Эдит Несбит - Чудозавр Страница 24

— Пожалуйста, не трогай больше моего брата! — всхлипывала она. — Он не хотел опрокидывать корзинку, мы ведь только играли. И, конечно, он теперь очень сожалеет об этом.

Вы понимаете, что это значило для Роберта? Ведь, если бы у булочника оказались рыцарские чувства и он уступил бы просьбам Антеи и принял ее извинения, тогда Роберт, по чести, больше никогда в жизни не мог бы расквитаться с ним. Но опасения Роберта, если они у него в ту минуту явились, тотчас же и рассеялись. У подростка из булочной рыцарских чувств совсем не оказалось: он очень грубо оттолкнул Антею, погнался за Робертом, награждая его тумаками и разными неприятными именами, и на повороте дороги к песчаной яме сбил его с ног на кучу песка.

— Я тебя проучу, козявка ты этакая! — пригрозил он, оставив наконец Роберта, после чего вернулся на место битвы, подобрал булки и заспешил по своим делам.

Кирилл ничего не мог поделать: его не выпускала Джейн. Со всей силой отчаяния уцепилась она за его ноги, для того, чтобы вырваться, пришлось бы ее больно ушибить. Мальчишка из булочной прошел мимо с раскрасневшимся и мокрым лицом. Обнаглев до последней степени, он обозвал всех их сопляками и дуралеями и с тем скрылся за поворотом дороги. Тогда Джейн выпустила ноги Кирилла из своих объятий. Молча и понуро Кирилл повернулся и пошел к Роберту. Девочки, проливая слезы, поплелись за ним.

Невеселая компания опустилась на песок рядом с Робертом. Сам Роберт рыдал больше всего от оскорбленного самолюбия, конечно. Кирилл сердился на Джейн, Роберт был в ярости на Антею, девочки чувствовали себя несчастными. И никто из всех четверых не был доволен разносчиком из булочной.

Роберт от гнева даже зарылся руками и ногами в песок.

— Ну пусть только подождет, пока я вырасту, — трусливое животное, гад! Я его ненавижу! Но я с ним еще разделаюсь! Счастье его, что он больше меня. Как бы я хотел быть больше этого болвана!

— Ты сам начал, — неосторожно заметила Джейн.

— Знаю, что сам, глупая! Но я с ним только играл, а он меня ударил, вот, полюбуйся-ка!

Роберт спустил чулок и показал на ноге лиловую полосу с красной царапиной. После чего опять зарылся пальцами в песок и вдруг вскочил: его пальцы дотронулись до чего-то мохнатого.

Конечно, это был Чудозавр. «Настороже, чтобы одурачить их по обыкновению», — как потом говорил Кирилл. И, разумеется, в следующий миг желание Роберта оказалось исполненным, и он стал больше разносчика из булочной. О, да еще насколько больше! Смерить его было нечем, но, наверное, он был теперь в вышину за три метра, под стать были и плечи. По счастью, его одежда выросла вместе с ним. И вот он встал, один из его огромных чулков был спущен, и на громадной ноге был виден большущий синяк с красной царапиной, на раскрасневшемся и заплаканном лице великана выразилось такое смущение, и весь он в своей детской по крою курточке имел такой странный вид, что остальные дети не могли удержаться от смеха.

— Чудозавр опять нас подцепил! — сказал Кирилл.

— Не вас, а меня, — уточнил Роберт. — И если бы вы были хорошие, то попросили бы, чтобы он и вас такими же сделал. Представить себе не можете, как глупо я себя чувствую.

— Ну, я вовсе не хочу сделаться таким долговязым; я отлично вижу, как это глупо, — начал было Кирилл. Но Антея остановила его:

— Перестань же! Я не понимаю, что с вами, мальчики, сегодня случилось. Слушай, Кирилл, надо это уладить. Ведь для бедного Роберта ужасно быть одному там вверху, попросим Чудозавра исполнить еще одно желание, и если он согласится, то пусть сделает и нас такими же огромными.

Дети согласились, хотя и не очень охотно. Но когда нашли Чудозавра, он наотрез отказал.

— Нет уж, и не просите, — говорил он сердито, потирая свою мордочку лапами. — Это грубый и жестокий мальчишка, и для него будет очень полезно погулять некоторое время в таком необычайном виде.

С какой стати осмелился он откапывать меня своими противными влажными руками? Ведь он чуть до меня не дотронулся! Это дикарь какой-то. У мальчиков каменного века и то было больше рассудительности. Руки Роберта и в самом деле были влажны от слез.

— Убирайтесь и оставьте меня в покое, — продолжал Чудозавр. — Я, право, не понимаю, почему вы не можете высказать ни одного разумного желания, ну, пожелали бы себе чего-нибудь съедобного, или же хороших манер, хорошего характера. А вы? Нет, уходите, сделайте одолжение!

Он затряс своими баками, почти зарычал на просителей и сердито повернулся к ним спиной. Дети поняли, что дальнейшие переговоры бесполезны и вернулись к великану Роберту.

— Что же нам теперь делать? — спрашивали они друг друга.

— Прежде всего, — заявил Роберт мрачно, — я должен поговорить с этим малым из булочной. Я его живо догоню.

— Нельзя бить того, кто слабее тебя, — напомнил Кирилл.

— Ты думаешь, я стану его бить? — фыркнул Роберт. — Правда, раньше я готов был убить его, но теперь я только скажу ему кое-что на память о себе. Лишь дайте мне чулок натянуть.

Он натянул на ногу свой чулок, в который можно было спрятать всю Джейн, и саженными шагами пошел по дороге. Разумеется, ему нетрудно было догнать булочника. Тот, весело помахивая пустой корзиной, спускался с холма на большую дорогу, где его ждал хозяин, развозивший хлеб по хуторам. Роберт притаился за стогом сена во дворе одного из хуторов и, подождав, пока булочник, беззаботно посвистывая, подошел к стогу, вдруг выпрыгнул и схватил его за шиворот.

— Ну, друг милый, теперь я покажу тебе, что значит бить мальчиков, которые меньше тебя, — объявил Роберт грозно. Тут он поднял булочника за плечи, посадил на стог, а сам устроился на крыше коровника и высказал булочнику все, что о нем думал. Вряд ли только булочник слышал эти речи: он просто ошалел от страха. Выложив все, что было у него на сердце и кое-что повторив дважды, Роберт ушел, оставив булочника на стогу и сказав ему на прощание: «Слезай отсюда как знаешь!»

Не ведаю, как булочник спустился на землю, но мне только известно, что своего хозяина с повозкой он на дороге уже не встретил, а когда пришел домой, то получил порядочный нагоняй. Мне жаль его, но ведь в конце концов это было и справедливо: должен же он был знать, что английский мальчик может драться только руками, а ни в коем разе не ногами. Конечно, ему еще больше влетело, когда он попытался рассказать своему хозяину, чтобы был пойман на дороге мальчиком-великаном ростом с колокольню: кто же мог поверить этакой несуразице!

Правда, на другой день ему поверили, но это было уже слишком поздно, и не принесло ему никакой пользы.

Когда Роберт нашел брата и сестер, они уже были в саду. Антея предусмотрительно попросила Марту, чтобы та дала им обедать на воздухе: столовая была слишком мала, и Роберту трудно было бы в нее войти. Ягненок, мирно проспавший все это бурное утро, теперь стал чихать, и Марта унесла его в дом.

— И очень это хорошо, — обрадовался Кирилл. — Я уверен, что он стал бы орать благим матом, если б увидел теперь Роберта.

Марта подала на стол жареную телятину с картофелем, саговый пудинг и компот из слив. Она, конечно, не заметила никакой перемены в Роберте и положила ему телятины и картофеля не больше, чем всегда. Но вы представить себе не можете, какой ничтожной оказывается ваша обычная порция, если вы вдруг сделаетесь великаном. Роберт застонал и просил принести побольше хлеба, однако Марта нашла, что это одни шалости и решительно отказалась опять бегать за хлебом. Она очень торопилась: к ним должен был зайти лесник, шедший на ярмарку в соседнее село, так до его прихода Марта хотела прифрантиться.

— А пойдемте и мы на ярмарку, — предложил Роберт.

— Ну, куда ты пойдешь в таком виде! — отказался Кирилл.

— Почему же нет? — возразил Роберт. — На ярмарках бывают великаны еще больше меня.

— Больше тебя вряд ли, — начал было Кирилл, как вдруг Джейн вскрикнула, да так пронзительно, что все принялись бить ее по спине, спрашивая, не подавилась ли она косточкой от сливы.

— Да нет же, какая там косточка! А только я что-то придумала, и очень хорошее! Знаете что: поведем Роберта на ярмарку и будем его там показывать за деньги.

— Поведете меня? Как бы не так! — отозвался обиженный Роберт. — Скорее, я вас всех поведу.

Так оно и вышло. Мысль, которую подала Джейн, очень понравилась всем, кроме Роберта, но когда Антея сказала, что он получит двойную долю денег, то и он согласился. В сарае стояла старая двуколка, разумеется, желательно было попасть на ярмарку как можно 'скорее, а потому великан Роберт согласился везти всех остальных. Теперь это было для него так же легко, как сегодня утром везти Ягненка в детской колясочке.

Очень странное чувство испытывали дети, когда в оглобли двухколесной тележки, предназначенные для пони, запрягся великан и помчал их в село. Эта поездка доставила большое удовольствие всем, кроме Роберта и немногих встречных, попадавшихся по дороге: с последними делалось что-то вроде столбняка. Не доезжая до села, Роберт спрятался в ригу, а остальные пешком отправились на ярмарку.