Кармен Гайте - Красная Шапочка на Манхэттене Страница 2

Сама бабушка ни разу не зашла навестить их в Бруклин и никогда не звонила. Миссис Аллен жаловалась, что бабушка не хочет с ними жить.

Потому что если бы она жила с ними, миссис Аллен могла бы ухаживать за ней, как за стариками в больнице, и вовремя давать ей лекарство.

— Все старики говорят, что я их ангел-хранитель. Никто не катает их инвалидное кресло так осторожно, как я. Ах, как все это грустно! — вздыхала миссис Аллен.

— Не понимаю, — перебивал ее муж. — Ты же говоришь, что очень любишь свою работу?

— Да, она мне нравится.

— Тогда что тут грустного, по-твоему?

— Мне грустно, что незнакомые больные старики любят меня больше, чем собственная мать, которой я совершенно не нужна.

— Правильно, она ведь не больна, — отвечал мистер Аллен, — И потом, она много раз тебе говорила, что ей нравится жить одной.

— Да, конечно, говорила.

— Тогда оставь ее в покое.

— Я боюсь, что ее обворуют или с ней что-нибудь произойдет. У нее может случиться сердечный приступ, или она забудет перед сном выключить газ, или упадет в коридоре… — говорила миссис Аллен, которой вечно мерещились беды.

— Да что с ней может случиться? Все будет хорошо, вот увидишь, — говорил ей муж. — Она всех нас переживет, эта ящерица.

Мистер Аллен всегда называл свою тещу «она». Он презирал ее, потому что она была певичкой в мюзик-холле, а она презирала его, потому что он был водопроводчиком. Сара знала об этих и других семейных делах, потому что ее комната была отгорожена от родительской спальни тонкой перегородкой. Она часто засыпала поздно и иногда по ночам слышала, как они спорят.

Когда мистер Аллен повышал голос, его жена говорила:

— Потише, Сэм, Сара может услышать.

Эту фразу девочка помнила с самого раннего детства. Потому что уже в то время она любила подслушивать разговоры родителей сквозь тонкую перегородку — даже больше, чем сейчас.

Особенно если в них звучало имя мистера Аурелио. В те нескончаемые бессонные ночи она много думала о мистере Аурелио.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Сара научилась читать, сама, еще в раннем детстве, и была уверена, что на свете нет ничего лучше книг.

— Какая умница, — говорила бабушка Ребекка. — Никогда не думала, что ребенок может научиться говорить раньше, чем ходить. Наверное, она вундеркинд.

— Да, она умница, — отвечала миссис Аллен, — Но иногда она задает странные вопросы. Трехлетние девочки таких вопросов обычно не задают.

— Например?

— Ну, например, что такое смерть. Представляете? Или свобода. Или что означает «выйти замуж». Соседка советует показать ее психиатру.

Бабушка рассмеялась:

— Да ты с ума сошла, зачем ребенку психиатр? Когда дети задают вопросы, им надо отвечать. А если говорить правду не хочется или сама точно не знаешь, надо рассказать сказку, похожую на правду. Давай я ей объясню, что значит выйти замуж, да и насчет свободы я тоже могу кое-что рассказать.

— Боже мой, мама, да что вы такое говорите! Когда же вы наконец начнете рассуждать как нормальный человек!

— Никогда. Быть нормальным человеком безумно скучно. Я говорю серьезно: приведи ко мне Сару как-нибудь в воскресенье, или мы сами за ней зайдем, Аурелио очень хочет с ней познакомиться.

Аурелио — так звали человека, который в то время жил вместе с бабушкой. Но Сара ни разу его не видела. Она знала, что у него есть магазин книг и старинных игрушек неподалеку от собора Иоанна Крестителя, иногда он передавал ей через миссис Аллен какой-нибудь подарок. Например, книгу про Робинзона Крузо в пересказе для детей, «Алису в Стране чудес», «Красную Шапочку». Это были три первые Сарины книжки, она тогда еще почти не умела читать. Но в них были такие подробные и яркие иллюстрации, что можно было не читая представить себе всех героев и места, где происходили события. На самом деле в непохожих, на первый взгляд, приключениях было много общего: все герои путешествовали в одиночку, ни папы, ни мамы не водили их за собой за руку, не делали им замечания и не запрещали делать то, что хочется. И герои разгуливали где вздумается — по воде, по воздуху, по лесу — и всегда одни. Они были свободны. Конечно, они умели разговаривать с животными, и это казалось Саре вполне естественным. Как и то, что Алиса становилась то большой, то маленькой — во сне с Сарой происходило то же самое. И то, что Робинзон жил один на острове, как статуя Свободы. У всех героев неизменно было одно общее: свобода.

Пока Сара не научилась читать, она воспринимала сказки по-своему — придумывала новые подробности, другой конец. Больше всего она любила иллюстрацию, где Красная Шапочка встречается на лесной поляне с Серым Волком. Просто глаз не могла оторвать от этой картинки. У волка была такая добрая, такая умильная морда, что Красная Шапочка не могла ему не поверить и отвечала ослепительной улыбкой. Сара тоже верила волку, она совсем его не боялась: невозможно представить, что такое добродушное животное способно кого-то сожрать. Наверное, произошла ошибка. То же самое с Алисой: почему она считает, что все это был сон? А Робинзон ни в коем случае не должен был возвращаться в цивилизованный мир, если он так любил свой остров. Да, меньше всего Саре нравился именно конец.

В другой раз мистер Аурелио передал Саре через миссис Аллен еще один подарок — карту Манхэттена. Карта была вложена в зеленую брошюру с пояснениями и фотографиями. Отец помог Саре развернуть карту и кое-что рассказал. Так Сара узнала, что Манхэттен — остров. Она долго его разглядывала.

— Похож на окорок, — сказала она.

Ее сравнение так понравилось мистеру Аллену, что он передал слова Сары всем своим знакомым, которым они тоже показались очень забавными, и в конце концов окорок вошел в поговорку. «Да нет, приятель, это находится в верхней части окорока, как говорит девчонка Сэмюэля». Как-то раз в воскресенье отец взял Сару с собой на вечеринку, и про нее все так и говорили друг другу: «Вон та самая девочка, которая придумала шутку про окорок». А Саре, которая вовсе не думала шутить, не правилось, что кругом смеются. По правде сказать, друзья отца вообще любили посмеяться и к тому же были не слишком умны. Кроме того, они все время говорили только о бейсболе. Аурелио представлялся девочке совсем другим.

Она часто о нем думала. Он вызывал в ней смесь симпатии и любопытства, как всякий человек, которого ты ни разу не видел и чья история занимает воображение. Как шляпник Алисы, который жил в Стране чудес. Как статуя Свободы, как Робинзон на своем острове. С той лишь разницей, что родители Сары не старались избежать их имен в своих разговорах, а имя Аурелио тщательно умалчивалось. Сара уже не раз это замечала.

— А кто такой Аурелио? — спрашивала она у матери, хотя почти не надеялась услышать правду, потому что мать старалась ее избегать.

— Муж бабушки.

Услышав это, мистер Аллеи хохотал:

— Муж, как же. В наше время кого хочешь мужем называют.

— Значит, он мой дедушка?

Миссис Аллен наступала на ногу мистеру Аллену и, подняв брови, делала ему какие-то знаки. Это означало, что она намерена сменить тему.

— Не морочь ребенку голову, Сэм! — восклицала она.

— Он обращается с твоей бабушкой как с королевой, — говорил мистер Аллен, — Как с королевой. Да уж, король и королева Морнингсайда!

— Не обращай внимания на папу, он всегда шутит, ты же знаешь, — перебивала его миссис Аллен.

Да, Сара это знала. Но она с трудом воспринимала шутки взрослых, потому что они вовсе не казались ей смешными. Особенно ее раздражало, когда взрослые шутили в ответ на серьезный вопрос.

Так или иначе, главное теперь Саре было ясно: мистер Аурелио относился к бабушке как к королеве, и это полностью совпадало с мнением Сары. Разумеется, сам он был королем. Это было очень важно для Сары и не требовало никаких разъяснений. Она сама придумала страну, которой он правил и куда ее все равно не пускали.

Книжная лавка старика Аурелио Ронкали называлась «Букс Кингдом», что означает «Книжное королевство», и на экслибрисе была изображена открытая книга, а над ней — королевская корона. Саре очень хотелось попасть в эту лавку, но ее туда никогда не водили. Все говорили, что это очень далеко. Сара представляла себе крошечную страну, состоящую из лестниц, закутков и маленьких домов, спрятанных между разноцветными полками, где жили летающие существа в шапочках. Мистер Аурелио знал, что в его магазине живут сказочные существа, хотя они выходили только по ночам, когда он закрывал магазин и выключал свет. Но темнота их не пугала, потому что они светились в темноте, как светляки. Они плели особую паутину, которая тоже светилась, и по сверкающим нитям спускались вниз, чтобы перемещаться с места на место, из одной провинции королевства в другую. Они проникали на страницы книг и рассказывали истории, которые оставались там в виде букв и рисунков. Их язык напоминал звуки джаза, только говорили они шепотом. В «Книжное королевство» принимали с одним условием: каждый житель должен был уметь рассказывать истории.