Дмитрий Миронов - Узники старого дома Страница 5

– Бабуля, а ты сериал свой не проворонишь? Ты вчера вроде говорила, что его раньше будут показывать.

– Да? – озадачилась бабуля. – Что-то не припоминаю. Ну-ка, ну-ка, сейчас проверим.

Улучив момент, Варвара выскочила в подъезд и нос к носу столкнулась с артемидиной мамашей.

– Здрасте, тётя Света. Вы за Артёмом? Можно, он у нас пока посидит? Бабушка просила его рецепт записать. – И Варвара слово в слово, лишь с некоторыми изменениями пересказала историю про рецепт. Не ошиблась малявка. Тётя Света прониклась, и пошла обратно, наказав Варваре передать её сыну бежать домой, как только тот освободится.

Вполне довольная собой и жизнью, маленькая плутовка Варвара вернулась на площадку. Из её маленького ротика вылетали слова задорной песни: «А там ещё немного – и Прованс». Эх, забыла девочка, что всё тайное, как я вам напоминал, рано или поздно становится явным. Не скумекала подруга: рано или поздно спросит бабуля у тёти Светы и про рецепт, и про спутниковую тарелку. Тётя Света удивится, и обман непременно раскроется.

Хотя сделалось всё явным гораздо раньше, чем можно было ожидать: через десять минут, когда из леса вернулись Егор с Артемидой.

Глава 6, о том, что не надо обманывать бабушку

– Варя! – воскликнул Егор. – Где карточка, которую нам дал капитан Егорычев? Быстрее!

Перед отъездом капитан милиции действительно сказал им:

– Если узнаете или вспомните что важное, звоните по этому телефону, – и протянул белую тиснёную визитку.

На карточке они прочитали: «Капитан милиции Владимир Степанович Егорычев». Рядом стоял номер телефона. Сейчас карточка лежала в Варином кошельке вместе с рекламками, старыми чеками, наклейками и прочим хламом.

Они побежали домой.

– Как рецепт? Записали? – поинтересовалась бабушка.

– Какой рецепт? – удивился Егор, но махнул рукой. – Подожди, бабуля, мне некогда.

Выхватив у Варвары карточку, он взял свой телефон и выскочил на балкон – звонить.

До Варвары вскоре донеслось:

– Владимир Степанович, это Громов Егор. Ага, тот самый. Срочно приезжайте. Мы нашли её. Тропинку! По которой ушёл Сашка, когда пропал. Точно. Да-да, только что. Что? Хорошо. Мы вас подождём.

«Что делает, дурилка, что делает? – в ужасе думала Варвара. – Бабушка же обо всём догадается!» Бабушка действительно стояла рядом и по судорожным движениям, какими она вытирала о фартук руки, Варвара поняла: ничего хорошего в ближайшее время их не ожидает…

Капитан Егорычев прибыл быстро, и они вместе с Егором и Варварой побежали в лес. А там… Хотите услышать слова капитана Егорычева, какие тот сказал у синего камня, когда никакой тропинки вновь не оказалось? Увы, я не могу вам их передать: тогда мою книгу запретят. Давайте лучше я опишу лицо Егора, когда он вновь обнаружил вместо тропинки сплошную зелёную стену. Оно стало похожим на сдувшийся футбольный мячик с большими выкатившимися на лоб глазами. Варвара расхохоталась бы, если бы рядом грозной скалой не возвышался сердитый капитан Егорычев.

Отведя душу в суровой нотации и посулив в следующий раз оштрафовать родителей за ложный вызов, капитан Егорычев отбыл в город. А после отъезда рассерженного капитана их ожидала суровая разборка с бабушкой, не менее страшной в гневе, уверяю вас!

Да, весёленький у ребят выдался денёк. Их спас огород, родной уютный огород, позволивший загладить вину каторжным трудом. Они вкалывали, как рабы на плантации. Вы только оцените объём работ: Егор с Варей очистили от сорняков две грядки морковки и грядку свёклы. Полили капусту, огурцы, помидоры, перец и все цветы на бабушкиной клумбе. Отнесли траву курам в курятник и поменяли застоявшуюся зеленоватую воду в корыте. Наконец, помогли деду перенести в погреб десяток банок с солёными огурцами. К вечеру бабушка даже сжалилась немного и разрешила штрафникам выйти на площадку.

Варвара бросилась играть с подружками, а Егору не игралось. Он сидел в сторонке и мрачно размышлял над чертовщиной, творившейся в местном лесу. Хорошо сестре, та вовсе не парится. Была тропинка, не было – какая разница? Вон бегает, резвится, как ни в чём не бывало. Хотя чему удивляться – ей же всего шесть лет! Но ему-то десять, солидный возраст! Он-то знает: тропинки не могут исчезать! Не бывает такого в серьёзном взрослом мире, как сказала сегодня утром бабушка. И он вполне с ней согласен. Чертовщина случается только в сказках, которые рассказывают ночами, чтобы попугать маленьких детишек вроде Варвары. Но глазам своим он тоже верит. Глаза же сегодня в одиннадцать часов видели тропинку, а в двенадцать наблюдали непроходимые заросли на её месте. Это как? Никич не врал? И мозг Егора зависал, будто старенький бабушкин компьютер. Бедняга ещё и ещё раз вспоминал странное происшествие. Вот они с Артемидой стоят у метеорита, смотрят туда, где загадочная тропинка скрывается за деревьями. Артемиде вновь грезятся странные движения вдалеке. Да и Егору кажется, что ветви покачиваются в такт, будто манят их погрузиться в таинственную лесную глубину…

Или у них у всех съехала крыша, но это маловероятно, или… Или ЧТО? Вот вопрос из вопросов! А с ответом на этот вопрос как-то связано трагическое исчезновение друга. «Кто по тропинке уходит, пропадает навсегда. И тропинка исчезает, словно её и не было. Ищи-свищи» – прозвучали в голове слова Никича. Если Никич прав, выходит… Выходит, тропинка скоро вовсе исчезнет, и Сашка не вернётся?

Глава 7, в которой тучи сгущаются над вихрастой Сашкиной головой

Вдруг на скамеечку рядом с Егором кто-то уселся, тяжело, грузно. Скамейка отчаянно заскрипела. Егор поднял глаза – баба Надя, необъятных размеров бабуля, живущая в Жёлтом доме. Год от года ей всё тяжелее приходится носить свои килограммы. Но каждый день при любой погоде, медленно, переваливаясь с боку на бок, баба Надя тащится в свой развалюшный сарай – покормить прижившихся там бездомных собак и кошек.

– Здрасте, – сказал Егор, подымаясь.

– Посиди, Егор, – сказала баба Надя, – надо мне с тобой поговорить… Посиди маленько…

Егор озадачился и уселся обратно. Баба Надя перевела дух, и спросила, внимательно посмотрев на пацана:

– Говорят, Сашка Катков дом какой-то странный в лесу видел, прежде чем пропасть? С чего вы взяли?

Второй раз Егор сегодня сидел на скамеечке и второй к нему обращались с похожим вопросом. Егор пожал плечами:

– Сашка сам рассказал. И тропинку показывал, которая к дому ведёт.

Баба Надя вдруг покачала головой:

– Ай, плохо! Ай, плохо, касатик…. На вот, смотри.

Она достала из кармана старого потёртого халата выцветшую пожелтевшую фотографию и протянула Егору. С кусочка бумаги на него строго смотрел черноволосый мальчик, чем-то неуловимо похожий на бабу Надю.

– Кто это? – спросил Егор.

– Старший брат мой, Юрой звали. Юрка-следопыт. Очень походы всякие любил. В поездки ездил, на Кавказ, в Карелию – со школьной секцией. И по округе шатался где-то. Это вот – единственная память о нём. Снимок зимой сделали, пятьдесят шестого года. А летом в лесу пропал, сердешный. Так и не нашли ни следочка, сгинул будто. Почти шестьдесят лет с тех пор минуло…

Баба Надя задумалась о чём-то. Егор еле дождался, пока она снова заговорит:

– Да-а, давно это было. Мне тогда лет восемь исполнилось, ему – двенадцать… Я к чему тебе всё рассказываю-то? Юрка в последние денёчки странные вещи твердил. Мол, в лесу на дом какой-то набрёл, на старинный. Большой, мол, красивый, с колоннами. Ему не верил никто – отродясь в нашем лесу никаких домов не было. Я тоже смеялась, хоть мы ничего, дружно жили. Юрка осерчал, пообещал завтра принести что-нибудь из дома этого. Ушёл с утра и больше его не видел никто… Я помню, плакала, плакала всё. А Фира Петрунина, соседка наша, старая совсем тогда была, услышала мой рассказ и говорит: не вернётся Юрка ваш. В детстве, мол, поверье ходило: стоял когда-то в лесу барский дом, и вдруг исчез. Кто в этот дом попадает, тот не возвращается. У неё, говорит, когда-то дружок-сосед наткнулся на этот дом. Ушёл в лес, так до сих пор его и ищут… Как в воду глядела змея старая. Сгинул Юра, братик мой. Кроме меня, о нём теперь и не вспомнит никто.

До Егора не сразу дошёл страшный смысл её слов:

– Вы что же, думаете, и Сашка Катков не вернётся?

Баба Надя покачала головой:

– Ой, не вернётся, касатик, не вернётся. А вы не ходите в лес от греха. Нехорошее это место. Пропадёте, как братец мой родной. Не ходите.

– В милицию вы заявляли?

Баба Надя махнула рукой:

– Эх, милай, сколько я за ними ни бегала – куда там. Будут они девчонку несмышлёную слушать. Да и кто поверит? Тебе поверили?

– Так надо снова в милицию бежать. Вы про брата расскажете, тогда, может, и поверят, – волновался Егор.

– И что сделают? – Баба Надя развела пухлые массивные руки. – Весь лес и так уже обыскали. И что? Снова обыщут? Опять ничего не найдут. Тут, скажу я тебе, без нечистой силы не обошлось, прости Господи меня, грешную. А с нею один совет: подальше держаться надо. Не ходите больше в лес, не ходите, касатики. Я знаю, ты, Егор, мальчик серьёзный. Послушаешь бабку старую…