Рут Томпсон - Бравый Дед в Стране Оз Страница 22

— Папа! — закричал, не помня себя от радости, Тряпицио. Действительно, одной из первых ему бросилась в глаза голова короля Фумбо. Его величество тихонько беседовал с головой изобретателя плетёных корзин на ножках. Услышав крик сына, он удивлённо обернулся. 

— Голова, голова! Ура! Мы нашли голову! — кричал Билл. От восторга железный петушок разразился таким оглушительным «кукареку!», что некоторые из курящих голов выронили трубки, а королевская голова вздрогнула от испуга.

— Ваше величество! — с упрёком сказал Дедуля, когда Билл наконец умолк. — Что же вы делаете? Как можно было так нас пугать? Мы вас искали на земле, под землёй, на воде и в воздухе!

— Да, пожалуй, я напрасно вас покинул, — вздохнул король, — но я получил такое удовольствие. Ну как там дома дела?

— Когда мы уходили, все было в порядке, — ответил старик несколько холодновато, потому что считал, что король поступил эгоистично, — кроме, конечно, вашего туловища. Оно, честно говоря, выглядит довольно глупо с караваем вместо головы.

— Так вы мне посадили на плечи каравай? Ну так в чём же дело, — сказал король с некоторым раздражением, — почему бы так его там и не оставить?

— Нет, папа, пожалуйста, вернись домой! — взмолился Тряпицио, опускаясь перед головой на колени.

— Вы обязаны вернуться на своё туловище, ваше величество! — сурово сказал Дедуля. — Как вы вообще сюда попали?

— Да все буря виновата, — ответил Фумбо. — Голова-то у меня всегда была малость легковесна, ты же знаешь.

Дедуля сердито кивнул.

— Ну и вот, — смущённо продолжал король, — она и отлетела. На мне ещё как на грех был большой отложной воротник, на нем ей так удобно было лететь, как на крыльях. Я сразу взлетел на это облако, тут и был все время. Вы, наверное, оба правы, я обязан вернуться, но как? Вы-то сами как думаете отсюда спуститься? И как вы сюда попали? И кто эта девушка-букет? И что это у вас за железная птица?

— Папа, познакомься, это Майя, — торжественно сказал Тряпицио. — Мы с ней встретились в волшебном саду. А это Билл. Мы его подстрелили в синем лесу и... Ой, папа, какие у нас были приключения!

— Рассказывайте скорей! — потребовал Фумбо, закрыв глаза и причмокивая губами от предвкушения.

— Не будем здесь рассказывать, — решительно заявил Дедуля. — Пойдёте с нами — тогда расскажем.

— Мы, между прочим, были на Огненном острове, — сказал Тряпицио, а Майя закивала головой, вспомнив огненные цветы и пылких огневиц.

— Что? — воскликнул Фумбо, открывая глаза. — На Огненном... Решено, я иду с вами! Но только рассказывать всё подробно, ничего не пропуская!

Дедуля лукаво улыбнулся, Тряпицио пообещал ничего не пропускать, после чего солдат засунул королевскую голову в розовый мешочек, который ему дала Марибелла — она держала в нем своё вязанье, — и маленький отряд в сопровождении звёздной пастушки зашагал к краю облака. Другие головы недовольно косились на них и что—то ворчали себе под нос, но никто не обратил на них внимания.

— И что же нам делать теперь? — спросил Дедуля, подойдя к облачному краю. — Как тут у вас передвигаются, дорогая? Есть какие-нибудь лестницы, или воздушные корабли, или ещё что-нибудь?

Марибелла покачала головой и задумалась.

— Ах да! — вспомнила она. — Вы же можете спуститься по радуге!

Гроза к этому времени кончилась, и в небе сияла радуга. Её широкая арка касалась края облака и уходила вниз насколько хватало взгляда. А по радуге спускалась, приплясывая, красавица-фея, почти столь же прекрасная, как Майя. Это была Многоцветка, дочь Короля Дождя. Когда Марибелла сказала ей, что Дедуля и его спутники — жители Страны Оз, Многоцветка обняла и расцеловала их всех. Она любила Страну Оз, не раз там бывала и пережила там немало приключений. Вы, возможно, о них знаете, а если нет, то ещё узнаете.

— Пойдёмте со мной! — весело воскликнула она. — Я вас научу ходить по радуге.

Схватив Майю за руку, она побежала с ней по сияющей дуге, как мы с вами могли бы побежать по лестнице. Сердечно попрощавшись с Марибеллой, принц и Дедуля поспешили за девушками. Тряпицио нёс отцовскую голову в розовом мешочке и зонт, а Билл примостился у Дедули на плече.

— Ну вот, главное сделали. Теперь осталось только найти принцессу, сокровище и парочку новых трубок, — вздохнул Дедуля.

— Ой, да ну его, сокровище это! — воскликнул Тряпицио. — И без принцессы я обойдусь. Пошли лучше сразу домой! Я хочу скорее показать Майе замок и своих голубей. Дедуля, правда-правда, мне не нужно для счастья никакого сокровища, мне и так хорошо!

— Нет, сдаваться нельзя, — ответил Дедуля, погрозив воспитаннику пальцем. — Раз решили найти сокровище, значит, найдём. Кстати, сокровища всегда бывают там, где радуга касается земли, ты разве не знаешь? Посмотри, кажется, мы спускаемся опять в Страну Мигунов. Эх, кто бы знал, до чего мне надоело летать и, главное, падать! Когда спустимся, заведу себе железный якорь.

— Меня возьми в якоря, командир! — предложил Билл.

Дедуля не успел ему ответить, потому что радужная арка, которая до сих пор спускалась довольно полого, теперь пошла вниз очень круто, так что они уже не шли по ней, а скользили все быстрее и быстрее.

— До свидания! — весело крикнула Многоцветка. — Я бы пошла с вами, да у папы сегодня день рождения, и у нас на небе соберутся гости.

И не успела она произнести слово «гости», как Дедуля с отрядом добрались до конца радуги и кувырком слетели на землю. Хотя никто сильно не ушибся, поднимались они довольно медленно.

— До свидания, Многоцветка! — крикнула Майя. Остальные ничего не крикнули, потому что очень запыхались.

— Ну, вроде все целы, — проворчал Дедуля. — Надеюсь, мы голову-то нашу не повредили?

— Не разбили вдребезги, и на том спасибо, — ворчливо отозвался из розового мешка король Фумбо. — Если будете так меня швырять, вернусь на облако, слышите?

Все только улыбнулись на это.

Глава шестнадцатая. Побег

 Те два дня, за которые Дедуля с отрядом успели побродить по волшебному саду, пообщаться с принцем Горном и замёрзнуть на Холло-Дрыге, Дороти, Ассо Нанс и Тотошка провели пленниками на Прачечной горе. Им пришлось нелегко. Правда, симпатия, которой Принцесса воспылала к Ассо, спасла их от увечий — сначала прачка-предводительница настаивала на своём жестоком приговоре «выстирать, выкрутить и развесить», но потом, под влиянием дочуркиных просьб, смягчилась и просто поставила пленников к корытам. С утра до ночи бедной девочке и поэту пришлось тереть, полоскать и выкручивать бельё под присмотром работающих рядом неумолимых прачек.

Не раз и не два Ассо решался пожертвовать собой и всё-таки жениться на Принцессе — уж очень ему было жалко Дороти, но девочка никак не соглашалась на такую жертву. Сам

поэт очень страдал — ему раньше никогда не доводилось делать чёрную работу, и он содрал себе кожу на руках до крови, не говоря уже о том, что от чрезмерных усилий у него отлетели все пуговицы с одежды. Однако он старался не унывать и сыпал шутками и забавными поэт очень страдал — ему раньше никогда не доводилось делать чёрную работу, и он содрал себе кожу на руках до крови, не говоря уже о том, что от чрезмерных усилий у него отлетели все пуговицы с одежды. Однако он старался не унывать и сыпал шутками и забавными стишками, стараясь подбодрить Дороти, а когда надзирающая за работой прачка отворачивалась, смешно размахивал над головой чулками, рубашками и панталонами. Но чем дальше, тем труднее ему было шутить.

— А Озма-то думает, что я веселюсь и развлекаюсь в гостях у Ника! — устало вздохнула Дороти в конце второго дня.

— А мой бедный король думает, что я ищу его дочь! — грустно отозвался Ассо, роняя в корыто красную скатерть и устремляя печальный взгляд на склон Прачечной горы. Тут же он, увидев, что Дороти вот-вот заплачет, встряхнулся, залихватски сдвинул набок берет и прошептал девочке на ушко очередной стишок:

Эх, стирай да полощи,Развлечений не ищи!Если прачка не речиста,То бельишко будет чисто.Если же она болтушка,Лежебока и вертушка —Сколько мыт ей ни дай,Чистоты не…

— Ожидай! — улыбнулась Дороти, смахнув слезинку с глаз. — А вот идёт наша надзирательница.

— До чего же она грозно-надзирательна и отменно-надоедательна, — усмехнулся Ассо и поскорее принялся тереть красную скатерть.

— Что ты сказал? — взревела главная прачка.