Владислав Крапивин - Чоки-чок, или Рыцарь Прозрачного Кота Страница 24

Во время своей речи дон Куркурузо широко расхаживал по каменной комнате, халат его развевался, под ним обнаруживались полосатые пижамные брюки и вельветовые туфли. Газетный колпак опасно кренился. А длинный нос так дергался, что пенсне металось на нем, как хрустальная бабочка, и от стекол разлетались зайчики. При последнем слове дон Куркурузо резко остановился и горько вскинул руки, причем широкие рукава съехали до плеч.

– Никакое колдовство не помогает? – с пониманием спросил Леша.

– Увы и еще раз увы! Я перепробовал все известные способы. Когда они оказались бессильны, я отправился в научную командировку по разным этажам сказочного пространства, где консультировался с другими магами. Говорят, ум хорошо, а дважды два лучше… И в итоге я вывел верную, на мой взгляд, формулу, которая позволит наконец осуществить пространственный прорыв… Вот, полюбуйтесь! – Дон Куркурузо широким жестом указал в сторону и вверх.

Леша увидел участок закругленной каменной стены – голой от пола до верха. На высоте трех метров чем-то черным были написаны всякие цифры, буквы и математические знаки.

Леша виновато помигал.

– Мы такого еще не проходили…

– Понимаю, понимаю! Но от вас и не требуется понимания этой формулы. Я жду от вас помощи в другом…

– А… какой помощи-то? – Леша опять слегка оробел.

– Видите ли, процесс колдовства по этой формуле достаточно сложен. В частности, для него необходима глиняная корова… Да-да, не удивляйтесь, именно корова! Это один из древних магических символов. Она должна быть, конечно, не в натуральную величину, однако достаточно крупная, размером с большого кота. И главное – ярко раскрашенная. Чем ярче и красивее, тем лучше. А я, несмотря на все свои магические способности, так и не научился ни лепить, ни рисовать…

– А у меня, думаете, получится? – пробормотал Леша. Рисовать он, конечно, умел, но лепить никогда всерьез не пробовал. Так, по мелочам, из пластилина.

– Я уверен! – с жаром воскликнул дон Куркурузо. – Вы прирожденный художник, я видел портрет Бочкина, который вы нарисовали! И корова у вас получится прекрасно!.. А кроме того, есть еще причина, по которой именно вы должны стать моим помощником!

– Какая?

– Вы сын художника Пеночкина, который учился у Ореста Редькина!

– Не у него самого, а у его ученика.

– Не суть важно! Вы живете в доме, где жил когда-то этот замечательный мальчик Орест! Вы, можно сказать, его духовный наследник. Почти что родственник…

– Ну уж… – засмущался Леша.

– Да-да, не спорьте! Это судьба!

Что-то похожее Леша и сам чувствовал в глубине души. Поэтому он стеснительно посопел и спросил:

– А что надо делать-то?

Разумеется, делать надо было корову. Точнее, лепить ее. Для этого нужна была мягкая влажная глина.

Дон Куркурузо выволок из-под стола деревянную лохань. Она была похожа на отпиленную нижнюю часть бочки. Потом дон Куркурузо притащил тяжелый мешок и высыпал в лохань кучу сухих глиняных комков. К медному крану на стене подключил садовый шланг и наполнил посудину водой.

– Вот так. Теперь замесим тесто!

Дон Куркурузо энергично засучил рукава, подвернул халат, встал на колени и опустил руки в лохань. И начал делать движения, как усердная прачка, стирающая тяжелое одеяло.

Леша стоял рядом и смотрел. Вода стала мутной, но глиняное тесто в ней почему-то не появлялось.

Дон Куркурузо быстро запыхался. Вытер локтем лоб и виновато посмотрел на Лешу.

– Возраст сказывается. Одышка…

– Дайте я попробую…

– Нет-нет! Ни в коем случае не смею вас затруднять!

Дон Куркурузо опять склонился над лоханью и так заработал руками, что колпак его совсем скособочился. Блестящее пенсне металось и прыгало на кончике носа и наконец не удержалось – полетело в лохань.

– Ай-яй-яй, какая досада! – Дон Куркурузо выволок его и побежал промывать стекла под краном.

А Леша в этот момент как раз вспоминал кино про древних гончаров. Как они месили глину.

– Авдей Казимирыч, я попробую!

Леша был без сандалий. Он прыгнул в лохань и увяз до середины икр в жидкой глиняной каше.

– Ай, что вы делаете!

– Все в порядке!

Каша оказалась теплая, было даже приятно. Леша бодро зашагал на месте, выдергивая то одну, то другую ногу. А дон Куркурузо топтался рядом и жалобно говорил, что ему очень неловко позволять Леше заниматься таким тяжким трудом.

– Да ничуть не трудно! – весело заверил его Леша. Но потерял равновесие и едва не выпал из лохани. Маг ухватил его за руки.

– Осторожнее, пожалуйста!

Они посмотрели друг другу в лицо и неожиданно оба расхохотались.

– Вы меня заряжаете своей жизнерадостностью! – объявил дон Куркурузо. – Я молодею.

– Тогда не отпускайте меня! Будем вместе плясать! – И Леша, поворачиваясь, затанцевал в лохани, а дон Куркурузо вокруг нее, и они не отпускали руки друг друга.

– Изумительно! – восклицал Авдей Казимирович. – Восхитительно!

А у Леши сама собой придумалась песенка, которую он тут же и запел без стеснения:

Нет, не будетСлишком длиннойНаша славная работа!Мы замесимЭту глинуЗа два счета,За два счета! 

– У вас замечательный стихотворный дар! – воскликнул дон Куркурузо.

– Да нет, это случайно придумалось!

– Не скромничайте! Бочкин рассказал мне про стихи, с помощью которых вы победили Людоедова. В них удивительная поэтическая сила!

Леша опять засмущался и сказал с натугой:

– Ну вот, кажется, замесили… – Глина стала уже густой.

– Дайте-ка я сделаю для пробы блин! – Дон Куркурузо ухватил порцию глины и слепил в ладонях лепешку. – М-да… Почти готово, но попадаются комочки… Позвольте, сейчас я поработаю…

Но Леша не позволил. Весело замаршировал в лохани опять и продолжил песенку:

Дон-дон,Длин-длин,Комом вышелПервый блин.А из блинаИз второгоСкоро слепим мыКорову! 

– Чудесно, чудесно! Теперь уже готово, я чувствую!

Дон Куркурузо помог Леше выбраться из лохани, потом они поднатужились и вывалили глиняное тесто на каменный пол. Леша хотел тут же приняться за лепку, но маг сказал, что для коровьей скульптуры нужен каркас. И ловко скрутил его из железной проволоки: тощие ноги, хребет, голову в виде рамки с рогами.

Вдвоем они облепили вязкой глиной этот скелет.

– Ну а теперь нужна рука мастера, – заявил дон Куркурузо и отошел в сторону.

Леша… ох, ну какой же он мастер? И коров-то он видел в натуре всего два раза, у знакомых в деревне. Но никуда не денешься, раз уж взялся…

Скоро Леша пришел в отчаяние. Получалось какое-то непонятное существо на толстых ногах, с похожим на бочонок туловищем и с глупой губастой мордой. Только рога вышли, пожалуй, похожими на коровьи.

Дон Куркурузо деликатно стоял в сторонке, чтобы не соваться под руку.

– Ничего не получается, – чуть не со слезами выговорил Леша. – Уродина какая-то…

Но дон Куркурузо с неожиданным восторгом заверил его, что корова замечательная. Да-да! Смотрите, какая симпатичная добродушная голова, какой просто живой хвост! И как уверенно стоит она на ногах! В ней ощущается удивительная жизненная сила и энергия! Это как раз то, что нам надо!

Леша повеселел. Он решил, что магу виднее.

– Только нужно добавить некоторые детали, – подсказал дон Куркурузо.

– Я понимаю, – вздохнул Леша. – Но я совсем не помню, сколько сосков на коровьем вымени.

– Совершенно не важно!.. Впрочем, делайте семь! Волшебное число…

Леша так и сделал. Потом еще вылепил на коровьих ногах раздвоенные копыта, отошел и со стороны посмотрел на глиняное существо, брюхатое, разлапистое, с пухлыми улыбчивыми губами.

– Думаете, годится?

– Уверяю вас, прекрасная корова!.. Теперь ее следует подсушить…

Дон Куркурузо повернул к корове растопыренные ладони, и даже Леша ощутил, как от этих ладоней идет волшебное тепло. От коровы пошел парок, она посветлела.

– А сейчас предстоит очень ответственная операция…

В комнате-пещере был большущий камин. Точнее, каменный очаг с медной решеткой. В очаге установили треножник, на него положили противень, а на этот железный лист поставили корову. Она была очень увесистая, хотя Леша предусмотрительно сделал туловище пустым (и с дыркой для выхода горячего воздуха при обжиге; иначе беднягу разорвало бы).

Дон Куркурузо положил в очаг поленья, сунул под них бересту для растопки. Достал из шкафа коробок со спичками. Коробок был большущий, спички – размером с карандаш. «Специальные, – понял Леша. – Для колдовского огня».

Дон Куркурузо начал чиркать спичками и при этом что-то пришептывал. Наверно, магические слова. Но пришептывание не помогало. Спички шипели, пускали едучий дым и не зажигались.

– Ах ты, наказанье какое… – бормотал дон Куркурузо.

«Коробка старая, истерлась», – подумал Леша. И захлопал себя по бедрам. Он был в своих любимых вельветовых штанах – коротеньких, но с большим числом карманов, где лежало множество полезных вещей. Мама про эти штаны говорила: магазин «Тысяча мелочей». В левом боковом кармане Леша нащупал спичечный коробок. Правда, спичек в нем не было, а лежали глиняные шарики для рогатки, но коричневые боковинки были свежие, не исцарапанные.