Ричард Адамс - Великое путешествие кроликов Страница 53

— А что делать с этим кроликом? Убить его? — спросил Горицвет.

— Не надо! Это парламентер! Пусть передаст наш ответ врагам! Эй, ты! Ступай и скажи Тлейли, что если он и Блэкавар, а также все крольчихи не вылезут утром из колонии мне навстречу, то к завтрашнему ни-Фрису я вырву глаза у всех ваших кроликов!

Хромой кролик собирался что-то ответить, но Зверобой повернулся к нему спиной и начал объяснять Горицвету план предстоящего штурма. Никто более не обращал ни малейшего внимания на хромого кролика, и он заковылял обратно по той же дороге, по которой пришел.

Еще не сгустились сумерки, когда эфрафанцы вступили в буковую рощу и окружили колонию. Они осмотрели откосы, пытаясь установить величину укреплений и отыскать ведшие туда ходы. Обнаружив множество ходов на сравнительно малой площади, они растерялись и решили, что под землей спряталось множество врагов.

При внезапно раздавшемся крике чибиса пара рядовых обратилась в бегство, так что офицерам пришлось силой вернуть их в строй. Видимо, рассказ о том, как Тлейли во время грозы вызвал большую белую птицу, не потерял живости от того, что его много раз пересказывали в норах Эфрафы.

Зверобой велел Горицвету выставить часовых, а Вербене и Крестовнику приказал заняться закрытыми ходами.

Желая показать своим солдатам пример, Крестовник отвалил от хода на откосе рыхлую землю. Прорывая ее, подобно плугу, и завязнув в земле, как муха в растаявшем на солнце масле, Крестовник вдруг прямо перед собой обнаружил Блэкавара, который мгновенно погрузил резцы ему в шею.

Не имея возможности использовать свое преимущество в весе, Крестовник вопил и отбивался лапами, как умел, но Блэкавар не отступал. Наконец Блэкавар выплюнул изо рта шерсть и отскочил в сторону, выставив вперед когти передних лап, но Крестовник уже повернулся спиной и улепетывал.

Зверобой понял, что, штурмуя обороняемые ходы, захватить колонию будет очень трудно. Шансы на успех значительно повышались, если бы его солдаты сумели сами отрыть один-два хода и быстро в них спуститься. Однако генерал сомневался, что после первых неудачных попыток его кролики отважатся на штурм.

Когда взошла луна, он подозвал Горицвета, чтобы обговорить положение. Горицвет попросту предложил длительную осаду колонии. В конце концов враг сдастся, замученный голодом. Однако Зверобой сразу же с досадой отверг этот план. Он понимал, что лишь громкая победа над врагом может восстановить его репутацию! Долгая осада была бы лишь скромным достижением.

— После того как мы захватили колонию возле рощи Натли и бой подходил к концу, наши противники заперлись в маленькой норе, — сказал Зверобой. — Я велел их добить, а сам повел пленных в Эфрафу. Кто их прикончил и как это было сделано? — спросил Зверобой Горицвета.

— Этот подвиг совершил покойный капитан Мальва. Среди нас есть его солдаты! — сказал Горицвет.

— Найти кого-нибудь из них! — приказал генерал.

Горицвет вызвал из строя тяжелого кролика по имени Желтуха. Тот никак не мог взять в толк, что от него требуется. В конце концов он вспомнил, что при осаде Натли капитан Мальва приказал прорыть в колонии туннель, отвесно идущий вниз, после чего земля под ними разверзлась и все они свалились вниз на вражеских солдат. Те были захвачены врасплох и перебиты.

— Так надо поступить и сейчас! — сказал генерал. — Если наши солдаты выроют туннель, мы пробьем себе путь в колонию еще до рассвета! Выставь у входов часовых — и за дело!

Вскоре укрывшиеся в Сотах обитатели колонии услышали, что неприятель начал рыть подкоп. Колонисты заметили, что работы велись в двух местах. Особенно активно враг действовал у северной стороны Сот, там, где корни образовали непроходимый свод. Второй ход враг начал рыть у самого купола Сот, там, где зала была разделена на закоулки и ходы. За этими ходами скрывались спальные норы, и в одной из них, устланной мехом, выщипанным с ее живота, лежала на куче травы и листьев Белая Кашка, присыпанная для безопасности землей вместе с ее сладко спящими крольчатами.

— Кажется, неприятелю пришлось рыть подкоп! — сказал Орех. — Пусть враги затупят свои когти и выбьются из сил! Что ты на это скажешь, Смородина?

— Боюсь, что нам от этого не легче! — отвечал Смородина. — Конечно, у северного конца рыть тяжело. Там много укреплений, и землекопов надолго задержат корни. А вот в южном углу залы работа пойдет споро, и они до нас быстро докопаются!

Работы продолжались, и шум стал доноситься из южного угла очень отчетливо. Орех почувствовал, что мало-помалу его осажденных друзей охватывает ужас.

— Они нас заберут в Эфрафу, и там в полиции… — прошептала одна молодая крольчиха на ухо Сесусиннан.

— Замолчи! — одернула ее Хайзентли. — Наши кролики глупостей не болтают! Я счастлива, что мне удалось хотя бы попробовать здешней жизни!

Орех и Лохмач оценили эти мужественные слова. В темноте Лохмач носом потерся о плечо Ореха и прижал друга к стене залы.

— Они с нами еще не покончили, далеко нет! Когда крыша обвалится, враги полезут в Соты с южного конца. Пусть все кролики спрячутся в спальные норы с северной стороны и зароют изнутри идущие к ним ходы, — посоветовал Лохмач. — Тогда вражеская операция снова сорвется!

— Это поможет нам лишь протянуть немного подольше, — сказал Орех.

— А когда они попытаются прорваться в спальные норы, я с парочкой друзей брошусь им наперерез! — объявил Лохмач.

Поняв, что Лохмач с нетерпением ждет нападения эфрафанцев, Орех почувствовал какую-то странную зависть. Лохмач и в самом деле решил показать, на что он способен. Безнадежность их положения не казалась ему столь очевидной, а доносившийся до них шум будил мысль Лохмача лишь в одном направлении: как бы подороже продать свою жизнь. Работа могла занять осажденных и тем самым рассеять молчаливый ужас, распространившийся по колонии. Орех решил последовать совету Лохмача.

— Отлично! — сказал он. — Приготовь Зверобою теплый прием. Всем остальным слушать приказ: укрепляйте спальные норы!

Лохмач объяснил Серебристому и Остролисту, где начать оборонные работы, а Орех послал Веронику на пост к северному концу Сот и велел вести наблюдение за неприятелем.

— Основные стены ломать опасно, на них держится крыша! — заметил Остролист.

— Не надо их трогать! — сказал Лохмач. — Завалите только тонкие стенки, ведущие в спальные норы. В спальнях должна затаиться вся хрейра! Излишком земли заполним пустоту между колоннами, и таким образом перед врагом вырастет сплошная стена!

После возвращения из Эфрафы Лохмач занял в колонии высокое место главнокомандующего. Видя, что их боевой командир не потерял присутствия духа, колонисты постарались подавить страх и с усердием выполняли его приказания. Они расширили спальные норы и выгребли мягкую землю, завалив ею ходы, ведущие в Соты. Когда работа подходила к концу, Вероника объявил, что враг почему-то прекратил рыть подкоп в северной части Сот.

Орех прошел за Вероникой на пост и присел, прислушиваясь. В самом деле, шума подкопа более было не слышно. Возвращаясь в Соты, Орех увидел Крушину, который охранял выход из единственного оставшегося незаваленным коридора Кихара.

— Тебе понятно, что происходит наверху? — спросил Крушину Орех. — Эфрафанцы поняли, что у свода находятся корни, и бросили работы. Теперь они все вместе начнут раскапывать южный угол!

— Боюсь, что ты не ошибаешься! — сказал Крушина. — А помнишь, как на нас напали крысы в амбаре? Тогда мы спаслись бегством! На этот раз нам так легко не отделаться! Обидно все же погибнуть после всего, чего мы добились!

«Что станется с Крушиной к завтрашнему ни-Фрису, — подумал Орех, — с честнейшим и благороднейшим Крушиной!» А он сам, Орех, к чему привели все его мудрые проекты? Неужели его друзья преодолели все трудности только для того, чтобы погибнуть от когтей генерала Зверобоя? Нет, они не заслуживают подобной участи! Не к такому концу должна вывести их та хитрая тропа, которой они шли! Но как задержать Зверобоя? В глубине души Орех знал, что им нет спасения!

Крах-крах-крах — все ближе слышался шум от когтей эфрафанцев. Проходя погруженную во тьму залу, Орех натолкнулся на какого-то кролика, безмолвно затаившегося у вновь возведенной стены. Он остановился и понюхал воздух. Это был Пятый.

— Почему ты не работаешь? — с тревогой спросил Орех.

— Я слушаю.

— Слушаешь, как роют подкоп?

— Нет! Я пытаюсь услышать то, чего вы не слышите! Только я почти разучился слушать. Падают листья… Я ухожу, Орех, ухожу, я падаю!..

Он пробормотал что-то еще и затих. Орех наклонился над Пятым, трогая носом его вялый бок.

— Холодно! — шептал Пятый. — Как, как, как холодно… Как, как…

Наступило молчание.

— Пятый! Очнись, Пятый! — вскричал Орех.