Жорж Санд - Грибуль Страница 4

— Дайте мне только донести его до дому, чтоб отец и мать видели, что я исполнил их приказание, и тогда берите его, если хотите.

Но они не слушали его, а продолжали бить и грабить; вдруг в дупле раздался страшный шум, будто в нем шел концерт на десяти тысячах контрабасов, и вслед затем целые рои трутней, ос и шмелей всех родов бросились на братьев и сестер Грибуля, они стали их так больно жалить и гнать, что те прибежали домой страшно распухшие, одни почти слепые, а у других руки были не тоньше головы, все были чрезвычайно обезображены, немилосердно кричали. Грибуль же хотя и находился посреди роя, но не был ни разу укушен, он подобрал свое золото и принес его домой.

Пока мать мыла и перевязывала детей, отец, заботившийся только о деньгах, обыскивал Грибуля и расспрашивал его; на этот раз он похвалил его и упрекнул только в том, что он ленив и неженка и что мог бы принести вдвое больше.

Других детей уложили в постель, они действительно были очень больны, так что думали, что некоторые из них совершенно ослепнут.

На другой день, когда Бредуль хотел с женою пересчитать золото, они были очень удивлены, увидев, что оно тает в руках и протекает между пальцами на стол в виде желтой жидкости, которая была не что иное, как мед, да еще самого дурного качества, он был скорей горек, чем сладок.

— Ладно, — сказала Бригуль, сердито глядя на стол, — Шмель колдун и перехитрить его трудно. Ссориться же с ним незачем, а лучше, вместо того, чтобы просить у него денег, пошлем-ка сами ему подарок. Мне показалось, что он очень любит мед и, без сомнения, он сыграл с нами эту злую шутку для того, чтоб мы догадались прислать ему его.

— Теперь я понимаю, в чем дело, — отвечал Бредуль, — пошлем ему самого лучшего меду из наших ульев, надеюсь, что он хорошо нам за него заплатит.

На следующий день положили на осла большой бочонок превосходного меду и послали с ним Грибуля к господину Шмелю.

Едва Грибуль поравнялся с фиговым деревом, где еще недавно видел такие чудеса, как из дерева с шумом вылетели пчелы, бросились на осла, который, как следует ослу, перепугался, сбросил с себя бочонок и пустился в галоп, крича изо всех сил.

Тогда Грибуль, которого все это заставило призадуматься, увидел перед собой двух дам необыкновенной красоты в сопровождении такого множества дам и девиц, что пересчитать их не было возможности. Самая высокая из них была очень богато одета, казалось, она не шла, а будто плыла по воздуху. Подле нее грациозно выступала красивая княжна.

— Глупец! — сказала старшая (по ее царской мантии Грибуль узнал в ней царицу). — Ты дважды заслужил смерть, потому что ты освободил первого любимца царя шмелей, нашего смертельного врага, но княжна, моя дочь, которую ты видишь перед собой, испросила тебе помилование, она думает, что ты можешь оказать нам услугу. Посмотрим, можно ли на тебя положиться?

— Приказывайте, что угодно, госпожа царица, — отвечал Грибуль, — я никогда не имел намерения оскорбить вас, и к тому же вы так прекрасны, что я всегда с удовольствием готов вам служить.

— Дитя мое, — сказала царица смягченным голосом, потому что она любила всякую лесть, — слушай хорошенько, что я буду говорить тебе. Оставь ничтожный мед, который ты нес царю шмелей, а передай ему лучше эти слова, они ему больше понравятся. Скажи ему, что царица пчел устала от войны и что она знает, что в последнее время трутни и шмели до того многочисленны и сильны, что в битве сопротивляться им очень трудно. Промышленники готовы уделить часть собранных богатств победителям и заключить с ними мир. Я знаю, что царь шмелей считает себя до того сильным, что вздумает предложить нам унизительные условия, но я знаю также и то, что он давно уже добивался руки моей дочери и даже потерял надежду получить ее когда-либо. Скажи, что я согласна на замужество моей дочери с ним с тем только условием, чтобы он оставил в покое наши ульи и довольствовался значительною частью наших сокровищ, которые княжна получит в приданое.

После этих слов царица, дочь и весь двор скрылись, и Грибуль видел множество пчел, сидящих кучами по ветвям фигового дерева. Он пошел своей дорогой, рассказал господину Шмелю, что родители послали ему целый бочонок самого лучшего меду, но царица пчел отняла его, и передал все слова, которые она приказала сказать царю шмелей.

— Так как вы во всем очень сведущи, — прибавил Грибуль, — то не можете ли вы мне сказать, где живет такой царь, если только это не вы сами, я всегда это подозревал, хотя за это я вовсе не имею о вас дурного мнения.

— Все это бредни и выдумки, — ответил Шмель. — Хорошо, хорошо, Грибуль, ты исполнил возложенное поручение. Но поговорим лучше о тебе, мой друг, убедился ли ты теперь, что никогда не будешь прав перед своими родителями? Они слишком хитры, а ты уж очень прост. Не хочешь ли ты остаться у меня? И тогда тебе уже больше незачем их бояться, а со временем ты будешь таким умным человеком, что станешь управлять всей землей.

Грибуль вздохнул, во ничего не отвечал. Господин Шмель быстро повернулся и ушел прочь: он вообще не оставался долго на одном месте, имел постоянно озабоченный вид, хотя никогда никто не видел его за делом. Каждый раз, когда Шмель говорил Грибулю, что он хочет оставить его у себя и учить, Грибулю становилось страшно, хотя он сам не знал отчего. Он воротился к родителям и рассказал все, как случилось. Он очень боялся признаться, что царица пчел отняла у него мед и обратила в бегство осла, но, делать нечего, сказать все же было надо. Тогда он сказал в извинение, что имел дело не с простыми пчелами, а с самой царицей, ее двором и всем войском.

Он ожидал, что его сочтут за лгуна и выдумщика, но Бредуль, веривший в колдунов, и даже когда-то сам пробовавший им сделаться, почесал за ухом и сказал жене:

— Тут очевидное колдовство, у Грибуля есть надежда сделаться богаче самого царя, потому что он может быть колдуном. Правда, он слишком прост для этого, но и то сказать, ведь от господина Шмеля зависит дать ему ум. Не будем же далее сопротивляться, пусть он делает, что хочет, иначе он разорит нас и погубит всех наших детей. Теперь я понимаю, что все осы и трутни, так больно ужалившие их, были не простые насекомые. Пошлем же к нему Грибуля, потому что, когда Грибуль будет не беднее самого царя, он из одного самолюбия возведет своих родных в высшие должности.

Тогда, обратясь к Грибулю, он сказал:

— Послушай, мальчуган, воротись сию же минуту к господину Шмелю и скажи ему, что твой отец тебя ему отдает, но смотри, берегись рассердить его чем-нибудь. Останься у него, я приказываю это, если же ты не послушаешься, то будь уверен, что умрешь у меня под палкой.

Бедный Грибуль, отвергнутый родителями, вышел из дому со слезами на глазах. В эту минуту матери стало грустно, и она вышла проводить его немного, потом она поцеловала его и простилась. Грибуль был так доволен этой лаской, что с удовольствием покорился своей участи, думая, что, быть может, теперь они полюбят его и станут ласкать, когда он придет повидаться с ними.

Господин Шмель принял Грибуля очень хорошо. Он велел одеть его в богатое платье, дал ему прекрасную комнату, посадил обедать с собою за один стол и приставил служить ему трех пажей. Потом он стал учить его магии.

Но Грибуль не делал больших успехов. Его заставляли писать цифры за цифрами, делать вычисления за вычислениями, а это его нисколько не занимало, тем более, что он не знал, к чему все эти премудрости могут пригодиться. Его богатство также не делало его счастливым, он желал только быть всегда чистым и опрятно одетым.

Господина Шмеля он видел очень мало и то всегда занятого чем-то важным, он трепал его по щеке и говорил: учись цифрам, вычисляй с учителем, которого я к тебе приставил, а когда будешь все это знать, я сам буду твоим учителем и посвящу тебя во все тайны науки.

Грибуль очень желал полюбить господина Шмеля, который делал для него так много добра, но никак не мог в этом успеть. Господин Шмель был шутлив, но не забавен, шумлив, но не весел, и расточителен, но не благотворителен. Никто не знал, о чем он думает, если только он о чем-нибудь думал. Иногда он был груб, но по большей части равнодушен. У него была страсть, противная для Грибуля — есть только мед, сиропы и разные сласти, что, впрочем, не мешало ему толстеть и жиреть. Ел он с жадностью и чрезвычайно неопрятно. Грибуль не любил его целовать, потому что борода его была всегда в сахаре. Но несмотря на свои огромные расходы, господин Шмель день ото дня становился богаче.

Спустя некоторое время в их царство приехала прекрасная и богатая княжна с царицей, своей матерью, чтобы выйти замуж за господина Шмеля. Дело было скоро кончено. Праздники по этому случаю давались великолепные, пригласили и царя, который остался очень доволен, что присутствовал на свадьбе, а после свадьбы оказалось, что господин Шмель сделался вдвое богаче против прежнего.