Ренсом Риггз - Истории странных (неофициальный перевод, с иллюстрациями) Страница 4

Туристы иногда задерживались у простого, с плоской крышей, деревянного дома фермера Хэйворта, с любопытством глядя на контраст между его простым жилищем и теми дворцами, что окружали его. Тогда он объяснял им, что он предпочитает простую жизнь имеющего все четыре конечности и выращивающего болотную траву фермера, и показывал им свой клочок болота. Это был последний заболоченный участок в Болотной Водице, так как все остальные были засыпаны землей, чтобы освободить место для новых домов.

Взгляды всей страны были обращены на Болотную Водицу и ее чудесные мраморные дома. Владельцам домов нравилось это внимание, но им отчаянно хотелось хоть как-то выделяться, так как все дома были почти одинаковыми. Каждый хотел прославиться как владелец самого красивого дома в Болотной Водице, но они уже тратили все свои руки и ноги только на то, чтобы оплачивать проценты по их непомерным кредитам, и все они уже продали свои уши.

Они начали приходить к людоедам с новыми предложениями.

— Вы не ссудите мне денег, если я заложу свой нос? — спросила миссис Салли.

— Нет, — ответили людоеды, — но мы с радостью купим ваш нос прямо сейчас.

— Но если я отрежу свой нос, я стану похожа на монстра! — возразила она.

— Можете повязать на лицо шарф, — предложили они.

Миссис Салли отказалась и из своего мешка приказала слуге отнести ее домой.

Следующим к людоедам пришел мистер Беттельхейм.

— Вы не купите моего племянника? — прошептал он, а его слуга подтолкнул к людоедам восьмилетнего мальчика.

— Ни за что! — ответили людоеды и дали перепуганному мальчугану конфету, после чего отправили его домой.

Миссис Салли вернулась несколькими днями позже.

— Хорошо, — вздохнув, сказала она, — я продам свой нос.

Она заменила его искусственным, сделанным из золота, и на вырученные деньги построила на своем мраморном доме гигантский золотой купол.

Вы, наверное, уже догадались, к чему это привело. Вся деревня продала свои носы и построила на своих домах золотые купола, а также башни и башенки. Затем они продали свои глаза — каждый по одному — чтобы выкопать вокруг своих домов рвы, которые они заполнили вином и диковинной, пьяной рыбой. Они утверждали, что бинокулярное зрение все равно является роскошью, и необходимо было в основном, чтобы бросать и ловить предметы, что за неимением рук они не могли больше делать так и так. А одного глаза вполне хватает, чтобы оценить красоту их домов.

Так вот, хотя людоеды и были цивилизованными и законопослушными, они не были святыми. Им надоело жить в лесу и готовить пищу на костре, в то время как жители деревни жили в особняках и дворцах и имели слуг. Так что людоеды переехали к жителям в дома. В домах было так много комнат, что прошло некоторое время, прежде чем жители деревни заметили это, но когда они все-таки это заметили, то очень разозлились.

— Мы никогда не говорили, что хотим, чтобы вы жили с нами! — сказали им жители. — Вы — грязные людоеды, которые едят человеческое мясо! Оставайтесь в своем лесу!

— Если вы не впустите нас в свои дома, — ответили людоеды, — мы перестанем покупать ваши конечности и вернемся на побережье Смиренных. И тогда вы не сможете оплачивать свои кредиты и все потеряете.

Жители не знали, что делать. Они не желали видеть людоедов в своих домах, но также не могли представить, что вернутся к тому образу жизни, что был у них до этого. Фактически, все стало бы даже хуже, чем было: они не только были бы бездомными, изуродованными и наполовину слепыми, но у них не было бы и болот, чтобы заниматься фермерством, так как они все их засыпали. Это было немыслимо.

Скрепя сердце, они позволили людоедам остаться. Людоеды расселились в домах по всей деревне (кроме дома фермера Хэйворта, так как никто не хотел жить в его примитивной деревянной хибаре). Они заняли хозяйские спальни и все самые большие спальни в домах, и вынудили жителей переехать в их собственные комнаты для гостей, в некоторых из которых даже не было ванных комнат! Мистер Башляр был вынужден отправиться жить в курятник. Мистер Андерсон переехал в свой подвал. (Он был очень хорош для подвала, но все же).

Жители без остановки жаловались на это новое соглашение. (Все-таки у них все еще были языки).

— От запаха вашей стряпни меня тошнит! — говорила миссис Салли своим людоедам.

— Туристы постоянно спрашивают о вас, и это ставит меня в неловкое положение! — кричал мистер Пуллман своим людоедам, заставляя их испуганно вздрагивать, когда они тихо читали в кабинете.

— Если вы не съедете, я скажу властям, что вы похищаете детей и варите из них пироги! — угрожал мистер Беттельхейм.

— Пироги не варят, пироги пекут, — отвечал ему его людоед, образованный испанец по имени Гектор.

— Мне плевать! — кричал мистер Беттельхейм, багровея.

Через несколько недель Гектор решил, что больше не выдержит. Он предложил мистеру Беттельхейму все, что у него было, до последнего пенни, если он всего лишь продаст Гектору свой язык.

Мистер Беттельхейм не стал отвергать данное предложение. Он тщательно его рассмотрел и обдумал. Без языка он не смог бы больше жаловаться или же угрожать Гектору. Но с деньгами, что пообещал ему Гектор, он смог бы построить на своих владениях второй дом и поселиться там, подальше от Гектора, и ему больше не на что было бы жаловаться. И у кого еще в деревне есть не один, а два мраморных дома с золотым куполом?

Спроси мистер Беттельхейм совета фермера Хэйворта, его старый друг сказал бы ему не принимать предложения людоеда. «Если запах готовящейся еды Гектора беспокоит тебя, приходи и живи у меня, — сказал бы Хэйворт. — У меня в доме более чем достаточно места». Но мистер Беттельхейм сторонился фермера Хэйворта, как и все остальные в деревне, так что он ничего у него не спросил, а даже если бы и спросил, Беттельхейм был слишком гордым, и лучше стал бы жить без языка, чем в жалком домишке Хэйворта.

Так что Беттельхейм пришел к Гектору и сказал:

— Хорошо.

Гектор вытащил разделочный нож, который всегда носил в ножнах на боку:

— Да?

— Да, — ответил Беттельхейм и высунул свой язык.

И Гектор сделал это. Он набил рот Беттельхейма ватой, чтобы остановить кровотечение. Он отнес язык на кухню, пожарил его в трюфельном масле со щепоткой соли и съел. Потом он взял все деньги, что отдал Беттельхейму, раздал их его слугам и распустил их. Без рук, без ног, без языка, и очень злой, Беттельхейм рычал и извивался на полу. Гектор поднял его, отнес наружу и привязал в тенечке к столбу в саду за домом. Он поил и кормил Беттельхейма дважды в день, а Беттельхейм, словно фруктовое дерево, отращивал конечности, которые Гектор ел. Гектор чувствовал себя слегка виноватым по этому поводу, но не так чтоб уж слишком. В конце концов он женился на чудесной людоедочке, и вместе они завели семью, которая вся питалась странным человеком из их сада.

Такая же судьба постигла и остальных жителей деревни, всех, кроме фермера Хэйворта, который сохранил при себе все свои конечности, жил в своем маленьком домике и выращивал траву на своем болоте, как он и делал всегда. Он не беспокоил своих новых соседей, а они не беспокоили его. У него было все, что ему было нужно, и у них тоже.

И они жили долго и счастливо.

ПРИНЦЕССА С РАЗДВОЕННЫМ ЯЗЫКОМ

Однажды в старинном королевстве Франкенбург жила принцесса, у которой был свой странный секрет: в ее рту прятался длинный раздвоенный язык, а по всей спине шла блестящая ромбовидная чешуя. Поскольку эти змеиные черты появились у нее в подростковом возрасте, и она редко открывала рот из боязни, что это обнаружится, она смогла сохранить их в тайне от всех, кроме ее служанки. Никто, даже ее отец-король, не знал об этом.

Принцессе было одиноко, поскольку она редко разговаривала с кем-либо, опасаясь, что они заметят ее раздвоенный язык. Но настоящей проблемой было то, что она должна была выйти замуж за принца из Галатии{6}. Они никогда не виделись, но принцесса славилась своей красотой, так что он согласился взять ее в жены в любом случае, и предполагалось, что они впервые увидят друг друга в день свадьбы, который быстро приближался. Их союз должен был укрепить отношения между Франкенбургом и Галатией, обеспечить процветание обоих регионов и создать оплот против их заклятого врага, воинственного княжества Фризии. Принцесса понимала, что этот брак был политически необходим, но боялась, что принц отвергнет ее, как только узнает ее секрет.

— Не волнуйтесь, — наставляла ее служанка. — Он увидит ваше прекрасное лицо, узнает ваше прекрасное сердце и простит все остальное.