силу, и этой силой мы пробиваем себе дорогу на волю. Довольно одной искры, и голоса наши загорятся, как проложенный во тьме фитиль взрывчатого снаряда, разнесут стены этого подземелья и вырвутся наружу, на свет. Но ведь мы не люди, мы всего лишь голоса — у нас нет рук. Зажги эту свечу — она загорится только от огня, который поднесёт к ней рука человека. Зажги, а потом скорей возвращайся к своему дереву и посмотри оттуда, что будет.

Юсуф взял свечу из ниши, зажёг её, поставил посередине зала и бросился бежать со всех ног. Едва успел он добежать до дерева и взобраться на одну из веток, как грянул оглушительный взрыв. Казалось, сводчатый потолок зала рухнул. Всё озарилось ярким светом, и Юсуф увидел, что вокруг него загорелись факелы — сотни, тысячи факелов. Они далеко, далеко освещали ему дорогу.

Юсуф обрадовался и стал быстро спускаться вниз. Три дня и три ночи спускался он всё ниже и ниже в глубь земли, поднимаясь в то же время всё выше и выше к вершине дерева. Когда ему хотелось есть, он срывал с дерева волшебные плоды и утолял ими голод. Эти плоды были слаще и сочнее винограда, потому что ведь это были не какие-нибудь плоды, а волшебные.

На четвёртый день факелы догорели, и Юсуф снова очутился в темноте. Он уж начал было подумывать, не вернуться ли ему обратно, как вдруг кто-то схватил его, оторвал от дерева, и Юсуфу показалось, что чья-то огромная рука, зажав его в кулак, несёт по воздуху. Он попытался вырваться, но это ему не удалось.

Минуту спустя рука осторожно опустила его на землю и поставила перед запертой дверью. Эта дверь была такой большой, что в неё без труда мог бы пройти великан, а уж Юсуф и подавно. Над дверью было написано:

Едва только успел Юсуф прочесть надпись на двери, как почувствовал, что его опять кто-то схватил и поднял вверх. Он увидел огромную чёрную руку, державшую его, огромную чёрную грудь и огромное чёрное лицо, на котором сверкали два огромных чёрных глаза. Огромные чёрные губы великана задвигались, и Юсуф услышал громоподобный голос: