Георгий Полонский - Не покидай Страница 6

- Жалость какая, - пробормотал Пенапью.

- Ну ладно, мы не привередливы, - весело сказал Желтоплюш, - тогда другого чего-нибудь.

- "Друго-ого!" - недовольно протянул хозяин. - Ишь как просто… А за судачков кто мне заплатит? Нет, может вы не верите мне? Насчет кота? Эй, Гиппократ! - громко позвал он кого-то, озадачивая клиентов таким именем.

Появился угрюмого вида мальчишка. Одной правой рукой он держал аспидно-черного вздымающего шерсть дыбом кота, передние лапы которого были связаны ремешком.

- Это мой сынок, - представил хозяин. - Поклонись, невежа, башка не отвалится!

Парень шмыгнул носом и отвесил поклон.

- Слыхали, на какое он прозвище откликается? Гиппократ! Удостоен за то, что ловко режет кошек… Хирург растет, ей-богу! Так что, если желаете, он сделает этой черной каналье "чик-чик" - и ваши судачки будут вам предоставлены.

Повисла ошеломленная пауза. Лицо Марты исказил ужас - и передался Желтоплюшу:

- Что-то мы не поняли, хозяин… Из кошачьей утробы - на стол, что ли?! Вы… издеваетесь?

- А почему, интересно, я должен терять на этом? Заказ - ваш, - кот - москательщика, а в накладе оставаться - мне?! - трактирщик взывал к сочувствию других клиентов (подмигивая им! - Принц Пенапью готов был поклясться, что подмигиванье дважды имело место!). Те, другие, глумливо хихикали.

- Сейчас же отпусти животное! - взволнованно крикнул мальчишке Пенапью.

Гиппократ безразлично дернул плечом и, не развязывая коту лапы, уронил его на пол. Двумя безумными скачками кот достиг двери и брызнул туда. Хозяин подытожил довольно жестко:

- Коли вы такие добренькие… за воров заступаетесь, я вам ставлю в счет украденный продукт! Значит, ячмень для вашей кобылы - раз, судачки для кота - два… Чего для себя желаете?

Тут взорвалась Марта. Обращаясь к завсегдатаям, спросила:

- Господа, неужели это справедливо? Вы же слышали, что предлагал нам этот выжига? И вас не затошнило?!

Хозяин, возможно, только и ждал чего-нибудь в этом роде:

- Ах, вы еще и аппетит портите моим клиентам? И на смуту их подбиваете? Гиппократ, а ну кликни полицейского…

- Вот именно! - гневно подхватил принц Пенапью. - Полицию сюда! Интересно, дозволяет ли она такое свинство! - он весь в пятнах был.

Мальчишка ушел на улицу, хозяин - в кухню. Настроение у наших героев было отвратительное.

Человек, ближе других сидевший к ним, очень сдавленно, очень тихо сказал (даже губы как-то выворачивая в их сторону):

- Все с тех афиш началось, что на вашем фургоне… Напугался хозяин. Вы, как видно, нездешние… а у нас большие строгости насчет бродячих актеров. И все самовольные объявления запрещены…

Он осекся, этот человек, потому что в таверну уже входил дородный полицейский.

- Фургон и кобыла - чьи? - спросил он мирно.

- Наши, - живо ответил за друзей Пенапью. - Если что-то мы нарушили, это не со зла, господин полицейский… мы путешественники и просто не знали ваших законов…

Так он чистосердечно это сказал, что страж порядка улыбнулся:

- И только вчера вас отняли от материнской груди, верно? У-у, какая, - заинтересовался он монетой, лежащей на краю стола. - Где ж чеканят такие?

- У нас, в Пенагонии.

- Нет, сударь, тут другой герб - Мухляндии.

- Да? Что ж, вполне вероятно. Я ведь сейчас не прямо из дома… мы были в этой Мухляндии четыре дня, она - по дороге, - Пенапью обращался не к полицейскому, а к друзьям. - Я не рассказывал разве? Там король - коллекционер бабочек! Он так содержательно, так увлеченно про них говорит - я восхищен был…А этой денежкой мне там сдачу могли дать, я уж и не помню…

- Документы, - полицейский тронул его за плечо.

- Что вы? Ах, мои документы… Ну нет, за этим обращайтесь к разбойничкам, все у них… Хозяин! - воскликнул он вдруг. - Ну дайте же хотя бы ветчины с горошком! И пива! Мы ведь так и не завтракали, а вы стоите, как монумент!

Тут рука его, сделавшая жест в сторону трактирщика, чтобы усовестить его, оказалась схваченной в запястье металлическим браслетом: страж порядка проделал это профессионально, привычно.

- Это почему? Позвольте… но вы же не знаете еще, как тут с нами обошлись… Выслушайте нас!

Но щелкнули еще два браслета, в результате чего тонкая цепь сделала всю троицу неразлучной с полицейским.

Когда выводили их, в дверях Марта крикнула:

- Эй, хозяин, теперь ваш счет подавайте прямо в участок! И кота заодно - туда!… И сына-живодера! Достойный сын папы-доносчика…

12.

- Да не может быть! Самозванец… наверняка. Или это… - король повертел пальцем у виска. - Или и то, и другое сразу! На лысеющей монаршей голове пузырилась причудливая корона из мыльной пены, он погружен был в пену весь по горло, - он купался, и в эти сладостные минуты застал его экстренный доклад гвардейского капитана по имени Удилак.

Капитан таращил глаза, как рыба на песке: он в мундире, а здесь стояла банная жара нестерпимая, и король, сидя в своей громадной дубовой бочке, еще склонен был побеседовать:

- Смородиновый дух чуешь? То-то… Половина веников - из листьев смородины… в обязательном порядке. Ну а вид-то, вид-то у него - солидный хотя бы?

- Никак нет, Ваше Величество. Вид - так себе, не особенно. Но божится, что вы его приглашали. И еще двое с ним… тех уж он пригласил!

- Подлей кипяточку. Один половничек. Не обвари только.

Капитан, задыхаясь, исполнил. Крадус взвизгивал, стонал, выпрастывая из бочки руки, украшал капитана Удилака клочьями пены, и тот не решался их смахнуть.

- Выходит, я вместо своей полиции разбираться должен? Ей - слабо? А почему я, а не Канцлер? Ах да, насморк у него… какой-то… артиллерийский!

…А потом Крадус, уже в халате, пил, разумеется, холодное пиво в белизне и уюте предбанника. Над его головой - крупная декоративная подкова из мельхиора, охотничий рожок и мандолина; рогульками, на которых все это висело, служили шпоры.

- Ты вроде тренькал на ней когда-то, - король снял мандолину и протянул капитану Удилаку. - А ну…

- Это был не я, Ваше Величество, а майор Ловкидаль, ныне разжалованный…

- Неважно, - с широтой великого человека пренебрег Крадус. - Давай. Все равно, пока я не остыл, нельзя мне допрашивать этих самозванцев… в их же интересах. Играй! Стоп, не играй! - перебил он сам себя, заметив служанку Марселлу: она прикрыла ногой дверь одного из банных помещений, вынося оттуда два кувшина с кипятком.

- Куда спешишь, Клотильдочка?

- Цирюльник велел, Ваше Величество. Он работает сейчас с головой принцессы, и ему надо… Только я - Марселла, если позволите.

- Марселла? Да-да, припоминаю. Ты вот что, ты им передай мое мнение: спереди они могут накручивать что хотят, но на затылке ей лучше всего конский хвост! Ну - или наподобие хвоста.

- Скажу, Ваше Величество, - Марселла поклонилась и ушла.

- Хлопотливое, брат, занятие - нравиться заграничным принцам, - пожаловался Крадус капитану и щелкнул пальцами, указывая на мандолину, и запел:

Созрело дитятко, созрело

Вкушать любовь!

Тут заодно душа и тело -

Не прекословь!

Он пьян и сладок, этот искус,

Когда весна…

А запрети - получишь уксус

Взамен вина!

( Стихи Георгия Полонского )

- Ну невпопад же тренькаешь… дура! - обиделся король на аккомпанемент (и в самом деле, нестерпимый!) - Петь расхотелось даже… Если б я не знал, что ты кавалерист, я сказал бы, что слишком ты примитивный…

- Точно так! - охотно признался Удилак.

- Ну где твои беспаспортные теперь?

- А вот наблюдаются прямо отсюда, Ваше Величество, - капитан простер руку к окну.

Взору короля предстала печальная Клементина, а рядом - троица наших горемык, унизительно прицепленных к своему же фургону; опекали их два гвардейца.

- А кобыла-то, кобыла! - затрясся в беззвучном смехе Крадус. - Родилась еще до изобретения хомута! На ней только наследным принцам ездить! Слушай… а насекомых на них нет, на этих бродяжках? Я только после бани… Рискую, а?

- Прикажете проверить на вшивость? - упростил капитан. - И принца тоже?

Король пожевал ус, поглядел на своего кавалерийского соратника и со вздохом сделал жест, означающий: не надо, давай их как есть…

- Но не сюда, конечно. В кабинет? Много чести… В Дубовом зале - артельщики… Давай-ка в бильярдную.

13.

Крадус сидел на бильярдном столе, болтал ногами в легких сапожках со шпорами; заправлены были в эти сапожки малиновые галифе.

Подозрительным пришельцам сесть не предложил никто. Их и не освободили еще от наручников, и, пожелай они приблизиться к королю на шаг, - штык бдительного капрала тут же охладил бы их…

Бильярдный стол, надо заметить, покоился на деревянных конях - сродни шахматным. А на зеленом сукне лежала Пенагонская энциклопедия, - та самая книга-громадина, раскрытая, ясное дело, на мужественном портрете наследника пенагонского престола.

- Телохранители даже не пикнули, говорите? - переспросил Крадус. - Повязали их, как баранов? Так, так… Интересно. Он сбросил с себя халат, остался в белой рубахе без ворота. Он даже подпрыгивал, как в седле, - до того ему не терпелось разоблачить вруна. - А еще интересней, что вашему телу положены хранители! Где ж они теперь-то?