Светлана Волкова - Сказки мышонка Сухарика Страница 4

Куда Тислому Кесту деваться? К Анфисе на двор! Перед собачьим носом калитку захлопнуло, скорей на крыльцо да на кухню.

Бабка Анфиса обрадовалась:

— Вот и тесто подоспело!

Начинила она Тислое Кесто грибами да капустой, морковью да творогом. Посадила на противень в печь. Тислому Кесту и тут не сидится. И здесь оно пыжится. С противня лезет:

— Что за жизнь — в печке сидеть! Не для меня это место — не для Тислого Кеста!

Пыжилось, пыжилось, так и не досидело, сколько положено. Недопеченными пирогами из печи повыскакивало. Расстроилась бабка Анфиса: никто сырые пироги есть не хочет.

Отнесла соседскому Шарику в будку. И тот нос воротит. Ничего из Тислого Кеста не вышло.

— А все ты виноват, — ругает бабка Пашутку… — Твой ушат кособокий.

Взял Пашутка ушат, пошел к деду Полешко. Долго мудрили, пока новый не сбили. Старался Пашутка, аккуратно клепку к клепке подгонял. Зато вышел ушат — загляденье. Не кособокий, не кривобокий. И оба уха на месте.

РЕЗНОЙ ГРЕБЕШОК

Пашуткина мать далеко уезжала, оставила сыну Резной Гребешок. Гребешок утром рано Пашутку причешет, пригладит, будто ласковой рукой погладит. Вечером колыбельную песню споет:

Баю-баю-баюшки,Храни подарок матушкин.Береги Резной Гребешок,Не ходи с ГребешкомЗа порог.

Забыл Пашутка утром, что ему пел Резной Гребешок. Вышел с Резным Гребешком за порог. Увидела его сорока-щеголиха, стала Пашутку приманивать:

Подойди ко мне, Пашутка,Научу тебя летать —До солнышка долетишь —Подсолнушком угостишь.Как на солнышкеПодсолнушки растут,Паше семечек в карманы натрясут.

Пашутка к сороке близко подошел, схватила она Резной Гребешок и вмиг улетела. Ходит Пашутка, головы не поднимает, все под ноги смотрит — может, выронила сорока его Гребешок?

Искал — не нашел. Нет его ни под забором, ни за забором, ни в канаве, и на дороге нет. Нашел Пашутка только перья сорочьи. Пошел он там, где перья падали, и пришел к сорочьему дому.

Двери отворил — перед зеркалом сорока-щеголиха сидит, держит в цепких лапах Резной Гребешок и поет:

Резной Гребешок, спой-спляши,Резной Гребешок, меня причеши.Да и не как попало,А чтоб краше павы стала.

Как пошел Гребешок петь-плясать! Как пошел сороку чесать!

Отпусти меня, сорока,Не то будет тебе плохо.Отпусти, щеголиха,Не то будет тебе лихо!

Гребешок поет, сорочьи перья дерет, только пух по сорочьему дому летает. Выпустила сорока Резной Гребешок, Пашутка его подхватил и бежать. А сорока следом. Да не одна. Всю сорочью стаю собирает, стрекочет, кричит, Пашутку пугает:

— Поймаем — Резной Гребешок отберем! А тебя защиплем, заклюем!

Заслонил Пашутка руками глаза да к волку в дом и угодил. Волк обувался — от удивления сапог из лап выронил.

— Ой, спрячь меня, дяденька Волк, — просит волка Пашутка. — Гонятся следом сороки. Хотят Резной Гребешок отобрать. Меня заклевать, защипать.

— Вот удивил, — рассмеялся волк. — Когда это волки были малым ребятам защитниками? Да я всех коз в лесу разогнал. Я всех зайцев распугал! Не добуду сегодня ничего на охоте — и тебя не помилую!

Обул волк сапоги, взял ружье, заглянул в пыльное зеркало.

— Ох, и худ я стал. Шерсть как на бездомной собаке скаталась. Дай-ка мне, что ли, твой Гребешок.

Стал Гребешок волка причесывать. Водит по мосластой спине. Гладит по лобастой голове. Нагнул голову волк, глаза прячет, вздыхает:

— Так ласково меня только матушка гладила. Бери свой Гребешок. А сорок я сейчас распугаю.

Взял волк ружье — как пальнет! Разлетелась сорочья стая в разные стороны. Пашутка домой побежал. А сороки — хитрые. Стрельбу переждали, снова в стаю собрались — и вдогонку:

— Не ищи у волка защиты! Не ищи! Гребешок отберем, заклюем и защиплем!

Кинулся Пашутка с тропы в сторону и провалился в сугроб.

А в сугробе — заячий дом. Зайчиха у прялки сидит, куделю расчесывает.

— Ой, спрячь меня, тетя Зайчиха. По пятам сороки летят. Хотят заклевать, защипать, Резной Гребешок отобрать.

— Лезь к зайчатам на печку.

Залез Пашутка к зайчатам на печку, смотрит: зайчиха гребнем куделю дерет, сердится.

— Возьмите, тетенька, мой Гребешок.

Чешет куделю Резной Гребешок, да так ловко — ниточки не запутает, не порвет. А куделя все больше становится и все белей. Смотрит Пашутка с печи — куделя на мелкие хлопья рассыпалась. Разлетелись хлопья по лесу. От земли к небу, от неба — к земле. А зайчиха все прядет, колыбельную песню зайчатам поет:

Баю-баю-баюшки,Вы усните, заюшки.А зайчиха не спит,Все у прялки сидит.Время пряхе куделю прясть,Время белому снегу упасть.Прялка жужжит, а в лесу пуржит!

Смешала пурга небо с землею. Сорокам и хвостов-то своих не разглядеть. Разлетелись они, по домам попрятались. А прялка поет, прялка кружится. И видит Пашутка с печи — узорье на прялке точь-в-точь, как у его матушки на сарафане. И не прялка перед ним кружится — матушкин сарафан на ветру раздувается.

Подошла матушка, сняла Пашутку с печи, взяла за руку — из метели, из лесу домой вывела. Спать уложила, на ночь причесала и колыбельную спела. Проснулся утром Пашутка — он дома. А рядом с подушкой Резной Гребешок.

РАКИТОВЫЙ БАРАШЕК

Перед весной стала бабка Анфиса болеть. Лежит на кровати, кашляет, пьет горькое лекарство из пузырька.

— Бабушка, — тревожится Пашутка, — ты когда поправишься?

— Вот появятся на старой раките барашки, встану, пойду на них посмотрю — сразу здоровая стану.

Каждый день бежит Пашутка на речку Шептунью, к старой раките, не появились ли барашки? Увидел, что хвостики из почек торчат, и к бабке Анфисе:

— Бабушка Анфиса! Уже хвостики торчат! Одевайся, пойдем на Шептунью! Посмотришь на барашков — здоровая станешь.

Невесело бабка Анфиса взглянула:

— Не дойти мне, Пашутка, до речки. Вот если бы мне мою молодость хотя на минутку, сразу бы стала здорова.

— А где твоя молодость, бабушка?

— Ушла на дно речки, стала колечком, — сказала так бабка и отвернулась к стенке.

Побежал Пашутка на речку Шептунью. Засыпана снегом Шептунья, покрыта толстым льдом. Никого нет кругом. Стоит Пашутка на мосту под старой ракитой. Видит: барашек из почки выглядывает. Белый, точно голубь. А копытца — красные. Позвал его Пашутка:

Белая шубка,Красные копытца,Ракитовый барашек,Выпрыгни из почки,Пробеги, простучиПо мосточку.

Выпрыгнул барашек из почки. Пробежал, простучал по мосточку и спрыгнул на лед. Опять Пашутка просит:

Ракитовый барашек,Белый, словно голубь,Ударь об лед копытцем,Пробей во льду прорубь!

Ударил барашек копытцем об лед и пробил во льду прорубь. Вода в проруби чистая, словно слеза. Каждый камешек видно. Много их, камешков, круглых, белых. Один камень серый, большой. А колечка на дне не видать. Все бы камешки Пашутка на дне перебрал, если б только до дна достал. Просит он барашка:

Ракитовый барашек,Красные копытца,Выпей, барашек,Из проруби водицу.

Нагнулся барашек к полынье и выпил из нее воду. Стал Пашутка белые камешки поднимать, под ними колечко искать. Стынут Пашуткины пальцы, а камешков не сосчитать. Все их, до самого мелкого, перебрал Пашутка. А колечка не видать. Остался теперь один камень — серый, большой.

Уперся Пашутка в серый камень руками, толкает — с места его сдвинуть не может. Опять зовет барашка. Уперлись в серый камень: Пашутка — руками, барашек — копытцами. Толкали, толкали — столкнули камень с места! Под камнем — мокрый песок, а в песок колечко впечатано. Тоненькое, с бирюзовым маленьким камешком. Спрятал его Пашутка за пазуху и побежал домой.

— Бабушка Анфиса! Я нашел твою молодость!

Бабушка Анфиса верит и не верит. Держит колечко из-под камня, со дна речки, и глаза у нее ярче, чем бирюза в колечке, сияют. Поправилась Анфиса, не охает больше, только тихонько вздыхает. Даже на мизинец колечко ей не налезает.

— Пойдем, — говорит Пашутка, — пойдем на речку, попросим барашка, чтобы впору стало колечко.

Надела бабка Анфиса валенки, и пошли они на речку Шептунью. Встали на мостик под старой ракитой, зовет Пашутка барашка:

Красные копытца,Белая шубка.Ракитовый барашек,Отзовись Пашутке!

Звал барашка, звал — не дозвался. Ракитовый барашек не отозвался.