Софья Прокофьева - Маленькая принцесса Страница 4

Вечный Искатель взял каминные щипцы, прихватил ими серый гребень и осторожно положил на полку.

Глава 4

Уэнни приказывает бросить Уэна в подземелье

Уэнни шла по дворцу.

Она рассматривала колонны с серебряными прожилками, любовалась лепными птицами на потолке. Ну точь-в-точь как живые, не отличишь.

Уэнни никак не могла решить, какой зал красивее.

«Пожалуй, вот этот. Нет, вон тот, с фонтаном посередке и золотыми фигурками. Да не все ли равно? Главное, это все мое, мое… И вроде серая нитка уже не так режет шею».

Девочка подошла к высокому зеркалу в резной раме и не смогла сдержать улыбки удовольствия.

«Какая я хорошенькая! Прелесть… И все-таки, все-таки та стеклянная принцесса была еще лучше! Волосы у нее совсем золотые, а у меня — цвета спелой пшеницы. И глаза ярко-синие, а у меня как бледные незабудки».

— Смиринка! — нетерпеливо крикнула Уэнни. — Принеси маленькое зеркало. Ты знаешь какое. Да поторапливайся!

Поспешным шагом вошла Смиринка. Тихая, услужливая, едва кликнешь — она уже тут. Но смотреть тошно на ее печальную улыбку.

Смиринка поднесла Уэнни овальное зеркальце с золотой ручкой, то самое, что недавно подарил ей король Трагимор.

— Держи его передо мной! — приказала Уэнни.

Из зеркала на нее, таинственно и лукаво улыбаясь, глядела стеклянная принцесса. Уэнни завистливо вздохнула.

«Ну, ничего, скоро я стану такой же красивой, как она. Король Трагимор обещал мне. Посмотрим, что тогда скажет Уэн…»

— Как ты держишь зеркало! Надо же, какая нескладеха! — сердито прикрикнула она на Смиринку.

В это время из незаметной норки в углу высунулась зеленая мордочка Мышонка.

— Все смотришься в зеркало? Нет, по-моему, ты просто сдурела! — недовольно проворчал он. — Другое дело, если бы ты была Зеленым Мышонком, тут уж, скажем по правде, было бы на что посмотреть.

Он помолчал и добавил печально:

— А знаешь, Уэнни, лучше бы ты вернулась домой. И мы зажили бы как прежде — ты, я и Уэн. Вот было бы чудесно!

— Еще чего! Променять мой дворец на жалкую лачугу! — Уэнни презрительно сморщила носик. — А Уэн? Пусть сперва попросит у меня прощения.

— Еще чего! Да Уэн никогда не придет к тебе во дворец! — возмутился Зеленый Мышонок. — Сиди, дожидайся!

— Будь спокоен, не захочет прийти, так его приволокут насильно. — Уэнни глянула в окно и рассмеялась. — Что я тебе говорила? Иди полюбуйся, глупый Мышонок!

Через подъемный мост двое здоровенных стражников вели Уэна, держа его за плечи.

— Смиринка! — заторопилась Уэнни. — Скорее принеси мои новые куклы и ящик с солдатиками. Нет, куда ты? Вернись! Это сделают слуги. А ты заколи мне волосы жемчужным гребнем. Да не так, не так! Вот бестолковая!

— Ну и грубиянка же ты стала! — неодобрительно покрутил головой Мышонок. — Слушать противно!

Уэнни уселась на высокий резной стул. Расправила пышную кружевную юбку. Одну ножку выставила вперед: пусть Уэн полюбуется ее атласной туфелькой.

Слуги тем временем внесли множество больших нарядных кукол. Расставили на полу перед Уэнни солдатиков из золота и серебра.

— Ну где же Уэн? Как долго он поднимается по лестнице! — Уэнни вся извертелась от нетерпения.

Широко распахнулись двери. Стражники ввели Уэна в зал. От так и замер на пороге, приоткрыв рот, глядя на Уэнни.

— Ну, что скажешь? — с торжеством спросила Уэнни. — Во что будем играть: в куклы или в солдатики?

— Во что хочешь, — растерянно моргнул Уэн. — А это ты, Уэнни? Ты совсем на себя не похожа.

— Еще бы! — самодовольно улыбнулась Уэнни. — Посмотри, какое на мне платье! А туфельки! Ну а ты как был деревенщина, таким и остался. Ладно уж, давай играть в солдатики, так и быть.

— Какие они холодные и тяжелые. — Уэн взял в руки несколько солдатиков и тут же поставил их на пол. — Нет, те старые из дерева были куда лучше.

— Скажешь тоже! — презрительно поглядела на него Уэнни. — Сразу видно, какой ты неотесанный и тупой мальчишка.

— А ты злючка-колючка, — с обидой пискнул Зеленый Мышонок.

— Вот что, — сурово сказал Уэн. Он глядел куда-то мимо Уэнни. За окном мягко проплыло белое пушистое облако, и Уэн проводил его взглядом. — Я решил навсегда уйти из города куда-нибудь далеко-далеко, потому что я хочу забыть тебя. Забыть принцессу Уэнни.

— Забыть? — Уэнни стиснула золоченые ручки кресла.

— Да, забыть, — продолжал Уэн. — Я буду помнить ту сероглазую босую девочку, которую я любил. А не тебя, маленькая принцесса!

— И я с тобой — крикнул Зеленый Мышонок. — Пусть далеко-далеко… Пусть придется голодать… Но я не из таких, кто бросает друзей в беде!

— Прости, что я обидел тебя тогда, Уэнни, — в голосе Уэна зазвучала глубокая печаль. — Сам не знаю, что это на меня нашло. А теперь я ухожу и больше никогда не приду к тебе.

— Никогда? — Уэнни наклонилась к нему. Светлые кудри упали ей на лицо, и она с досадой откинула их. — Придешь как миленький, когда я захочу!

— А вот и нет, — твердо сказал Уэн.

— А вот и да! — крикнула Уэнни. — Эй, слуги, стража! Заприте его в подземелье. Да стеречь хорошенько!

— Опомнись, ты что! — в ужасе пискнул Мышонок.

Но вбежавшие слуги уже крепко схватили Уэна.

— Я пойду сам! — крикнул Уэн. — Прочь руки!

Уэнни отвернулась. Невольные жгучие слезы набежали ей на глаза.

— Уэн, милый… — прошептала она, глядя, как слуги уводят Уэна. — Нет, нет, пусть Уэн посидит в подземелье. Он сам виноват: сказал, что хочет забыть меня…

Она отерла слезы кружевным платком и невольно вздрогнула. Перед ней, склонившись в почтительном поклоне, стоял король Трагимор в косо срезанном черном плаще.

— Вы похвально поступили, маленькая принцесса, приказав бросить мальчишку в подземелье, — одобрительно проговорил он.

— А там не слишком холодно и плохо? — неуверенно спросила Уэнни.

— Ну, пуховиков и перин там нет, — усмехнулся король Трагимор и добавил подобострастно и льстиво: — Должен сказать вам, маленькая принцесса, вы становитесь все прекрасней! Очаровательней и прелестней с каждым днем.

— Все равно принцесса в зеркале еще красивее, — капризно повела плечиком Уэнни.

— Немного терпения, дорогая, немного терпения, — вкрадчиво прошелестел король Трагимор. — Я сдержу все свои обещания, поверьте.

Трагимор отступил на несколько шагов, и хлынувшие в комнату сумерки скрыли его темную фигуру. Он словно растворился в сгустившемся мраке.

В спальне Уэнни уже ждала Смиринка. Она распустила шнуровку на пышном платье Уэнни, став на колени, стянула с ног атласные туфельки.

Потом укрыла Уэнни легким пуховым одеялом, поправила кружевные подушки.

— Спокойной ночи, принцесса, — тихо проговорила Смиринка, и вдруг теплая соленая слеза упала Уэнни на щеку.

Уэнни захотелось обнять Смиринку за шею, прижаться к ней, но она тут же одернула себя: «Вот еще! Какая-то жалкая, ничтожная служанка».

В окно тихо светили звезды.

«А Уэну, наверно, холодно там, в темноте, в каменном подземелье… Ах, как мешает серая нитка на шее, никак не уляжешься поудобней».

Ей почему-то захотелось плакать, но через минуту девочка уже спала крепким сном.

Глава 5

Коварные планы короля Трагимора

Тяжелые каменные своды зала уходили вверх и там тонули в густом мраке.

Свечи в золоченых канделябрах озаряли лишь угол стола, покрытого парчовой скатертью, старинную книгу и кубок с густым темно-алым вином.

Пронзительный зеленый свет вырывался из огромного камина.

Но нет, это не дрова так жарко и ослепительно горели в камине! Это извивались в дикой пляске уродливые огненные человечки. Они разевали зубастые пасти, оттуда сыпались раскаленные изумрудные искры и улетали в каминную трубу.

Зеленые отблески освещали зловещую фигуру короля Трагимора. Он сидел в глубоком кресле, опершись локтем о бархатную подушку. Время от времени улыбка удовольствия и торжества пробегала по его губам.

— Что ж, удача сопутствует мне, — пробормотал Трагимор. — В мои сети попалась золотая рыбка! Не спорю, я еще не овладел до конца душой Уэнни. Но первый шаг сделан! Я поведу Уэнни по пути суетных соблазнов. Развлечения, наряды, драгоценности. Нет, девчонка не устоит!.. Уэнни сказала мне «да», но магию этого слова еще надо скрепить силой страшного преступления. Тогда ее душа навеки окажется в моей власти. Я стану всесилен и бессмертен, ведь бессмертие души Уэнни перейдет ко мне. О, чистая душа ребенка!..

Послышались негромкие шаги по каменным плитам.

— А, это ты, Ауринт, входи! — нетерпеливо приказал Трагимор. — Да входи же!

Отворилась высокая темная дверь, и в подземелье вошел Ауринт, держа в руках резной ларец из зеленоватого камня.