Николай Семченко - Олень У Страница 4

– Здравствуйте!

– Здравствуй, – ответила девушка. Она сидела на полу, на красивом ковре, узорами расшитом. Девушка рукодельем занималась: затейливый орнамент на рубашке вышивала.

– Как тебя зовут? – спросил парень.

– Пудзи, – ответила девушка.

– А я – Марга, – сказал парень. – Не знаешь, почему в большом доме шумят?

– Они шкурки отгадывают, – объяснила Пудзи. – Отец их спрашивает, что это за шкурки, а они не знают. А шкурки не звериные, они от разных насекомых.

– Да зачем отгадывают-то?

– Тому, кто эти шкурки отгадает, отец меня отдаст в жены, – сказала Пудзи. – Пойдёшь отгадывать? Тогда не говори, что я тебе подсказку дала.

Пошел Марга в большой дом. Там ворон, филин и аист. Сидят за столом, волнуются, кричат. Не могут ничего отгадать!

– Дайте шкурки и Маргу, – сказал ворон. – Пусть тоже отгадывает!

– Не давайте Маргу ничего, – возразил филин. – Что это ещё за человек?

– Пришёл – пусть отгадывает, – кивнул аист. – Ему тоже одному скучно жить.

– Ага! – скривился ворон. – А мне не скучно? Вам не скучно? Отгадает – заберёт Пудзи!

А старик поглядел на них и сказал:

– Ничего, дайте и ему шкурки отгадывать.

Взял Марга какие-то шкурки, то ли от оводов, то ли от жуков каких-то. Почесал он голову, всё равно, как если бы в волосы нападали клещи с деревьев.

– Ай, ай, ну и чешется же! – Марга провёл рукой по голове. – Клещи это!

А старик сказал ворону, филину и аисту:

– Проиграли вы свою невесту Маргу!

Смолкли женихи, пригорюнились.

– Ладно, – сказал старик. – Вот тебе, ворон, копье, а это копьё твоё, филин, и ты, аист, возьми копьё.

А Маргу дал стрелу с тупым толстым концом. Зачем – не сказал. Ворон, филин и аист – все ушли, и Марга тоже вышел из большого дома.

Шел, шел и догнал ворона. Смотрит: он дерево копьем колет. Марга в ворона выстрелил. Попал в голову.

– Старший брат, зачем стреляешь – больно как! – сказал ворон.

– А ты зачем дерево колешь, дедушкино копье ломаешь?

Стыдно стало ворону. Улетел он в лес. Пошел Марга дальше. Догнал аиста. Тот скалу копьем колет. Марга и ему выстрелил в голову.

– Ой-ой! – вскрикнул аист. – Зачем обижаешь, старший брат?

– А ты зачем колешь, ломаешь дедушкино копье о камень?

Аист копьё бросил и на озеро полетел.

Шел, шел Марга и отыскал филина. Тот замороженное мясо колол.

– Э, чего колешь? – сказал Марга. – Дедушкино копье всё изломал!

Филин ухнул и в чащу улетел. А парень пошел по лесу бродить. И нашел берлогу медведя.

– Медведь, выходи! – крикнул он. – Только медленно вылезай, не спеши.

Медведь подумал: «Что такое? Какой парень нахальный. Не боится совсем! Но зачем, однако, просит не спешить?» Он принялся осторожно выбираться наружу. Марга прицелился, выстрелил в него стрелой. Убил медведя.

– Хорошая добыча, – сам себя похвалил Марга. Освежевал он медведя, увязал его на носилки и принёс старику. Сварили кашу с салом, поели.

– Ладно, – сказал старик. – Бери мою дочь в жёны.

Марга женился на его дочери. А через несколько дней старик говорит:

– Принеси солнечный жар. Дедушка погреться хочет.

Марга пошел. Далеко-далеко зашел, никогда в тех местах раньше не бывал. Там даже деревья «ой» говорят и кочки «ой» говорят. Такое вот место! А жила там одна старуха, такая древняя, что помнила, как на небе появилось сразу три солнца. Нестерпимый жар палил землю, реки вскипали и выходили из берегов, камни мягкими становились – всё равно, что глина. Нашёлся один смелый и сильный Мэрген-богатырь. Сделал он большой лук, изготовил железные стрелы. Встал на высокий берег Амура, прицелился и – раз, раз! – сбил два солнца. Только одно на небе осталось. Как положено. А от одного упавшего солнца откололся маленький кусочек и попал в старухин очаг. С тех пор и горел в нём солнечный жар.

– Куда идешь? – спросила старуха Маргу.

– Отец Пудзи велел мне раздобыть солнечный жар, – ответил Марга. – Не знаю, где его найти.

– Ты его нашёл, – сказала старуха. – Мне не жалко. Только как понесешь? Горячий он, руки обожжёшь…

– Ничего, – отмахнулся Марга. – Как-нибудь.

Взял он горсть солнечного жара, завернул его в сумку-чуман, льдом обложил.

– Скорее привязывай на носилки! – сказала старуха. – А как вернёшься домой, брось его на дом канда мафа – старика. Пусть греется!

И засмеялась.

А Марга пошел обратно. Чем дальше шёл, тем горячее его спине становилось. Ох, как припекал солнечный жар!

Наконец, подошёл к домику Пудзи, открыл дверь:

– Выходи скорее, – сказал жене. – Да не забудь взять свою коробку с рукодельем. Всё остальное у нас и так будет.

Вышла Пудзи с коробкой, а Марга бросил на крышу стариковского дома солнечный жар. Он загорелся.

Марга с Пудзи, однако, не видели, как дом сгорел. Они шли, не оглядываясь. А как увидели красивое место, на берегу реки, в окружении деревьев, так и остановились. Стали жить тут сами. Что тут рассказывать? Хорошо жили!

Хитрый Чумбокта, олень У и дырявый карман

(По мотивам нанайских сказок)

Как-то раз хитрый Чумбокта совсем без денег оказался. На всякий случай он даже пошарил в кармане брюк, которые ещё прошлой осенью бросил в чулан, хотел постирать их, но руки так и не дошли до них. Увы, даже копейки не нашёл. Если она даже и была в кармане, то через прореху выпала, эх!

И тогда Чумбокта вспомнил о своём друге, олене У.

– О! – сказал Чумбокта сам себе. – Олень У – это деньги! Он даже и не подозревает: на нём много, много монет, на которые можно купить…

А что именно? Чумбокта прищурился и стал прикидывать: «Новую кухлянку! И торбаса! И тёплую шапку!» Но зачем кухлянка, торбаса и шапка, если сейчас лето? Фу, какие приземлённые желания! Может, не прищуриваться, а вообще зажмуриться? Так мечтать лучше, однако! Всё равно что спишь. А в снах чего только не бывает.

Чумбокта крепко-крепко зажмурился, но ничего, кроме темноты не увидел.

– А! – махнул он рукой. – Потом придумаю. Всё лучшее бывает не сейчас, а потом. Правда, непонятно, когда наступает «потом», потому что мы всегда живём сейчас…

Он немного запутался между «сейчас» и «потом», снова махнул рукой и пошёл в лес к оленю У.

– Здравствуй, олень У! – сказал он другу. – Как жизнь?

– Не жалуюсь, – ответил олень У. – Солнышко светит, ветерок обдувает, еды – ешь, не хочу: смотри, какая сочная и густая трава, вкуснотища!

– Хорошо тебе, – вздохнул Чумбокта. – А я не травоядный. Мне бы чего посущественнее, например, эскимо или шоколадку…

– У! – сказал олень У. – Может, это вкусно, но разве ж это настоящая еда? – и откусил стебель какого-то сочного растения.

– У меня к тебе предложение, – улыбнулся Чумбокта. – Давай я тебя продам! Без денег мне совсем плохо приходится.

– У! – скривился олень У. – Ещё чего!

У него потому имя такое было – У, потому что он слишком часто говорил: «У!» Или вообще тянул: «Уууууууу…»

– Да ладно тебе, – сказал Чумбокта. – Может, ты весь и не годишься на продажу. Давай мы только шкуру твою продадим…

Олень У перестал грызть стебель сочной травы и даже выронил его.

– У! – воскликнул он. – Ну, вообще! Как это – шкуру? Без неё мне плохо будет. Олень без шкуры – это уже и не олень, а, скажем так, туша. Её мяснику отдают, а дальше…

А дальше оленю У продолжать не захотелось. И он только затянул:

– Ууууууууу….

Чумбокта почесал в затылке и сказал:

– Да уж! Что-то я не то придумал. Оленю без шкуры совсем плохо, а быть тушей – ещё хуже. Ох, что же делать-то?

Но олень У вообще-то был умным. Если бы он таким не был, его бы давно волки съели.

– Слушай, – предложил он Чумбокте, – продай меня вместе со шкурой. Тебе дадут деньги. А я уж как-нибудь убегу от покупателя.

И нашли они богатого шамана, которому была нужна оленья шкура.

– Интересно, – сказал шаман. – И даже странно! Почему ты, Чумбокта, продаёшь шкуру вместе с оленем? Первый раз такое встречаю!

– Всё когда-нибудь бывает в первый раз, – ответил Чумбокта. – Я придумал новый способ сохранения шкур! На живом олене она лучше сберегается, всегда свежая и чистая. Её по мере надобности можно по кусочку отрезать…

– У! – сказал олень У и даже копытцем о землю ударил. Противно ему было слышать такие слова.

– А чего это ты, олень У, растревожился? – заподозрил неладное богатый шаман.

Олень У спохватился и схитрил:

– О, у меня «у» – это слово-паразит. Не могу от дурной привычки избавиться. У!

– А может, из-за этой дурной привычки и шкура у тебя дурная? – хмыкнул шаман. – Мне плохая шкура не нужна!

– У, обижаешь, шаман! – олень гордо развернулся в направлении леса. – Пойду-ка я домой. Вот ещё! Всякими подозрениями меня обижать тут будут. Оставайся без шкуры!

Шаман испугался, что такая ладная да красивая шкура от него убежит. И, не торгуясь, отдал деньги Чумбокте.