Computers - Шрек- 2 с иллюстрациями из мультфильма Страница 6

— Итак, что новенького? — спросил Гарольд медовым голосом, зажатый между двух громил.

— Помнишь моего сына, прекрасного принца? — спросила Крестная. Принц сидел тут же, напротив, рядом с Крестной. Это был тот самый принц, которого мы покинули в самом начале нашей повести в башне Дракона, когда он разговаривал с Волком.

— О, принц Чайминг! — воскликнул король. — Помню, помню! Давно не виделись. Где ты пропадал? Когда вернулся?

— Ну, примерно пять минут назад. Превозмогая порывистый ветер, жуткий холод, я забрался на самый верх самой высокой… — с пафосом начал принц, вскакивая и принимая театральную позу, так что король отшатнулся, испуганно прижимаясь к спинке сиденья.

— Ну, ну, мамочка сама разберется! — успокоила принца Крестная, и тот послушно уселся на свое место.

И тотчас она сама, вскочив на ноги, с еще большим пафосом заголосила:

— Превозмогая порывистый ветер, жуткий холод, он забрался на самый верх этой чертовой башни, и ради чего? Чтобы найти там Волка, переодетого бабушкой, который сообщил, что его принцесса уже замужем!

— Но… я же не виноват, что он опоздал!

— Останови машину! — закричала Крестная. Кучер резко затормозил, так что все чуть не стукнулись лбами, а Крестная, наклонившись вперед, зловеще прошипела: — Гарольд, ты вынуждаешь меня поступать так, как мне совсем бы не хотелось!

— Где мы? — испуганно спросил король.

За окном появилась девушка в чепчике и сказала:

— Добро пожаловать в закусочную! Делайте ваш заказ!

— Моя диета испорчена! Ты доволен? — прорычала Крестная, обращаясь к Гарольду. — Ладно! Две прожаренные крысы без майонеза, с кетчупом «Чили».

— Мне — средневековый ужин! — заявил из-за ее спины принц Чайминг.

— Итак, один средневековый ужин… Гарольд, картофельные завитки?

— Нет, спасибо…

— Может быть, бутерброд с крысятиной?

— Нет-нет, я не голоден!

Как раз в этот момент в окно кареты подали пакет с едой:

— Ваш заказ, Крестная Фея! — И следом просунули лабрис — двусторонний боевой топор. — Это прилагается к средневековому ужину.

Фея с трудом удержала тяжелый топор обеими руками и передала его сыну:

— Держи, дорогой!

Карета рванула с места, а Крестная продолжала:

— Мы заключили сделку, Гарольд! Не думаю, что тебе нужен мой отказ!

— Нет, конечно же, нет!

— Значит, Фиона и принц будут вместе?

— Да…

— Поверь, Гарольд, так будет лучше… не только для твоей дочери, но и для всего королевства!

Между тем, карета снова оказалась напротив балкона, и один из сидевших рядом с королем вышибал помог ему перебраться на балкон, причем далеко не самым нежным способом — попросту выпихнул его из кареты, так что Гарольд едва удержался на ногах. И тотчас ему в руки швырнули топор — приложение к средневековому ужину.

— Но что ты от меня хочешь? — спросил король в ужасе, сжимая лабрис.

— Напряги свое воображение! — И с этими словами Крестной карета исчезла в вихре волшебных искр. Король остался стоять на балконе, держа топор в дрожащих руках…

Глава восьмая

Ночные приключения продолжаются

Этой же ночью, но чуть позже, по дороге проскакал одинокий всадник.

Проехав через весь город, он оказался у стоящей на отшибе таверны, над которой красовалась вывеска: «Отравленное яблоко». Всадник в плаще спешился и направился ко входу. Подойдя, он постучал условным стуком. В окошечке двери появился глаз, внимательно оглядевший позднего посетителя, после чего дверь открылась, и одноглазый верзила, стоявший на пороге, довольно вежливо сказал:

— Проходите!

Посетитель шагнул в зал таверны. Там веселилась самая разношерстная публика. В одном конце зала дрались, в другом выпивали. Тапер, у которого вместо одной руки был стальной крюк, играл на пианино, а сидевшая у барной стойки Лягушечка с накрашенными губками, томно закатывая глазки, обратилась к посетителю:

— Здравствуй! Ты разве меня не узнаешь?

— Простите, вы, должно быть, приняли меня за кого-то другого, — отозвался король. Мы с вами, разумеется, уже узнали его, как узнал и одноглазый верзила-охранник, но не подал виду, а продолжал все так же невозмутимо стоять у двери, скрестив на груди руки.

— Простите, — обратился король к женщине, стоявшей за стойкой к нему спиной и наливавшей пиво из бочки. — Я ищу одну знакомую…

Женщина повернулась, и стало видно, какое это чудовище — огромного роста, широкоплечая, с тяжелой выпирающей нижней челюстью на злом и неприятном лице, она выглядела, как настоящая атаманша разбойничьей шайки.

— А! — воскликнул король. — Вот ты где! Отлично! Видишь ли, мне нужно кое с кем разобраться…

— Что за парень? — спросила женщина грубым мужским басом.

— Он не парень… Он… он… гоблин!

При этих его словах все сидевшие за столиками в таверне охнули, показывая тем самым, что слушали этот разговор очень внимательно.

— Приятель, позволь дать тебе совет, — сказала атаманша, ложась грудью на стойку. — Есть только один тип, способный на такое, но он не любит, когда его беспокоят.

— Где я могу его найти?

Минуту спустя король уже стучался в дверь задней комнаты таверны. Не дождавшись ответа, он толкнул створку. Она со скрипом приоткрылась.

— Хелло! Привет! — искательно произнес король, просовывая голову в комнату. Там было совершенно темно, и из темноты прозвучал мрачный голос:

— Кто посмел войти ко мне?

— Извините, что побеспокоил, — залебезил Гарольд, — Но мне сказали, что вы тот, кто решает проблемы с гоблинами!

— Тебе правильно сказали. Но за работу я беру хорошие деньги!

— Этого достаточно? — спросил король, ставя на стол тяжело звякнувший кошель.

Из темноты блеснула шпага, и кошелек лопнул от ее прикосновения, как бумажный. Золотые монеты раскатились по столу.

— Я к услугам вашего величества, — прозвучал ответ, и из темноты мрачно сверкнули зеленым блеском два горящих глаза. — Просто скажите, где я могу найти этого гоблина?

Часы показывали два часа пополуночи. Шрек ворочался в роскошной постели королевской опочивальни. Ему не спалось. Он встал и подошел к окну, в который раз разглядывая светящуюся надпись на склоне холма, напоминающую, что королевство это — очень, очень далеко… Повернувшись к камину, в котором уже угасал огонь, Шрек протянул к огню ладони… а затем взял в руки стоящую на камине куколку, изображавшую принцессу. Куколка проговорила механическим голоском: «Дорогой принц, возьмите этот платок в знак благодарности». Со вздохом поставив ее на место, Шрек приблизился к столику, на котором стояла небольшая шкатулка, и приподнял крышку. Заиграла негромкая музыка, и он тотчас захлопнул крышку, с испугом оглянувшись на кровать, где спала Фиона. Но через минуту, убедившись, что она не проснулась, Шрек опять на мгновенье приподнял крышку шкатулки, выхватил из нее маленькую книжечку, и тотчас снова захлопнул. Музыка оборвалась, и он раскрыл книжечку. Это был дневник Фионы, который она вела в детстве, доверяя ему свои заветные мечты и мысли…

Шрек прочитал:

«Спящая Красавица сегодня устраивает вечеринку, но папа меня не пускает. Он никогда не разрешает мне выходить из дома после заката. Папа говорит, что скоро я уеду ненадолго — может быть, в какую-нибудь закрытую школу, или еще куда-то. Мама сказала, что когда я вырасту, прекрасный принц вызволит меня из заточения и вернет моей семье. И мы все будем жить долго и счастливо».

Шрек перевернул страницу и увидел красиво выведенную надпись: «Мисс Фиона Прекрасная». Эта надпись в разных видах повторялась почти на каждой страничке дневника… Шрек сидел, глубоко задумавшись, когда раздался стук в дверь. Вздрогнув от неожиданности и чуть не выронив дневник, Шрек отворил. На пороге стоял Гарольд.

— Простите, — сказал он. — Надеюсь, я не помешал?

— Нет, нет! — отозвался Шрек. — Я… просто читал… страшную книгу.

— Я надеялся, что ты позволишь мне извиниться за мое несносное поведение, — сказал король.

— Э-э-э… ладно, чего там… — пробормотал Шрек, донельзя удивленный.

— Не знаю, что на меня нашло. Может, притворимся, что ничего не было, и начнем все сначала?

— Ваше величество…

— Пожалуйста, зови меня папой!

— Папа… мы оба вели себя, как гоблины. Может, нам нужно время, чтобы получше узнать друг друга?

— Отлично. Я надеюсь, что ты присоединишься ко мне во время утренней охоты. Поговорим, как отец с сыном. Я уверен, Фиона бы этого хотела!

Шрек покосился на кровать со спящей Фионой, и вздохнул.

— Итак, в семь тридцать, у старого дуба! — закончил король.