Альберт Иванов - Всемирные следопыты Хома и Суслик (сборник) Страница 2

Да разве убедишь? Жизнь такая пошла. Несусветная! Даже гордые красавицы чайки в последнее время перестали рыбу ловить. Больше на свалках тучами колготятся. Объедки собирают.

А ведь это может плохо кончиться. Вон ручные коты, привыкшие жить на всём готовом, перестают и мышей ловить.

Кстати, о котах. Вернее, об одном деревенском Коте. Толстом, нахальном и наглом. Хитрющем!

Мышей этот Кот тоже никогда не ловил. Родился он в зажиточном доме. И жил припеваючи. Ел. Пел. И сыто мурлыкал.

Зачем ему мыши? Зато он ловил глупых, доверчивых птиц. Он считал их особенно вкусными. Вроде курятины. Хоть его и кормили домашней едой, но всяких курей ему к обеду, конечно, не подавали.

Вот и стал он в деревне опасным охотником на пернатую дичь. Любую!

Поэтому Хома и Суслик ещё и боялись, что лодырь Скворушка бесславно погибнет в зубах у другого лодыря. Кота.

Но никакие просьбы и уговоры – в деревню не летай! – на Скворушку не действовали. Не ваше, мол, дело. Сам знаю!

Молодой совсем. Непутёвый. Чем больше его убеждаешь, тем упрямей становится.

– Да вы и сами вроде бы вольные, – сказал он как-то. – А зёрна с поля таскаете? За горохом шастаете? Огороды теребите? И ваш дружок Заяц тоже хорош! У людей морковку тырит!

– Но зато мы все не попрошайки, – гордо возразил Хома. – По деревне не ходим с протянутой лапой!

– А набеги на поля и огороды – это другое дело, – запальчиво подхватил Суслик. – Благородное!

– А разве и вам никакие опасности не грозят? – не сдавался Скворушка.

– Лучше погибнуть от диких разбойников – Волка, Лисы или Коршуна, – чем от Кота домашнего, – убеждённо заявил Хома.

А Суслик снова поддакнул:

– Нас на полях даже подстрелить могут из ружья. Двуствольного. Тоже благородная, почти героическая смерть!

– А трепыхаться в зубах у деревенского Кота – просто унизительно, – угрюмо добавил Хома. – Стыдно. Брр! Весь он какой-то рыхлый, дряблый…

– И смурной, – ввернул Суслик.

– Да ну вас! – И Скворушка улетел. Возможно, опять в деревню.

– В тебя – лодырь, – вгорячах сказал Хома Суслику.

– Почему – в меня?

– А больше не в кого, – невозмутимо ответил Хома.

Он думал, что лучший друг спорить начнёт, возмущаться. Но тот внезапно ударил себя кулачком в грудь:

– Точно. Я один виноват. Не углядел я за ним.

Хоме сразу стыдно стало.

– И я виноват, – признался он. – Оба мы виноваты. – Всю вину на себя он не взял. Не Суслик.

Вышли они из Хоминой норы. И вдаль посмотрели. В сторону деревни.

Неожиданно какой-то Воробей рядом сел.

– А там, – зачирикал он, – Кот вновь на охоту вышел. Вот с такой булкой! – растопырил он крылья. – Ваш недотёпа к ней подбирается!

– Недотёпа? – вознегодовал Суслик.

– А то кто же? Он ещё неопытный, порядков наших не знает.

– За мной! – оглянулся на Суслика Хома. Он уже во всю прыть нёсся к деревне.

Первым, кого они увидали у околицы, был тот хитрый Кот. Он валялся, мертвее мёртвого, на зелёной травке. А между раскинутыми лапами у него лежал большой огрызок булки. Где-то стянул.

Вовремя поспели Хома и Суслик.

Около Кота, пока ещё на расстоянии, прохаживался внимательный Скворушка. Кругами ходил, присматривался.

– Не подходи, родимый! – вскричал Хома. – Кот притворяется!

– На приманку ловит! – проголосил Суслик.

– Откуда знаете? – беззаботно откликнулся их питомец. – А по-моему, он давно готов. Мухи над ним вьются.

– Мухи над булкой вьются. Да ты глянь, ухо у него вверх торчит! – завопил Хома.

– Наверно, уже окостенело, – отмахнулся крылом неслух.

– А почему ж оно подрагивает?

– От ветра, – небрежно отозвался скворец.

– Ветра нет! Не подходи!

Неслух опять отмахнулся. Другим крылом.

– Скажи ему, – беспомощно попросил Хома лучшего друга.

– Ты не знаешь Кота, как мы его знаем! – крикнул Суслик. – Ты с ним мало знаком!

– Вот и узнаю поближе, – храбрился Скворушка, скакнув поближе.

Кот не шелохнулся. Хома поднял на обочине осколок стекла.

– Резать его собираешься? – ужаснулся Суслик.

– Отстань!

И Хома направил на Кота солнечный зайчик. На его большой закрытый глаз.

А Скворушка мелким скоком всё подбирался к лакомой булке.

И Хома тихонько продолжал орудовать стёклышком. Солнечный зайчик становился острей и острей. Вот-вот веко у Кота задымится!

– М-мяу!.. – взвыл Кот. И закрылся лапой.

– Живой, собака! – воскликнул Суслик. Словно ещё сомневался.

Отхватил Скворушка кусок от булки и взмыл вверх.

– Пошли, – позвал Хома Суслика. – Дело сделано.

Скворец догнал друзей по дороге домой.

– Угощайтесь, – предложил он свою добычу. – На всех хватит!

– Хватит? – И Хома с размаху отшвырнул подачку. – С меня хватит!

– И с меня! – поддержал его Суслик.

– И с меня, – виновато признался Скворушка. – Я и правда думал, он мёртвый. Надо же, такое и в Африке не встретишь!

– Это тебе – Россия, – сурово произнёс Хома.

– Правильно ты мне говорил: «Никогда глазам не верь!», – уважительно напомнил ему Скворушка.

Хома важно посмотрел на лучшего друга.

– А ты не раз предупреждал: «Будь всегда начеку!», – обернулся к Суслику поумневший скворец.

Теперь лучший друг свысока поглядел на Хому.

– Молодец! – похвалил Хома Скворушку. – Значит, больше в деревню ни ногой? То есть ни крылом?

– Договорились? – радостно подпрыгнул Суслик.

Им хотелось лишний раз услышать приятное от сынка.

– А разве мы об этом договаривались? – удивился Скворушка. – Я просто сказал: хватит с Котом играться. А деревня тут ни при чём.

– Вот как! – резко остановился Хома. – Если ты будешь лодырем жить, мы будем каждый день в деревню ходить. За тобой!

– Ага, – подтвердил Суслик. – Тебя спасать. И в столовой, и везде!

– Да вы что? – испугался за них Скворушка. – Я-то в любой миг улететь могу, а вас, глядишь, коты схватят! Или собаки!..

– Хочешь этого? Будет! – мрачно сказал Хома. – Ты меня знаешь.

– И меня знаешь, – ревниво добавил Суслик.

– Угрожаете?!

– Предупреждаем, – спокойно заметил Хома. – Погибнем, но не отступимся.

И столько уверенности было в его голосе, что и Скворушка поверил. И вздохнул:

– Ладно. А не то я за вас изведусь от страха.

– Давно бы так, – подобрел папаша Хома.

– Давай не изводиться вместе! – воскликнул папаша Суслик.

– Наградила меня судьба родителями… – снова вздохнул Скворушка. – Пока!

И домой умчался. На Ласточкин обрыв.

– Слыхал, как он нас похвалил? – довольно спросил Хому Суслик. – Мы ему как награда!

Больше скворец не летал в деревню. Не гонял лодыря, как говорится.

А вот на далёкие Вишнёвые сады он, конечно, налетал. Вихрем. Со всеми крылатыми дружками. Спелые вишни ух какие сладкие!

Но это достойное увлечение. Хотя тоже очень опасное. Сады, уж точно, с ружьями охраняют. Двуствольными!

Но вишни клевать никак не запретишь. Скворцы их страсть как любят! Хлебом не корми – вишни подавай. Благородное занятие.

Как Хома и Суслик считали

Брать в долг легко. А отдавать неохота. Тяжело. Зачастую и отдавать-то нечего. А уж если есть кое-что, то вернуть трудно. Лучше как бы забыть. И жить себе преспокойно, пока сто раз не напомнят.

А может, и вовсе не станут вспоминать. Был такой случай. Занял Хома у Суслика полную кастрюлю гороха. И целый месяц ждал, что Суслик ему напомнит.

А Суслик ни гугу.

Не выдержал Хома. А кто бы выдержал!

– Чего горох назад не требуешь?

– Какой горох? – удивился Суслик.

– Я у тебя брал? – рассердился Хома.

– Было, – наконец вспомнил Суслик. – Я свой должок тебе отдавал.

Вот и пожалуйста. Оказалось Хома не брал, а забрал. А он и забыл давно, что Суслик ему должен. Кастрюлю гороха.

Так что иногда забывают про долги. Поэтому и не спеши возвращать. Глядишь, крепче забудут.

Но долг долгу рознь. Когда просто так берёшь, по-соседски, это не в счёт. Все тоже забегают за какой-нибудь петрушкой. То и дело. А то и без дела.

Долгом считается что-то серьёзное, о чём приходится нехотя говорить: «Дай мне, пожалуйста, я тебе верну». И хочется добавить: «Возможно». Возможно, верну.

Конец ознакомительного фрагмента.