Елена Данько - Побеждённый Карабас Страница 4

– Эй, Карло, ты жив или помер? Отвечай!

Тут он захохотал так громко, что стены затряслись. Карло вздрогнул и открыл глаза.

– Жив! – заорал Карабас. – Если жив, давай потолкуем!

Он шагнул в каморку, уселся верхом на опрокинутый ящик и расправил пятерней свою огромную бороду. Нос у него был красный, как сургуч, а глаза черные, маленькие и злые. Карло глядел на него со страхом.

– Слушай ты, нищий шарманщик! – сказал Карабас. – Хочешь, я дам тебе денег и пришлю к тебе самого лучшего тарабарского доктора? Он тебя живо вылечит. Согласен?

Карло даже ушам не поверил. Он подумал, что господин Карабас шутит.

– Да вовсе я не шучу! – огрызнулся Карабас. – Я сделаю все, как сказал. А уж ты отдай мне за это твой кукольный театр и всех маленьких актеров. Ну, по рукам, что ли? А?

У Карло сердце екнуло. Так вот что придумал Карабас!

– Нет, – сказал он, – я не отдам тебе моих маленьких актеров. Ты их будешь бить!

Карабас захохотал, разинув пасть.

– Эка невидаль – бить! Актерам это полезно, они от битья умнеют! Все это пустяки. Поговорим о деле. Ведь если ты умрешь, пропадет твой театр и куклы погибнут с голоду! Лучше отдай их мне подобру-поздорову, а сам лечись и поправляйся на мои денежки! Да что тут долго разговаривать! Я принесу тебе деньги – и дело с концом!

– Нет, – сказал Карло, – не нужно мне твоих денег! Я их не возьму!

Но Карабас уже не слушал. Он вышел, хлопнув дверью, и быстро зашагал по дороге. Он шел и мечтал о том, как будет загребать денежки, показывая кукол богатеньким детям. Пускай они платят по червонцу за билет!

– А уж куклам я не позволю баловаться! На то есть у меня плетка-семихвостка! Вот так!

Он вынул из кармана свою любимую плетку-семихвостку и стал размахивать ею, примеряясь, кого бы ему отхлестать. Вдруг в стороне от дороги, за канавой, он увидел белый балахончик Пьеро и прямо шагнул к мальчику.

Пьеро не видел Карабаса. Он глядел себе под ноги, разыскивая траву клевер. Кто-то сказал ему, что если найти листик клевера, не простой, а с четырьмя листочками, это и значит «найти счастье».

Пьеро брел вдоль канавы, обходил черепки и разный мусор, пробирался между лопухами и одуванчиками, ища клевер. Вдруг на краю канавы, над старой подошвой, он увидел темно-зеленый кустик клевера. Посредине кустика на тонкой ножке покачивался листик с четырьмя листочками! Пьеро бросился к нему и сорвал «счастье».

В ту же минуту он упал, оглушенный страшным ударом. Карабас стоял над ним с плеткой в руке и кричал:

– Ступай домой, бездельник! Будет тебе шляться по канавам, ступай домой!

Пьеро покраснел от боли и обиды, крепко зажал в кулаке свое «счастье» и молча глядел на Карабаса.

– Что глядишь? Или не признал хозяина? Погоди, скоро признаешь! Га-га-га! – заорал Карабас и снова замахнулся плеткой.

Тут Пьеро вскочил на ноги и пустился наутек. Он мчался, как заяц, как ветер, как молния, и вмиг скрылся из глаз. Карабас ухмыльнулся и, помахивая плеткой, свернул в лес. Он хотел разыскать Буратино.

Проходя мимо старых лип, он услышал громкий щебет и поднял голову.

Возле старой скворечни верхом на ветке сидел Буратино и беседовал со скворцами. Маленькие скворчата прыгали по шершавому стволу.

Карабас прислушался.

– И вот мы пошли искать счастье для папы Карло! – сказал Буратино. – Я увидел ваш домик и подумал: нет ли у вас счастья?

– Лучше не спрашивай! – хмуро ответил скворец. – Счастье здесь не водится. Самим есть нечего и детей кормить нечем.

– А еще Карабас грозится, что разорит наш домик! – заплакала скворчиха.

– И разорю! Дайте срок, разорю! Надоели вы мне, глупые птицы! – заорал Карабас. – А с тобой, друг любезный, я еще не так расправлюсь!

Он подпрыгнул, схватил Буратино за ногу и швырнул его на дорогу.

– Пошел домой! Нечего тебе лазать по деревьям!

– Захочу и буду лазать. Чего ты раскричался, Карабас? Ты мне не хозяин! – ответил Буратино.

– Вот я тебе покажу хозяина! Пошел домой! – заревел Карабас и хлестнул его плеткой.

Больно было мальчику, но он даже не вскрикнул. Он встал, поправил на голове колпачок и спокойно зашагал по дороге, стараясь не хромать на ушибленную ногу. Ведь Буратино был молодцом, когда хотел!

Карабас еще погрозил скворцам и пошел своей дорогой. Он думал: «Вот встречу Мальвину и ее прогоню домой. А потом возьму мешок, нагряну к шарманщику и захвачу всех птенчиков разом! Всех актеров! Они у меня не уйдут. Нет, шалишь, не уйдут!»

Карабас глядел по сторонам – не мелькнет ли где-нибудь розовое платьице Мальвины? Он раздвигал кусты, осматривал все закоулки, канавы и подворотни. Пришел в город – стал заглядывать в окна домишек. Воробьи разлетались от него врассыпную, собаки удирали, поджав хвосты, редкие прохожие шарахались в стороны.

А Мальвины нигде не было.

– Ладно, она от меня не уйдет! – ворчал Карабас и, помахивая плеткой, брел дальше.

Глава шестая.

О ТОМ, КУДА ДЕВАЛАСЬ МАЛЬВИНА

Пьеро вбежал в каморку шарманщика и крикнул:

– Папа Карло! Ведь ты не отдал нас Карабасу?

Он запыхался. От слез и пыли щеки у него стали совсем грязные. Разорванный воротник висел вдоль спины, как тряпка. Он стоял на полу, сложив ручки, и спрашивал:

– Скажи, не отдал?

– Не отдал и никогда не отдам! – улыбнулся Карло.

Тогда Пьеро вскарабкался на постель и уселся на одеяле, свесив ножки. Он разжал кулак и показал Карло смятый, теплый от ладони листик с четырьмя листочками.

– Смотри, что я нашел! Счастье!

– Да какое же это счастье, дурачок? – рассмеялся Карло. – Это просто клевер!

– А ведь он с четырьмя листочками?

– И с четырьмя – просто клевер!

Тут глаза Пьеро опять набухли слезами. Ведь он так радовался, что нашел счастье, так боялся, что Карабас его отнимет! А оказалось – это просто клевер!

– Не горюй, сынок! Давай сюда твою травку!

Карло вдернул клевер с четырьмя, листочками в петлицу своей старой куртки, расправил листочки и сказал:

– А за твою заботу спасибо!

Пьеро сразу повеселел. Он забыл про Карабаса. Он принялся рассказывать Карло, как хорошо ему было на солнышке у канавы. Там цветут желтые одуванчики, блестит осколок стекла, серый кузнечик стрекочет в траве. Там растут трилистники на тонких стебельках и тихо качаются от ветра. Когда папа Карло выздоровеет, они пойдут гулять на канаву. Правда?

Карло слушал его и улыбался.

Вдруг за дверью послышался такой шум и гром, что все мухи в каморке перепугались и роем ринулись в окошко. Это Буратино скакал на одной ноге по лестнице и распевал во все горло:

Счастье, счастье, счастье, помоги,Я остался без ноги!

– Не бойтесь, это я нарочно! – крикнул он, распахнув дверь. – Нога у меня цела, только немножко вывихнута! Пошел я за счастьем, а нашел одни колотушки. Да это горе не беда! Счастье от нас не уйдет!

Он тоже вскарабкался на постель. Карло осмотрел и осторожно вправил его вывихнутую ножку.

Тут мальчики принялись дурачиться. Они рассказывали наперебой свои приключения, передразнивали Карабаса, хохотали и подняли такую возню, что из старого одеяла пыль пошла столбом.

Вдруг Карло спохватился:

– Мальчики, а где же Мальвина? Почему она не возвращается?

Мальчики слезли с постели и выглянули в окно, не идет ли Мальвина? Но Мальвины не было видно.

– С ней Артемон пошел, он ее в обиду не даст! – сказал Буратино.

– Он как вцепится зубами в штанину или в рукав да как начнет трепать! Карабас и тот испугается! – сказал Пьеро.

Они опять попробовали шутить, но Карло больше не смеялся. Приподняв голову, он прислушивался – не простучат ли по лестнице легкие деревянные ножки? Но все было тихо. Мальвина не возвращалась.

Мальчики замолчали. Страшно им было думать: а вдруг Карабас утащил Мальвину? Кто теперь вызволит ее из беды? Ведь папа Карло болен.

Стало смеркаться, а Мальвины все не было.

– Я пойду ее искать! – сказал Буратино и надел колпачок.

Вдруг дверь растворилась.

Пудель вбежал в каморку, рухнул на пол у постели Карло и завыл… Шерсть на нем стояла дыбом, зубы стучали. Он весь дрожал.

– Где Мальвина? – крикнул Карло.

– Уехала… – пролаял Артемон сквозь слезы.

– Куда уехала? Зачем?

Но пудель уткнулся мордой в руку хозяина и жалобно засопел.

Мальчики ласково оттащили его за уши.

– Ну расскажи, Артемон! Расскажи, не плачь!

Пудель проглотил слезы и стал рассказывать, как было дело.

Вот что он рассказал.

Они с Мальвиной долго бродили по городу – искали счастье.

– Счастье – в керосиновой лавке! – сказал им старый уличный фонарь. – Когда в меня наливали керосин и зажигали фитиль, я был счастлив. Потому что высшее счастье – ярко светить. Увы, это было и прошло.

Он пошатнулся на ветхом столбе и заплакал ржавыми слезами.

Его давно уже никто не зажигал.

– Пойдем в керосиновую лавку! – сказал Артемон и дернул Мальвину за юбочку.