Владислав Крапивин - Чоки-чок, или Рыцарь Прозрачного Кота Страница 29

И глаза у мальчика оказались не зеленые, как можно было ожидать, а светло-карие с желтыми искорками. Волосы спускались из-под берета темными растрепанными прядками.

Несколько секунд они растерянно стояли друг перед другом – исцарапанный путешественник Леша в мушкетерских сапожках и похожий на пажа или лесного принца незнакомый мальчик.

Зеленый незнакомец, несмотря на свой живописный вид, вовсе не казался гордым. Он виновато помигал, сморщил короткий вздернутый нос и выговорил:

– Ох… Я тебя, наверно, напугал?

Притворяться не было смысла.

– Еще бы! Свалился чуть не на голову. Тут хоть кто напугается.

– Не обижайся, пожалуйста. Я не хотел пугать, я сорвался… – Он глянул вверх, забавно развел руками. – Думал спуститься аккуратно, ветка согнулась, и я – трах… – Мальчик опять сморщил нос и засмеялся, выжидательно поглядывая на Лешу. Словно приглашал и его посмеяться над таким забавным случаем.

И Леша улыбнулся. Но сразу спросил:

– Ты не ушибся?

– Не-е! Я привычный…

Ясно было, что это местный житель. Славный такой. Видно, что ничуть не задиристый.

– Ты в этом лесу живешь?

– Нет, я из столицы. А здесь я сидел и караулил…

– Кого?

Зеленый мальчик опять белозубо заулыбался.

– Тебя. Ты ведь Леша Пеночкин?

– Да! Откуда ты знаешь?

– Все ребята в Горнавере говорят про тебя. Что ты поселился в Хребтовске, в доме Ореста Редькина, и скоро у нас появишься… Да и взрослые тоже поговаривают.

Леша застеснялся такой славы. Пробормотал:

– А как узнали-то? Ведь была блокада пространства…

Мальчик сказал с неожиданной рассудительностью:

– Для слухов разве бывает блокада… – И опять повеселел: – Ну, а чего мы стоим? Пошли в город! Ать-два, левой-правой!..

И они зашагали плечом к плечу.

Они были одного роста.

Леша на ходу покосился на зеленого мальчика и неловко сказал:

– Ты про меня знаешь, кто я и откуда, а я про тебя ничего…

– А я кактусенок!

– Так зовут?

– Да не-е!.. Кактусенок – это значит из кактусят. Есть такая гвардия в столице. Из мальчиков. Королевская. Кто хочет – записывается. Ну, там трубачи, барабанщики, дежурная стража во время всяких праздников и королевских приемов! Некоторые рыцари нас и в оруженосцы звали, но никто не пошел. Больно надо – таскать за ними щиты и другие тяжести! Кактусята – все самостоятельные и гордые! Видишь – колючки… – Кактусенок пошевелил плечом.

Леша еще раньше обратил внимание, что наплечные валики мальчика щетинятся шипами. Длиной в полспички. Похоже, что они были из зеленой пластмассы. Леша решил сперва, что это просто украшение.

– Это чтобы никто не похлопывал по плечу, – разъяснил кактусенок. – А то есть у некоторых такая привычка: вы, мол, еще маленькие, ничего не понимаете…

– Ага, это бывает, – согласился Леша.

– Вот-вот! А мы этого не любим. У нас даже песенка есть… – И мальчик звонко пропел, маршируя рядом с Лешей:

Между кленов и сосенокВзял и вырос кактусенок.

А всего нас, кактусят,Больше чем сто пятьдесят.

Не задиры и не злючки,Но торчат у нас колючки… 

Леше понравилась песенка. А кактусенок потрогал шипы и чуть горделиво разъяснил:

– Видишь, у меня их по шесть на каждом плече. Это значит, что я кактусенок первого разряда.

– Чин такой? – догадался Леша.

– Ага…

– А звать-то тебя как?

– Ой, я не сказал?.. Ростислав! Это полное имя. А вообще-то Ростик… Подходящее имя для растительного существа, верно?

– Верно! – с удовольствием согласился Леша. Имя ему понравилось.

А Ростик продолжал бойкий разговор:

– Дело в том, что мы не только во дворце и на праздниках дежурим. У нас есть еще очень важное дело: охраняем все живые растения. Чтобы никто не обижал ни деревья, ни кусты, ни даже травинки. И поэтому все больше и больше приближаемся к зеленой природе. Некоторые – совсем уже как растения. Даже вместо крови из царапин зеленый сок вытекает, потому что в нас хлорофилл. Такое травяное вещество… Вот если я, как ты, где-нибудь исцарапаюсь, сразу увидишь.

Леша подумал, что Ростик – он славный и дружелюбный, но, кажется, любит прихвастнуть. А тот вдруг остановился и попросил:

– Посмотри на мои уши… Вот отсюда, против солнца. Видишь, они тоже зеленым просвечивают.

Круглые оттопыренные уши Ростика просвечивали розовым. Леша решил уклониться от ответа и для этого тоже похвастался:

– А у меня коленки светятся. Я однажды верхом на Ихтилене катался. Когда забирался на нее, светящаяся краска в кожу въелась и с тех пор никак не отмывается… Только это в темноте можно видеть, а сейчас незаметно.

Ростик поверил и посмотрел на Лешины коленки с уважением, хотя сейчас они были самые обыкновенные: не совсем чистые и очень поцарапанные – как и весь их хозяин. Леша тоже посмотрел и сообразил, какой он потрепанный по сравнению с нарядным кактусенком.

– Как же я появлюсь в столице такой обормотистый…

– Да ты что! Вон у тебя какие сапоги! Все рыцари как увидят эти шпоры, с зависти полопаются!

– Ну так это же одни сапоги. А остальное… Вы-то вон как красиво там одеваетесь…

Ростик махнул рукой.

– Мы там по-всякому одеваемся. Это я сейчас при полном параде, потому что в столице турнир и я должен был стоять в дежурной страже. А главный распорядитель Его Етугоро меня прогнал. За утреннее именинное дело.

– А что за именинное дело?

– Сегодня день рождения Ореста Редькина, который основал наше королевство! Разве ты не знаешь?

Леша не знал и смутился. Но тут же ловко перевел разговор:

– Я не про то спрашиваю. Тебя-то за что прогнал этот… Ету-его… Не за день же рождения!

– Для этого дня кактусята шьют специальный наряд и рано утром надевают на памятник Оресту. Так уже много лет делается, обычай такой… Это рубашка из мешковины, а на ней колючки. Ее на памятник натягивают украдкой, потому что считается, что взрослые про это не знают. А на самом деле все знают, даже король. Он и сам этим занимался, когда мальчишкой был… Все кактусята тянут жребий, кому лезть на памятник и одевать его. На этот раз я вытянул… Ну, я все сделал как надо, а когда спрыгнул на землю, тут откуда ни возьмись Его Етугоро. И разорался: «Безобразие! Нарушение общественного порядка! Что эти зеленые хулиганы себе позволяют!..» И меня на неделю отстранил от всяких дел во дворце. Я было сунулся без спросу, но он увидел и прогнал меня окончательно… Вообще-то он даже не имеет права, потому что наш главный командир не он, а королевский учитель дон Рудо Изумрудо, граф Лукоморский, только он сейчас в отпуске… Я хотел пожаловаться его величеству, а потом думаю: «Пусть! Лучше пойду на дорогу, там подежурю, вдруг сегодня Леша появится!» И смотри, как повезло! Мне теперь все завидовать будут, что я тебя первый встретил.

«Хорошо, что ты», – подумал Леша. Ему казалось уже, что они с Ростиком давние приятели. И вообще он опять чувствовал себя замечательно. Потому что впереди – новая сказка, а рядом – веселый товарищ. Сердце радостно стукало…

Пока разговаривали, лес кончился, потянулись поля. По сторонам видны были деревеньки с мельницами и колокольнями. Леша увидел луг, на нем паслись лошади. Несколько загорелых мальчишек на гнедых конях без седел промчались вдоль дороги, помахали Леше и Ростику руками.

Затем опять начались густые деревья. Но было уже похоже на парк. Виднелись каменные гроты, статуи, скамейки…

– Скоро столица?

– Уже почти пришли!

Среди замшелых валунов шумели маленькие водопады. С небольшого холма стекал ручей. Над дорогой было сделано для него искусственное русло – широкий железный желоб. По нему вода убегала к другому склону, и ручей терялся среди камней. Желоб местами проржавел, сквозь него били упругие струйки. Ростик и Леша проскочили под ними. Ростик успел набрать воды в ладонь и обрызгал Лешу. И сквозь смех глянул с вопросом и даже с опаской: как Леша отнесется к шутке? Не обидится ли? Можно ли им считаться уже совсем друзьями?

Леша, конечно, не обиделся. Тоже набрал пригоршню и окатил брызгами Ростика. И оба с хохотом стали бегать друг за другом, потом остановились и встретились блестящими взглядами. Леше было так радостно, что он чуть не обнял нового друга за плечи. Но вовремя вспомнил про колючки. Тогда он взял Ростика за руку, и они опять замаршировали вверх по дороге.

И почти сразу оказались перед городскими воротами.

Это были необычные ворота. В давние времена их прорубили в стволе засохшего дерева. Ствол был толщиной с крепостную башню. Когда дерево высохло, сверху его спилили, остался этакий пень высотой с пятиэтажный дом. Его накрыли острой крышей с узорчатым жестяным флагом. Но дерево оказалось не совсем высохшим. Сквозь замшелую кору пробивались ветки с яркими листиками (похожими на тополиные). А кое-где на великанском пне выросли целые деревца.