Елена Соловьева - Цветник бабушки Корицы Страница 24

Маргарита выглянула из-за спины Че и невольно сощурилась: на лестнице бушевала ослепительная метель, холодное золотистое пламя. Че шагнул в него, разрезая метель взмахами палочки. Размахнувшись за его спиной, Маргарита запустила в самую гущу огоньков горсть цветов чертополоха. Вокруг отчаянно заискрило, точно одна за другой начали взрываться новогодние петарды. Послышалось шипение, приглушенный рокот, запахло едким дымом: точь-в-точь как от залитого водой костра.

Площадка очистилась, мерцающее облако в форме спрута отползло на лестницу, ведущую вниз. Корица с Маргаритой бросились наверх, вслед за Георгием. Сегодня он перемещался на редкость быстро, точно его маленькие кривые ножки забыли, что приспособлены исключительно для неторопливых прогулок по дорожкам императорских парков. Оглянувшись, Маргарита увидела, как Че, орудуя палочкой, точно мечом, приговаривает: «Какой симпатичный!» — и ловко отсекает щупальца ярящемуся спруту. Из открытой двери квартиры медленно, как три дирижабля, выплывали на помощь Камраду раздувшиеся дымо-драконы.

Ослепленная световыми вспышками, девочка отвернулась. Чтобы поспеть за Георгием, ей приходилось скакать через три ступеньки. Корица тоже изрядно запыхалась, пока они добежали до пятого этажа. Выше был только чердачный люк, украшенный здоровенным замком. Песик замер, уставившись на него, — Корица придержала Маргариту на месте, взяв за плечики, — а пекинес продолжал сосредоточенно буравить взглядом замок. Вдруг дужка замка лопнула, люк откинулся сам собой, а Георгий со стремительностью ракеты взмыл в воздух прямо с того места, где стоял. Через несколько секунд его мордочка показалась в чердачном проеме.

— В экстренных ситуациях он многое может, — через плечо бросила внучке Корица, карабкаясь по лестнице. Девочка тоже поставила ногу на первую перекладину, но увидела несущуюся снизу сверкающую стаю. Видимо, часть светлячков обошла Че. Поднимаясь, одной рукой Марго достала из кармана горсть цветов-снарядов и швырнула в сторону врага. Но стая разделилась на два ручейка, и один уже вплотную приблизился к Маргарите.

— А-а-а-а! — закричала она, чувствуя, что все пространство вокруг заполняется колючими искрами бенгальских огней. Или чем-то очень на них похожим.

Искры назойливо лезли в уши и рот, слепили глаза, становилось невозможно дышать. Маргарита чувствовала, как обволакивает ее мерзкий болотный запах. Но тут руки бабушки втащили внучку на чердак, люк захлопнулся. И только глядя на содрогающуюся от ударов с той стороны крышку, Маргарита поняла, что сумка с Перцовкой и Мотыльком соскользнула с ее плеча еще там, внизу. Она рванулась было обратно, но Корица крепко схватила ее за руку. И вовремя: глаза Георгия засияли вдруг необыкновенно ярко, а по краям металлической поверхности люка побежал огонь.

— Заварили, — удовлетворенно вздохнула Корица.

— А насчет Перцовки мы что-нибудь придумаем, Маргарита, — прорычал, переведя дух, Георгий. — Если нас схватят всех разом, будет гораздо хуже.

И друзья побежали по чердаку к тому люку, через который можно было выбраться в другой, самый крайний, подъезд.

Внизу же с переменным успехом шло сражение между Че и светящимися прислужниками Афелии. То спрут теснил Камрада с дымо-драконами к двери, то им удавалось отвоевать несколько ступенек вниз. Однако помощники Чертополоха двигались все медленнее. Че знал, что до последнего их фокуса — «шоу-фейерверка» — осталось совсем немного. Он предполагал уйти и присоединиться к товарищам именно в тот момент, когда его помощники сперва закрутятся огненными шутихами, а потом взорвутся, выставив спасительную дымозавесу. Но тут на лестничной клетке этажом ниже открылась дверь. Не успел Камрад выкрикнуть предупреждения, как раздался рассерженный голос соседки тети Паши:

— Это кто тут фейерверки палит? Сейчас милицию вызову!

— Не выходи из квартиры! — попытался спасти ситуацию Че, но опоздал: светлячки с воем устремились вспять, очищая лестницу с такой скоростью, будто кто-то прокручивал назад кинопленку. Раздался испуганный вскрик тети Паши, потом все стихло. Камрад кинулся вниз: утробно урча, светящийся кокон, отдаленно напоминающий очертаниями Старосту подъезда, выплывал наружу. Тут все заволокло разноцветным дымом. «Конец драконам!» — понял Че и вслед за густыми клубами выскочил на улицу. Но даже сквозь дымовую завесу блестели огоньки. Хотя они неуклонно зажимали Че в кольцо, он все еще имел шанс улизнуть, тем более что в критической ситуации у него, как и у Георгия, открывались неординарные способности. Но тут ключ-передатчик на его груди ожил — это прибыли Старьевщик и Крапива. «Отвлекай их, сколько сумеешь, — попросила торговка, — Сильвестр поможет уйти остальным». «Повоюем!» — прокричал Че, останавливаясь и выставляя вперед волшебную палочку. Светящееся кольцо вокруг него сомкнулось.

Между тем Сильвестр, выскочив из только что подъехавшей «девятки», влетел на пятый этаж последнего подъезда дома Корицы. Здесь, на лестничной клетке перед чердачным люком, уже крутилась, подвывая, стая огоньков.

— Ку-ку, — окликнул их Старьевщик и поднял волшебную палочку. Беззвучный взрыв не просто расшвырял хищных светлячков в стороны — он впечатал их в штукатурку. Поздний прохожий немало бы подивился такой красоте: казалось, звездное небо ради шутки опустилось покровом на стены самого заурядного дома, прямо поверх неприличных слов и картинок. Но Маргарите, Георгию и Корице, вывалившимся с чердака, было не до этого. Друзья кубарем скатились по лестнице и отдышались только в машине Крапивы, тут же рванувшей с места. А Сильвестр поспешил на помощь Че.

ГЛАВА 34

Они думают, что умнее нас, — хмыкнула Афелия, поворачивая ключ зажигания. Бесшумной тенью ее автомобиль скользнул вслед старенькой «девятке».

— Девчонка, собачонка, костюмерша, наш, черт бы его побрал, продавец и двое оборванцев… Они что, Адениум, всерьез решили, что способны помешать моим планам? Да я одним ударом бампера отправлю их на тот свет! На их же позорной колымаге! — Мадам, обернувшись к режиссеру, хищно ощерилась, и в мелькающих сполохах уличных фонарей де Сюр явственно узрел оскал доисторического ящера.

Адениум содрогнулся.

— Хотя нет, придется повременить, — передумала Афелия, — вдруг еще какие их товарищи объявятся. Говорила же я тебе — брать не сразу, сначала растревожим гнездо и подождем, пока соберут всю шайку. И оказалась права. Ведь права?

— Да-да, конгениально, — невпопад пробормотал режиссер, судорожно цепляясь за ремень безопасности.

Чубчик его под расшитой шапочкой взмок, тугие щечки покрылись бледными пятнами.

Автомобиль Афелии, нарушал все правила уличного движения, несся на огромной скорости с погашенными фарами.

— Кажется, заметили, — хмыкнула Блондинка, прибавляя газу.

Де Сюр то и дело хватался за сердце. Но вот что странно: несмотря на скромный и потрепанный вид, «девятка», которую они преследовали, не приближалась. Похоже, она обладала просто потрясающими возможностями. И постепенно начала удаляться. Видя холодную ярость Блюм, Адениум понял, что ситуация опять выходит из-под контроля. Еще он понял, что чувствует себя точь-в-точь как в самолете, отрывающемся от земли.

— Похоже, уважаемая Афелия, в этой «колымаге» сидят не такие уж лохи. Да и взрывы со спецэффектами они устраивают не хуже нашего.

— Ты так считаешь? — Несмотря на бешеную скорость, Блюм медленно повернула голову в сторону напарника, и в стеклах ее темных очков отразились сразу две жалких фигурки де Сюра.

— Я не теоретик, я практик, — оправдываясь, пролепетал тот. — Привык доверять тому, что вижу…

— Я тоже, — отчеканила Афелия, по-прежнему не отворачиваясь от режиссера, который вдруг с ужасом понял, что не может отвести взгляд от своих отражений в ее темных очках. И отражения эти — его собственные отражения, между прочим! — скукоживаются, с каждой секундой уменьшаясь в размере. Вот уже ослаб, соскользнул с плеча туго затянутый ремень безопасности…

— Не надо… — только и смог пискнуть Адениум, но не услышал своего писка.

— Не надо мне перечить, — с металлом в голосе сообщила мадам. — Мне это неприятно, Адениум. Практик он, видите ли… Я тоже практик! И практика эта называется «уничтожить взглядом»! Продолжим?

— Не надо, прошу!.. У меня больное сердце, — еле шевелил губами де Сюр.

— У тебя есть сердце? — не прекращала пытку Афелия. — Лучше бы у тебя были мозги!

— Вы не следите за дорогой, мы врежемся…

— Ты продолжаешь поучать меня? — угрожающе спросила мадам, но на дорогу, однако, посмотрела. И сразу забыла про Адениума, который, едва она отвернулась, начал стремительно набирать вес и возвращаться к своим обычным размерам.