Ева Лисина - Лопоухий Илюк Страница 2

— Ещё один сошёл с ума! Разве можно забыть своё имя? Моё имя — Савитри! — И впрямь в голосе её послышался грохот лавины.

— Са-вит-ри… — довольным голосом повторил слон-отец. — Да, родители твои знали, как тебя назвать! Они были уверены, что ты будешь с честью носить это имя! Скажи-ка, мать, ты не забыла про Савитри из древнего сказания? [Имеется в виду древнеиндийское сказание «Махабхарата»]

— Разве можно забыть Савитри, достойнейшую мою тёзку?

— Я хотел бы послушать, что говорила достойная Савитри о дружбе.

— Слушай!..

Достойная Савитри сказала так:

И в трудной дороге мы твёрдыми будем!Немало законов завещано людям,Но дружбы завет — чтим превыше всего!

— Благодарствую! Именно эти строки я и хотел услышать! Ты пока повторяй про себя слова своей тёзки-человека, а я расскажу тебе всё по порядку. Далеко-далеко, на берегу великой Волги, в стране чувашей живёт один маленький человек. И он хочет подружиться с нашим Кришной, день и ночь ждёт его. «Нет такого слона!» — говорят старшие. «Есть такой слон!» — говорит маленький человек. Савитри, достойнейшая из достойных, голосом своим напоминающая, когда нежна, разговор лотосов с тёплым ветром, а когда в гневе — грохот каменных обвалов, скажи мне: разве маленький человек не прав?

— Как не прав? — удивилась Савитри. — Ещё как прав! Он… самый правдивый человек на свете, этот маленький человек! Вот он, сын мой Кришна! Самый храбрый, самый красивый. И про него говорят, что его нет?! Самый умный, самый…

— Наш сын, — перебил её слон-отец, — хочет отправиться к этому маленькому человеку. Разве не по закону дружбы, который мы «чтим превыше всего», выходит он в путь? Что говорила об этом Савитри из древнего сказания?

Слониха умолкла. Она молчала очень долго. Наконец голосом, похожим на разговор лотосов с тёплым ветром, сказала:

— Пойдём узнаем у этой несносной Ласточки дорогу, а потом спустимся к великому Гангу [Ганг — одна из великих рек Индии] и благословим сына в далёкий путь к маленькому человеку…

ГЛАВА ВТОРАЯ,

в которой Илюк узнаёт слово печальное и слово величественное

Как всё быстро меняется на свете!

Например, джунгли. Вроде бы всё по-прежнему: пальмы, обвитые длинными крепкими лианами, манговые деревья, бамбук. Но пять дней назад, когда Илюк с отцом и матерью жил в долине Хиндустана [Хиндустан — долина, расположенная между реками Гангом и Джамной], когда его звали Кришной, джунгли были уютным домом. Захочется Кришне спать — джунгли становились тёплой постелью. Захочется есть — столом изысканных яств. А теперь, когда он остался один? Шелестнёт лист — встрепенётся и Илюк. А когда он жил в долине Хиндустана, когда его звали Кришной — что там шелест! — даже в страшную грозу, среди раскатов грома он стоял между отцом и матерью и знай себе уплетал что-нибудь вкусное.

Оказывается, банану тоже верить больше нельзя. Вот Илюк, не жалея хобота и ног, с трудом продрался сквозь чащу, огляделся и сорвал спелый-преспелый банан. Но только отправил его в рот, как из зарослей олеандра выскочил тигр — и вкусный, сочный, благоухающий, сладчайший банан стал горьким, словно корень ядовитого дерева…

— Аррр! — сказал тигр, блестя клыками и радуясь каждому своему «р». — Аррр… бррродишь? — И сладко зевнул. — Ты совсем один?

«Совсем-совсем один», — хотел ответить Илюк. Уже и рот открыл. Но какое это печальное слово — «один»…

Такое печальное, что впору заплакать. Тогда, чтобы сдержать слёзы, слонёнок ответил совсем иначе:

— Нет… Не один… С папой, с мамой… Мы пришли целым стадом! Огромное-преогромное стадо, двадцать-шестнадцать слонов!

— Ар… — поджав хвост, забормотал тигр, и клыки его потухли. — Миллион-биллион-триллион… двадцатыпестнадцать!.. — Он попятился к зарослям, присел — и исчез, как кошка исчезает в подворотне.

И обезьяны стали другими. Раньше, когда проходили слоны, они почтительно замолкали и смирно сидели на деревьях, теперь же вконец распустились! Только Илюк остановится, чтоб осмотреться, прикинуть, куда идти дальше, — они уже носятся вокруг него, прыгают с дерева на дерево, бросаются сухими ветками или же зацепятся хвостом за лиану, раскачиваются в воздухе и верещат:

— Кришна заблудился! Кришна сбился с пути! Кришна потерял дорогу! Во всех джунглях нет никого глупее Кришны!

Из-за этого крика и воя Илюк терял дорогу. Он кружился на месте. Порой даже возвращался назад.

Выручил его один старый кабан. Он стоял-стоял, слушал-слушал этот шум-гам и прохрюкал:

— Смеётесь? А сами Кришну от И люка отличить не можете!

Обезьяны оторопели и замолкли. Потом, встречая И люка, они недоуменно шептались: «Кто это? Кто это?»

Джунгли стояли неприступной стеной из листьев, корней, веток, стволов и лиан. Потому про них и говорят с опаской и почтением: «О-о, джунгли!» Но Илюк шёл своей дорогой. Он хоботом раздвигал крупные ветки, ломал их и прижимал ногой к земле. И всё же за ним не оставалось никакого следа, словно открылась в зелёной стене узкая дверь, впустила слонёнка и сразу же закрылась.

Кругом раздавались тысячи голосов, ведь в этой стране столько разных зверей, что…

если бы мы спросили:

То даже самый маленький житель Индии сразу бы нам ответил:

1. Есть ли в Индии слоны?

1. А чем тебе Кришна не слон? (Впрочем, он сейчас переменил имя.)

2. Есть ли в Индии тигры?

2. Заткни уши, сейчас рявкнет тигр.

3. Есть ли в Индии пантеры?

3. Прямо рядом ходят!

4. Есть ли в Индии леопарды?

4. Ты что-о? Леопарды — это же пантеры и есть!

5. Есть ли в Индии львы?

5. Попадаются.

6. Есть ли в Индии обезьяны?

6. Как можно жить без обезьян?

7. Есть ли в Индии носороги?

7. Конечно! И однорогие и двурогие!

8. Есть ли в Индии крокодилы?

8. Ох-хо! Бр-р-р!

9. Есть ли в Индии попугаи?

9. Вон стая попугаев!

10. Есть ли в Индии павлины?

10. Сколько угодно!

11. Есть ли в Индии змеи?

11. Тс-с-с! Ещё услышат!

А всю прочую живность: медведей, буйволов, волков, лисиц, зайцев, диких кошек, мангустов, антилоп, черепах — пришлось бы перечислять не день или два, а целую неделю. Так что под конец усталый маленький индус отвечал бы коротко: «Да. Да». Или молча кивал бы головой, покуда не устала шея.

Немудрено, что джунгли вокруг Илюка шуршали, шипели, шелестели, рычали, ухали, свистели. Джунгли заполнены голосами, но разглядеть ничего нельзя: там и в полдень сумерки. Но ведь каждый хорошо знает свой дом и даже в темноте может пройти из комнаты в комнату. А джунгли были родным домом Илюка. Он и по слабому движению или шороху знал, кто там ходит. Вот лес огласился криками «Ху-у! Ху-у-у!», и высоко в листве промелькнули серые и чёрные тени — это обезьяны. Затрепетала и вновь застыла ветка — прошёл пятнистый олень. Словно жёлтый язычок пламени пробежал во тьме под зарослями — проскользнула пантера.

Но вот родные джунгли остались позади. Впереди, до самого неба, вздымались горы Гималаи. У Илюка зазвенело в ушах. «Хйма! Хима!» — шумели кедры и ели. «Алайя! Алайя!» — стонали ветер и скалы. «Хималайя! Хималайя!» — гремело раскатами на весь мир.

Если перевести с древнего языка, то «хима» означает «снег», «алайя» — «обитель». Значит, горы Гималаи — это Обитель Снегов!

«О-о, Гималаи! — с опаской и почтением думал Илюк". — Обитель Снегов. Обитель — это что-то серьёзное, что-то вроде старого крепкого дома, который стоит вечно. Значит, тут вечно лежит снег? Неужели он никогда не тает?»

Глянул Илюк и видит: горы заняли всю землю и всё небо.

— Стадо гор! — сказал слонёнок. — Двадцатьшестнадцать гор!

Если число «двадцатьшестнадцать» однажды напугало и взрослого тигра, который даже в миллионах-триллионах кое-что смыслил, то как не встревожиться трёхлетнему слонёнку?

Теперь идти вперёд означало «подниматься вверх» или же «дойти до облаков».

— Вы — самые высокие горы на свете! — сказал слонёнок после того, как полдня прошагал вверх, а к облакам не приблизился даже наполовину.

Он и это сказал верно! Знаменитые путешественники, которые весь земной шар обошли вокруг, говорят то же самое. Если бы один из них стоял сейчас перед Илюком, он, конечно, сказал бы так:

«Да, Илюк, эти горы — самые высокие на свете! И са-мая-самая высокая вершина Джомолунгма (иначе — Эверест) тоже в Гималаях. Что? В следующем году пойдёшь на Эверест? Ну… подрастёшь немного, станешь большим, сильным, может, тогда и… Что-о-о-о? Куда сейчас идёшь? Куда? Не может быть! Знаешь ли ты, что Чувашия отсюда очень-очень далеко! Так далеко, что когда там, в Чувашии, рассказывают малышам сказку на ночь, то про Индию говорят: «В тридевятом царстве, в тридесятом государстве…»