Якоб и Вильгельм Гримм - Немецкие народные сказки Страница 21

Тут пришла она в ярость, и взъерошились волосы у нее на голове, она толкнула его ногой да как крикнет:

– Не смей мне перечить, я терпеть этого больше не стану! Что, пойдешь подобру-поздорову?

Тут поднялся он и мигом кинулся к морю и бежал прямо как угорелый.

Бушевала на море буря, и кругом все так шумело и ревело, что он еле мог на ногах удержаться. Падали дома, дрожали деревья, и рушились в море камни со скал, и было все небо как сажа черное. Гром грохотал, сверкали молнии, ходили по морю высокие черные волны, такой вышины, как колокольни; и горы и все было покрыто белым венцом из пены.

Крикнул рыбак во все горло, но не мог он и собственных слов расслышать:

Человечек Тимпе-Те,Рыба-камбала в воде,Ильзебилль, моя жена,Против воли шлет меня.

– Ну, чего еще она захотела? – спросила камбала-рыба.

– Ох, – сказал ей рыбак, – хочет стать она Богом!

– Так ступай домой, сидит она снова на пороге своей избушки.

Так и сидят они там и доныне.

20. Храбрый портняжка

Однажды, летним утром, сидел портняжка у окна на своем столе для шитья; ему было весело, и он шил изо всех сил. А проходила по улице крестьянка, выкрикивая: «Хорошее варенье продаю! Хорошее варенье продаю!» Портняжке это слышать было приятно, он вытянул свою хилую шею в окошко и крикнул:

– Эй, голубушка, заходи-ка наверх, тут свой товар и продашь!

Женщина поднялась со своей тяжелой корзиной к портному на третий этаж и стала развязывать перед ним все свои банки. Он все их оглядел, осмотрел, каждую поднял, пригляделся, понюхал и, наконец, сказал:

– Варенье, кажется, хорошее. Что ж, отвесь мне, голубушка, четыре лота, а то, пожалуй, и все четверть фунта возьму.

Женщина, понадеявшись сбыть немало своего товара, продала портному столько, сколько он просил, и ушла, ворча от досады.

– Ну, да благословит Господь Бог это варенье, – воскликнул портной, – и пошлет мне бодрости и силы! – С этими словами он достал из шкафчика хлеб, откроил себе краюху и намазал ее вареньем.

– Оно будет, пожалуй, недурно, – сказал он, – но сперва я закончу куртку, а потом уж как следует и поем.

Он положил кусок хлеба около себя и продолжал шить дальше, но на радостях стал шить крупными стежками. А запах сладкого варенья между тем разнесся всюду по комнате, и множество мух, сидевших на стене, почуяли это и целым роем слетелись на хлеб.

– Эй, вы, кто вас сюда звал? – сказал портной и стал прогонять незваных гостей.

Но мухи немецкого языка не понимали, они его не слушались, и их налетело еще больше. Тут у портняжки, как говорится, терпенье, наконец, лопнуло, он вышел из себя, кинулся, схватил суконку и с криком: «Погодите, уж я вам задам!» – без всякой жалости хлопнул изо всей силы по мухам. Поднял он суконку, поглядел, сосчитал – и лежало перед ним, протянув ноги, не меньше чем семь убитых мух. «Вот я какой молодец! – сказал он, и сам удивился своей храбрости. – Надо, чтоб об этом весь город узнал».

Тут выкроил портняжка наскоро пояс, стачал его и большими буквами вышил на нем: «Побил семерых одним махом». «Да что город, – продолжал он рассуждать дальше, – весь свет должен об этом узнать!» – И сердце его затрепетало от радости, как бараний хвост.

Подпоясался портной поясом и собрался пуститься по белу свету, считая, что портняжная мастерская слишком тесна для его храбрости. Но прежде чем отправиться в путь-дорогу, он стал шарить по всему дому, нет ли чего такого, что можно было бы с собой захватить, но не нашел ничего, кроме головки старого сыра, и взял ее с собой. У ворот он увидал птицу, что запуталась в кустах; он поймал ее и тоже сунул заодно с сыром в карман. Потом он смело двинулся в путь-дорогу, – а был он легок да проворен и потому никакой усталости не чувствовал.

Путь привел его к горе, и когда он взобрался на самую вершину, то увидел там огромного великана, который сидел и спокойно поглядывал кругом.

Портняжка смело подошел к нему, заговорил с ним и спросил:

– Здравствуй, товарищ, ты что тут сидишь да разглядываешь привольный и широкий свет? Я вот иду по белу свету странствовать, хочу попытать счастье, не пойдешь ли и ты вместе со мной?

Великан презрительно поглядел на портного и сказал:

– Эй ты, жалкий оборванец!

– Как бы не так! – ответил портняжка, и он расстегнул свою куртку и показал великану пояс, – вот, можешь сам прочитать, что я за человек!

Великан прочитал: «Побил семерых одним махом» – и подумал, что речь идет о людях, которых убил портной, и почувствовал к этому маленькому человечку некоторое уважение. Но ему захотелось сначала его испытать. Он взял камень в руку и сдавил его так, что из него потекла вода.

– Вот и ты попробуй так же, – сказал великан, – если силенок у тебя хватит.

– Это и все? – спросил портняжка. – Да это для меня пустяки! – И он полез в карман, достал оттуда головку мягкого сыра и сжал ее так, что сок из нее потек.

– Ну, что, – сказал он, – пожалуй, получше твоего будет?

Великан не знал, что ему и сказать, – от такого человечка он этого никак не ожидал. Поднял тогда великан камень и подбросил его вверх, да так высоко, что тот исчез из виду.

– Ну-ка ты, селезень, попробуй тоже.

– Что ж, брошено хорошо, – сказал портной, – но камень-то ведь опять на землю упал; а я вот брошу так, что он и назад не вернется. – И он полез в карман, достал птицу и подбросил ее вверх. Птица, обрадовавшись свободе, взлетела, поднялась высоко в небо и назад не вернулась.

– Ну, а это как тебе, дружище, понравится? – спросил портной.

– Бросать ты умеешь хорошо, – сказал великан, – но, посмотрим, сумеешь ли ты нести большую тяжесть. – И он подвел портняжку к огромному дубу, что лежал срубленный на земле, и сказал: – Ежели ты достаточно силен, то помоги мне вытащить дерево из лесу.

– Ладно, – ответил маленький человечек, – ты положи ствол к себе на плечи, а я подниму и понесу сучья и ветки, – это ведь будет куда потяжелей.

Великан взвалил ствол себе на плечи, а портной уселся на одну из веток; и пришлось великану, который оглянуться назад никак не мог, тащить все дерево да впридачу еще и портняжку. И был портняжка весел и насвистывал песенку: «Трое портных подъезжало к воротам…», словно тащить дерево было для него детской забавой.

Протащил великан тяжелую ношу недалеко, но дальше нести был не в силах и крикнул:

– Послушай, а дерево-то мне придется бросить.

Тут портной проворно соскочил с ветки, схватил дерево обеими руками, будто нес он его один, и сказал великану:

– Ты такой большой, а дерево-то нести не можешь.

Пошли они дальше вместе. Проходя мимо вишневого дерева, великан схватил его за верхушку, на которой висели самые спелые вишни, нагнул ее вниз, дал портному и стал его угощать. Но портняжка был слишком слаб, удержать веток не смог, и когда великан их отпустил, дерево поднялось и портной взлетел вместе с ним на воздух. Он упал благополучно на землю, а великан и говорит:

– Что ж это ты, неужто ты не в силах удержать такой маленький прутик?

– Силы-то у меня хватит, – ответил портняжка, – ты думаешь, что это что-нибудь значит для того, кто побил семерых одним махом? Это я через дерево прыгнул, ведь внизу охотники стреляют по кустам. А ну, прыгни-ка ты так, если можешь.

Великан попробовал было, но через дерево перепрыгнуть не мог и повис на ветвях, так что и тут портняжка одержал верх.

И сказал великан:

– Если ты уж такой храбрец, то пойдем вместе со мной в нашу пещеру, там и заночуешь.

Портняжка согласился и отправился вслед за великаном. Подошли они к пещере, глядь – сидят там у костра и другие великаны, и у каждого из них в руке по жареной овце, и каждый ее ест. Осмотрелся портняжка и подумал: «А здесь-то куда просторней, чем у меня в портняжной».

Великан указал ему постель и сказал, чтоб он лег и как следует выспался. Но постель для портняжки была слишком велика, он не лег в нее, а забрался в самый угол. Вот наступила полночь, и великан, думая, что портняжка спит глубоким сном, поднялся, взял большой железный лом и одним ударом разломал-кровать надвое, думая, что этого кузнечика он уже истребил.

Ранним утром великаны ушли в лес, а о портняжке и позабыли, и вдруг он выходит, веселый и бесстрашный, им навстречу. Тут великаны испугались и подумали, что он всех их перебьет, и бросились наутек.

А портняжка двинулся дальше, куда глаза глядят. Долго он странствовал и вот пришел, наконец, во двор королевского дворца и, почувствовав усталость, прилег на траве и уснул. В то время как он лежал, пришли люди, стали его со всех сторон разглядывать и прочли у него на поясе надпись: «Побил семерых одним махом».

– Ох, – сказали они, – чего же хочет этот знатный герой здесь в мирное время? Это, должно быть, какой-нибудь важный человек.