Наталия Абрамцева - Сказки для добрых сердец Страница 23

«Всё это очень важно, — думала серая кошка, — но когда же обо мне?» Она немножко спала, немножко слушала, немножко вспоминала, что знала об этой женщине. Где-то она работает несколько часов в день. Вырастила двух сыновей, которые редко бывают дома, а муж её почти всё время на работе, в командировках. Живёт она, в общем, спокойно. Пока тянулся разговор, кошка успела выспаться, пройтись по квартире и даже чуть-чуть забыть своё новое имя — ведь по имени её ни разу так и не назвали.

И вот разговор закончился. Кошка открыла рот, хотела что-то сказать… и не успела. Телефон!

— Алло? Ах, это ты, моя хорошая. Ну как же ты забыла меня? Нет, неправда! Нет, ты не звонила! Нет, ты так не говори, хорошая моя!

Хозяйка взяла телефон и вместе с ним ушла на кухню. Достала из холодильника сладкий творожный сырок, устроилась на маленьком кухонном диванчике. Кошка присела рядом на полу: «Сейчас она расскажет обо мне этой своей приятельнице. Скажет, как меня зовут».

Напрасно так думала серая кошка. Говорили о тех же ярких босоножках, что купила общая знакомая, потом о романе известного писателя: его напечатал какой-то толстый журнал и был он не то гениален, не то бездарен — критика пока не решила. Потом говорили о том, как хочется похудеть и как трудно сидеть на голодной диете, и так далее, и так далее… И ни слова о кошке.

«Удивительно! Ведь даже имя придумала. Как его?.. Я и не успела запомнить», — сокрушалась серая кошка.

Наконец и этот разговор кончился.

«Вот! Вот сейчас она назовёт меня по имени», — решила кошка.

А женщина, закурив, томно потянувшись, начала готовить грандиозный обед. Ведь сегодня суббота, соберётся вся семья — и муж, ответственный работник, и сыновья-студенты. Время от времени она кидала на блюдечко серой кошке что-нибудь съедобное, иногда ласково улыбалась ей. Ласково. Но отрешённо как-то. И было ясно, что в мыслях у неё — пельмени, которые лепила, босоножки приятельницы, толстые журналы, зонтики, диеты… А вот серой кошки там не было. Приготовление обеда прерывалось телефонными звонками. И опять — ни слова о ней, о кошке. Что она — никто совсем этой женщине?.. Выходит так. Пообещала взять в кошки, дать имя. Пообещала — и всё?

«Ну уж нет, — подумала серая кошка. — Не нужна я ей! А значит, и она мне…» И кошка решительно пошла к двери.

Хозяйка отпустила кошку, не спрашивая, вернётся та или нет. Но серая кошка точно знала, что не придёт.

Она сидела на лестничной ступеньке в растрёпанных, совершенно растрёпанных чувствах. И даже с растрёпанной, взъерошенной шёрсткой, что было ей совсем не свойственно. Ведь она очень аккуратна. А сейчас серая кошка была и расстроена, и растрёпана, и… обижена.

Сидела она на ступеньке третьего этажа и не могла сообразить, что же ей теперь делать. Снова искать хозяина? Она не могла. Что-то мешало… А как же имя? А тот, кто даст его? Пока серая кошка ломала голову, снизу стали доноситься звуки вполне определённые. Кошка узнала эти вопли и грохот. Посмотрела в лестничный пролёт. «Они», — вздохнула она. Совсем молодая мама, в джинсах конечно, волокла за руку упирающуюся, орущую маленькую дочку в синем комбинезоне, а девчонка эта тянула игрушечную пустую коляску, громыхающую на каждой ступеньке. Мама что-то втолковывала дочке, та яростно спорила, дёргая одной рукой коляску, другой — маму. Догромыхали до кошки.

— Серая кошка!!! — радостно крикнула девочка, — Привет, серая кошка!

Кошка вздрогнула. От девчонкиного вопля и, главное, оттого, что она так запросто к ней обратилась, по имени будто. Довольно измученная мама кивнула тоже приветливо и по-свойски как-то. И тут серая кошка, сама не понимая, что делает, впрыгнула в девчонкину игрушечную коляску.

— Мама!!! Смотри!! Смотри!! Серая кошка теперь наша! — завопила девчонка, — Не нужно мне говорящую куклу! Не хочу мороженого! Серая кошка наша!!!

Девчонка дёргала маму, трясла коляску с серой кошкой.

— Мама! Мамочка! Серая кошка! Я давно просила! Она сама пришла! Серая кошка! Серая кошка наша!!!

И хотя маме в джинсах было всё равно — хоть кошка, хоть тигр, хоть дракон, — она устало улыбнулась и сказала:

— Пошли домой, серая кошка.

А девчонка, волоча коляску по ступенькам, распевала на весь дом:

— Серая кошка наша теперь! Серая кошка наша!

И тут серая кошка поняла: есть у неё имя, давно есть, прекрасное имя — Серая Кошка.

Разноцветные разговоры

Жила-была… Нет. Жил-был… Нет. Жило-было окно. Красивое-краси-вое. Наверное, самое красивое в нашем маленьком городе. Нижняя, большая часть окна, та часть, что открывается, была из стекла совершенно прозрачного, необыкновенно чистого и чуть блестящего. Знаешь, почему блестящим было оконное стекло? Потому что дружило с солнышком. И каждое утро солнце дарило ему по одному своему лучику. Потому и блестело прозрачное оконное стекло.

А верхняя, меньшая часть окна? Она была совсем другой. Верхняя полосочка окна состояла из семи стеклянных квадратиков семи разных цветов: красного, оранжевого, жёлтого, зелёного, голубого, синего и фиолетового. Эти цветные оконные квадратики были в добрых отношениях с солнцем, но больше почему-то дружили с мерцающими ночными звёздами. И даже днём они иногда подмигивали волшебным звёздным светом. Вот такое было окно. Одна сторона окна смотрела в комнату, другая — в сад. Только представь, сколько разного, интересного видело окно за день!

Комната, в которую смотрело окно, была не просто комната. Это была детская комната. В ней жили дети и их весёлые игрушки. Много игрушек: куклы Маша, Вика и Вера, два зайчонка — Кляпа и Липа, тигрёнок Тик и медвежонок без имени. Днём игрушки и окно скромно молчали: ведь вещи оживают и разговаривают только ночью.

И вот приходит ночь. Тут бы и поболтать им, послушать рассказы окна о том, что видело оно за целый день.

Много видело окно, глядя в сад. Например, козу. Чужую. Коза убежала от своей хозяйки, которая привезла её в город к зубному врачу, лучшему специалисту по козьим зубам. Неблагодарная коза бросила хозяйку в приёмной врача и убежала. Конечно, всего этого окно точно не знало, но догадывалось: по глазам козы было видно, что она боится лечить зубы. Ну, да ладно, не это самое интересное. Интересно вот что: когда коза прошмыгнула в калитку, окно смотрело на неё в своё прозрачное стекло — и коза была совершенно белой; когда коза отошла к клумбе с ноготками, окно посмотрело в своё зелёное стёклышко — и коза стала зелёной, а потом, когда коза, постукивая копытцами, стала прохаживаться по садовой дорожке, окно посматривало на неё сразу в два стёклышка — жёлтое и синее. Вот тут коза вообще стала совершенно единственной в мире жёлто-синей козой. Каждый ли может увидеть такую многоцветную козу? Окно, о котором я рассказываю, могло. И ещё многое могло. Вот и сегодня окно видело очень даже забавную вещь: идёт себе по дорожке сада, важно-преважно идёт, курица. Обыкновенного куриного цвета, а за ней — семеро цыплят: цыплёнок красный, цыплёнок оранжевый, цыплёнок жёлтый, цыплёнок зелёный, цыплёнок голубой, цыплёнок синий и даже цыплёнок фиолетовый. Почему у такой обыкновенной мамы-курицы такие необыкновенные цыплята? Да разве непонятно? Просто на курицу окно смотрело прозрачным стеклом, а на цыплят — стёклышками цветными.

Насмотрится разноцветное окошко на разных цветных цыплят, столько за день интересного, красивого, неожиданного увидит, что вечером почти звенеть начинает: так хочется рассказать обо всём друзьям-игрушкам, тем, что живут в комнате! Да и они, игрушки, весь день ждут не дождутся рассказов разноцветного окошка. Но вот ведь какая неприятность! Досада какая! Обида просто! Как только садится солнышко, ночь опускается, зажигаются звёзды, в детскую комнату входит бабушка и задёргивает шторы на разноцветном окошке. Конечно, бабушка права, все так делают. Да и шторы красивые: жёлтые-жёлтые, почти золотые. Но тяжёлые, плотные. Попробуй расскажи о разноцветной козе или ещё о чём-нибудь забавном, если тебя занавесили плотными шторами!.. Только тихое стеклянное дзинь-делинь, дзинь-делинь доносилось из-за тяжёлых штор. Так расстраивались игрушки!.. Куклы Маша и Вика первыми попытались раздвинуть ночью шторы. Но вдвоём у них ничего не получилось, сил не хватило. Потом девочке, хозяйке кукол Маши и Вики, подарили двух зайчат — Кляпу и Липу — и медвежонка без имени. И когда игрушки впятером — Маша, Вика, Кляпа, Липа и медвежонок без имени — взялись за шторы, шторы закачались, закачались и чуть-чуть раздвинулись.

Окно заглянуло в щёлочку зелёным квадратиком и сказало шёпотом, что щёлочка очень мала, что в такую маленькую щёлочку просто невозможно рассказать что-нибудь интересное.

К счастью, вскоре девочка получила ещё два подарка: куклу Веру и надувного тигрёнка Тика. Раздвигать тяжёлые шторы всемером было немного лете. Уже не одним, а двумя цветными стёклышками — жёлтым и зелёным — смогло окошко заглянуть в комнату. Заглянуть-то заглянуло, но ничего не рассказало — ведь все остальные стёклышки всё ещё оставались закрытыми тяжёлыми плотными шторами.