Дмитрий Емец - Таня Гроттер и перстень с жемчужиной Страница 7

– А давай соберем народ снова! На годовщину выпуска! Сарданапал и Медузия не против, – радостно сообщил Ягун. Он явно собирался сделать это как-то более торжественно, но не удержался и выпалил сразу.

– Ты что, серьезно? Преподы разрешили? – усомнилась Таня.

Играющий комментатор с негодованием выпрямился.

– Серьезно? Я? Терпеть не могу это слово! От него веет жутким занудством!

– Так они разрешили?

Ягун хитро прищурился.

– Как тебе сказать? Что такое, в сущности, вечер встречи? Слетелись люди на пять-шесть часиков. Вспомнили прошлое, потрепались, выпили тайком бутылочку амброзии, посмотрели друг другу в ясные очи, обменялись номерами зудильников, по которым никто никогда не будет звонить, и все – пора разлетаться… Нетушки! Мне этого мало. За такой короткий срок я не успею эмоционально прочухаться.

– И что? – нетерпеливо спросила Таня.

– А то, что я выпросил у преподов ТРИ ДНЯ! – радостно завопил Ягун. – А то и больше чем три, понимаешь? Как карта ляжет! Поклеп разворчался, что не сможет найти столько свободных комнат, но тогда бабуся – хех! – сказала, что положит всех, кому не достанется мест, в магпункт, и ему пришлось заткнуть фонтан аккуратно свернутой тряпочкой… Комнаты – ха! Я вообще не верю, что кто-то будет спать эти три дня. В мире существует столько взбадривающих заклинаний!

Таня уставилась на Ягуна с радостным недоверием.

– Три дня? И Медузия с Зуби не против?

Ягун замялся. Пижонство в нем боролось с фактами.

– Они согласились на удивление быстро. Их даже не пришлось колотить головой о колонны…

– Ягун! Ты лжешь как сивый… как симпатичная старая лошадка некогда мужского пола, – воскликнула Таня.

– Ну хорошо! Я попросил бабусю. Бабуся – Соловья, Соловей – Зуби, та – Медузию, и они обе уломали Сарданапала… Ну не Тарарах же будет палки в колеса ставить? Даже Поклеп скрипел значительно меньше, чем можно было ожидать. Реально против только Безглазый Ужас, но, поскольку он призрак, к его мнению никто всерьез не прислушивается.

– А он против?

– Не то слово. Рвет и мечет. Швырнул в Сарданапала свою голову. Так и ушел без нее, натыкаясь на стены!

Таня поморщилась. Ужас всегда любил хорошо отрежиссированные, постановочные истерики. Чего стоила одна его привычка раз в месяц, строго по расписанию, звенеть кандалами и, завывая, шататься по подвалу, пугая нервных первокурсников?

– Странный он какой-то. Ему-то какое дело? – спросила она.

– Обычная история. С призраками вечно что-то не так. Пророчествует, что все скверно закончится, что мы не знаем историю Тибидохса и прочая чушь в том же духе, – отмахнулся Ягун, но тотчас, вспомнив о чем-то, приуныл.

– Правда, может, скоро и Тибидохса никакого не будет, – добавил он грустно.

– Как это? – встревожилась Таня.

Ягун огляделся и, убедившись, что никого нет рядом, поманил ее к себе.

– Ты умеешь хранить секреты? Тогда слухай сюды!.. Ой, блин! Я же поклялся мамочке моей бабусе Разрази громусом, что не скажу об этом ни одной живой душе! Что будем делать? Убивать тебя вроде жалко.

– Живой душе? – невинно переспросила Таня.

Таня и Ягун обменялись многозначительными взглядами, после чего Таня показала пальцем на стул. Плох тот магспирант, который не знает, как обойти Разрази громус. Магия такого рода действует прямолинейно и растолковывает все буквально, что очень располагает к казуистике.

Ягун хмыкнул:

– Думаешь? А вдруг это не стул, а какой-нибудь заколдованный прынц? Типа: «Мама, не превращай меня в мебель! Я буду есть манную кашу!» Не жалеешь ты меня, Танька!.. Ну да ладно!.. Рискнем старостью лет!

Внук Ягге подошел к стулу, нежно похлопал его по спинке, смахнул с сиденья пару пылинок и, усевшись рядом со стулом спиной к Тане, вкрадчиво сказал:

– Стул, а стул! Тут такое дело… разговор есть! Слушать будешь?

Стул, понятное дело, промолчал. Он был сдержанный парень.

– Так вот, стул, какое дело! К нам, брат мой стул, в Тибидохс вчера вечером приперся проверяльщик с Лысой Горы. Мрачный тип по имени Зербаган. Ходит по школе со здоровенным таким посохом, который заканчивается каменным шаром, и сует свой нос во все дыры, куда нос может теоретически пролезть.

– А что хочет проверяльщик? – спросила Таня.

Ягун благоразумно промолчал. По сценарию он вообще не должен был догадываться о присутствии в комнате Тани. Все-таки Разрази громус – клятва смертельная, и забывать об этом не стоило.

– Стул, а стул! А что… э-э… что едят на завтрак хмыри? – поправилась Таня. Вопрос про проверяльщика был уже задан, и теперь требовалось немного запудрить заклинанию мозги.

– Хмыри, дорогой стул, едят на завтрак разное! Особенно уважают тухлятину!.. – вновь заговорил Ягун. – А еще, брат мой стул, Зербаган хочет добиться, чтобы Тибидохс перенесли с Буяна на север, где мошкара и вечная мерзлота. Туда, где не могут жить драконы, перемрут единороги, погаснут жар-птицы и где нежить шныряет, даже не скрываясь. А наш замечательный остров Буян, этот царственный рай, на котором ты, стул, вырос и был взлелеян с младой полировки, загонят тому, кто даст за него больше презренных зеленых мозолей. Ты удручен, брат стул? Я вижу, ты рыдаешь и пыль уныния садится на твою многострадальную спинку!

Таня подумала, что Ягун неисправим. Он и здесь не может обойтись без аффектации и преувеличений. Даже в глубокой старости, умирая, он, вероятно, обратится к своим наследникам с прочувствованной речью в стиле: «Дети и внуки мои! Вытрите глаза и носы! Возликуйте, что вы наконец сумеете пожить немного для себя! Ваш дедушка, ваш господин, ваш царь, ваш раб, уходит в мир иной!»

– Слушай, стул… – сказала Таня. – Если все так скверно, то почему Сарданапал согласился на встречу выпускников? У него же и так по горло проблем? А тут еще мы чего-нибудь учудим.

Ягун поскреб пальцами шею.

– Ах, стул, деревянный брат мой! Как замечательно, что никто нас не слышит и ничего не может вякнуть! Потому что если бы кто-то что-то вякнул, я ответил бы, что Сарданапал, этот великий человек, чья борода так длинна, а ум фундаментален, любит своих учеников и никогда ни в чем им не откажет. Шмыг-шмыг, стул! Я рыдаю и бьюсь головой о твою жесткую ножку! А теперь, стул, я заканчиваю нашу с тобой приватную беседу. Знай, что ни одной живой душе я не выдам тайны, защищенной Разрази громусом! И эту жуткую клятву взяла с меня, стул, заметь, родная бабуся, которая наотрез отказалась верить, что я вообще умею хранить секреты!

С этими словами Ягун решительно встал и, мигом утратив интерес к своему деревянному брату, взгромоздил на его сиденье свой тяжелый военный ботинок. Ягун ценил высокие ботинки. Они позволяли не только хорошо пинаться, но и колотить пятками заупрямившийся пылесос. Похожие ботинки ценила и его девушка Катя Лоткова, правда, в отличие от Ягуна, ее обувная армия была разнообразнее, и, кроме тяжелых ботиночных танков и прочей сапожной артиллерии, насчитывала и легкие кавалерийские соединения туфель, босоножек и прочей кокетливой рати.

Полюбовавшись на свой ботинок, Ягун точно по струнам провел пальцами по шнуркам, поцокал языком и лишь после этого соблаговолил вспомнить о Тане.

– О, ты уже тут! Давно пришла?

– Час назад, – с иронией сказала Таня.

– Тшш! Ты что, перегрелась? – испугался Ягун. – Ладно, неважно… Смотри, что у меня есть!

Он сунул руку во внутренний карман драконбольного комбинезона и, порывшись, извлек толстую пачку приглашений. На обложке светилась, мигала вечерними огнями Большая Башня Тибидохса. У башни с дубиной в руках ошивался циклоп Пельменник, на лице которого было написано желание испортить всем праздник. Заметив, что на него смотрят, циклоп завозился, как паук. Единственный его глаз, выпученный, в багровых прожилках, заворочался в орбите. Ягун и Таня поспешно выставили блоки, скрестив указательный и средний палец. Не заблокировался только скелет Дырь Тонианно. Бедолага отлетел к стене и врезался в нее, как человек, в которого выпалили из дробовика.

– А этот откуда взялся? Вчера его не было! – хмуро сказал Ягун. Он попытался ногтем сощелкнуть Пельменника с обложки, однако тот только ухмыльнулся и никуда не исчез.

– А нельзя было купить приглашения без Пельменника? – поинтересовалась Таня.

Ягун смутился.

– Купить? Что я могу купить, когда я всем вокруг должен за пылесос? Джинн Абдулла дал мне их совершенно бесплатно.

Таня понимающе хмыкнула. Подарок Абдуллы! В сущности, больше ни о чем можно было не упоминать. Она перевернула верхнюю открытку и прочитала:

«Вера Попугаева!

Двадцать третьего июня сего года в Зале Двух Стихий школы магии Тибидохс (о. Буян) имеет место быть встреча выпускников, которая продлится до утра двадцать шестого. Искреннее надеемся, что Вы сумеете найти время и прилететь.