Софья Прокофьева - Все приключения Белоснежки Страница 7

Розовые закатные облака медленно померкли. Из-за леса выплыла тусклая луна, увитая дымчатыми облаками.

Вдруг Белоснежке послышался чей-то протяжный тоскливый стон.

– Кто стонет так страшно и уныло? – Эльфиоль теснее прижалась к Белоснежке.

– Не бойся, Эльфиоль, – постаралась успокоить её Белоснежка, хотя ей самой стало жутковато. – Мы должны подниматься всё выше и выше и думать только об этом.

«Есть древние поверья, – вспомнила Белоснежка, – что на ледяных неприступных скалах, на вершинах гор, где никогда не тает снег, в вечном холоде и отчаянье скитаются души грешников. Неужели это их голоса?..»

Вдруг Белоснежка невольно вздрогнула.

В зелёном свете луны она увидела множество бледных призраков. В длинных туманных одеждах они поднимались из глубоких расщелин, ползли по острым уступам. Белоснежка разглядела протянутые к ней прозрачные оледеневшие руки.

– Мы грешные души, забытые всеми… – послышались их заунывные голоса, похожие на порывы осеннего ненастного ветра. – Мы обречены на вечный холод и забвенье…

– Вернёмся, вернёмся назад, – в ужасе прошептала Эльфиоль. – Мне страшно…

– Тише, тише. – Белоснежка укрыла малютку-эльфа своими кудрями. – Прижмись ко мне, закрой глаза и не смотри.

Между тем туманных призраков становилось всё больше. Длинными роями они поднимались из пропастей, окоченевшие, засыпанные снегом, дрожащие. Головы их были низко опущены. Некоторые из них по пояс вмёрзли в лёд.

– Господь милосердный, смилуйся над ними! Никто не молится о них… – Сердце Белоснежки сжалось от сострадания. Со слезами на глазах она начала читать одну молитву за другой.

И вдруг слабый мерцающий огонёк вспыхнул в руке примерзшего к скале призрака. Это была горящая свеча. И в тот же миг по всему ледяному склону, словно рассыпанные звёзды, зажглись сияющие огоньки. Белые призраки наклонялись над свечами, дрожащими руками заслоняя их от порывов морозного ветра.

– Она молится о нас!.. Она молится о нас… – послышались их потрясённые голоса.

Призраки падали на колени, невнятно шепча слова благодарности:

– Мы согрелись… Нам тепло… Пока ты молишься о нас, горят наши свечи…

Золотые всполохи побежали по ледяным уступам, освещая всё вокруг.

Теперь Белоснежка ясно видела крутую скользкую лестницу. Вот она – последняя ступенька.

Перед Белоснежкой высился ледяной дворец. Лунный свет пронизывал насквозь невесомые стены.

Белоснежка прошла один зал, второй. Всюду сверкающие ледяные колонны. Они упирались в потолок и гасли в темноте. На окнах узоры и кружева из инея. Полы устилали голубые ковры, сотканные из игольчатых снежинок. В углу на ковре лежала замёрзшая птичка.

«Бедная синичка, зачем ты залетела сюда?» – с жалостью подумала Белоснежка.

Наконец принцесса вошла в круглый зал. Посреди него она увидела на золотом треножнике сверкающую чашу, выточенную из цельного алмаза.

В чаше неподвижно лежала тонкая, как паутинка, зелёная медная змейка. Глаза змейки были закрыты, она крепко спала.

Эльфиоль выпуталась из кудрей Белоснежки и радостно закружилась над алмазной чашей.

– Вот она, змейка! – в восторге воскликнула Эльфиоль. – Сейчас исполнится моя самая заветная мечта!

– Конечно, дорогая, – сказала Белоснежка. Она наклонилась над чашей и осторожно взяла в руки тонкую медную змейку.

– Милая змейка, помоги нам… – начала было Белоснежка.

Змейка шевельнулась и открыла пылающие как угли огненные глаза.

– Кто бы ты ни была, ты осмелилась разбудить меня и за это погибнешь! – злобно прошипела змейка. Она скользнула вверх по руке Белоснежки и в один миг обвилась вокруг её шеи.

– Ах! – вскрикнула Белоснежка. Она попыталась сорвать с себя медную змейку, но губительные кольца затянулись только ещё туже.

Белоснежка побледнела как смерть. Задыхаясь, она упала на ледяной пол, покрытый ковром из снежинок.

– Я умираю… – еле слышно прошептала она.

– Нет, нет! – в неописуемом ужасе воскликнула Эльфиоль, опускаясь на грудь Белоснежки. – О горе, она не дышит! Я не знала, я не хотела…

Эльфиоль ухватила своими слабыми ручками холодную медную змейку, но все напрасно. Змейка только злорадно зашипела.

– Я погубила Белоснежку, Золотое Сердечко! – в отчаянии зарыдала Эльфиоль. – Нет, нет, безжалостная змейка, задуши меня, а не Белоснежку! Я хочу умереть вместо неё, умереть вместо неё!..

– Зачем, зачем ты сказала эти слова? – исступлённо засвистела медная змейка. – «Умереть вместо неё!..» Эти слова убивают меня…

И в тот же миг, бессильно соскользнув с шеи Белоснежки на ледяной пол, звякнув, упала тонкая, как паутинка, медная позеленевшая цепочка.

Глава 9

Золотоволосая Селизетта

Белоснежка вздохнула и открыла глаза. Над ней, наклонившись, стояла хорошенькая девушка в старом, но опрятном платье. Одна нога у неё была босая, на другой – грубый деревянный башмак.

– Кто ты, красавица в золотой короне? – спросила девушка. Она изумлённо и боязливо огляделась по сторонам. – Где мы? Ледяной дворец! Какой холодный ветер… Как я попала сюда? Скажи, что со мной? Я не знаю, кто я, откуда?

Белоснежка поднялась с холодного снежного ковра.

– Ярко-синие глаза, золотые кудри, – пристально вглядываясь в лицо девушки, проговорила Белоснежка. – Да, ты похожа на Эльфиоль, только вдруг ты превратилась в девушку.

– О Боже, какое счастье!.. – прошептала девушка. Голос её прерывался от волнения. – Так я больше не эльф? Я – человек, правда? Неужели, неужели исполнилась моя заветная мечта, и я получила бессмертную душу?

– О, моя дорогая, так вот о чём ты мечтала! – Белоснежка улыбнулась. Её улыбка была полна нежности и света. – Бессмертную душу нельзя получить. Её может сотворить только Господь Бог! Ты мечтала о бессмертной душе, а она всегда была у тебя. Только ты не знала об этом. Потому ты и летала в церкви от иконы к иконе.

Девушка на мгновенье прикрыла глаза дрожащей рукой.

– Ты говоришь, и я начинаю вспоминать. Смутные образы… Они всплывают из глубокого мрака, становясь всё ярче и ярче… Вот я маленькая девочка. Меня зовут Селизетта. А это кто? Моя матушка, моя милая матушка! День и ночь она терпеливо шьёт возле низкого окна. А это наша убогая лачужка под соломенной крышей…

– Селизетта, не уходи далеко в лес, ты заблудишься, – остерегала меня матушка. Но однажды я убежала из дома и очутилась на поляне эльфов.

– Как у вас тут хорошо и привольно, – позавидовала я эльфам. – А мне так надоел наш тесный тёмный домишко!

– Хочешь, оставайся с нами, – предложили мне лукавые эльфы. – Мы подарим тебе красивые крылышки. Ты будешь без забот целый день порхать над цветами и пить сладкий сок. Так хочешь или нет, отвечай!

– Хочу, хочу! – закричала я и тут же превратилась в эльфа.

Селизетта умолкла, потом робко подняла глаза на Белоснежку.

– Но как я снова стала Селизеттой, не пойму? – неуверенно спросила она. – Медная змейка… Я только крикнула: «Я хочу умереть вместо неё!», и больше ничего.

– О, это великие слова, – задумчиво проговорила Белоснежка. – Верно, они разрушили колдовские чары, опутавшие тебя. Но поспешим, Селизетта, пора возвращаться.

– Фьюти-фьюти-фью! – послышался ликующий птичий голосок.

Над ними пролетела желтогрудая синичка. Капли влаги падали с её шейки и крыльев.

Белоснежка и Селизетта, взявшись за руки, стали спускаться по острым ледяным ступеням.

– Ах! – боязливо воскликнула Селизетта. – В темноте так легко оступиться!

Из бездонных глубин, из тёмных расщелин поднялись туманные зыбкие призраки. В их глазах не было света, но оттаявшие ледяные слёзы текли по их лицам.

Призраки поднимали вверх горящие свечи. Мерцающие огоньки осветили крутую опасную лестницу.

– Не гляди на них, принцесса. Не вздумай говорить с ними, – задыхаясь от страха, прошептала Селизетта.

Узорные перила рассыпались под рукой Селизетты, ледяные глыбы со звоном и грохотом покатились вниз.

– Разве Господь запрещает любить и быть милосердным? – тихо возразила Белоснежка.

– Золотое Сердечко, помолись о нас в Божьем храме! – послышались тихие шелестящие голоса. Можно было подумать, это осенний ветер перебирает сухие листья. – В Божьем храме… Тогда наши свечи никогда не погаснут… Никогда…

– Меня зовут Гертруда, помолись о моей грешной душе, – донесся из заснеженной пропасти печальный голос.

– Я – Катарина! Золотое Сердечко, не забудь моё имя…

– Я – Ульрих…

– Марта… Вильгельм… Габриэла…

– Я – король Альбрехт, несчастный грешный король Альбрехт… Не забудь моё имя…

Молящие, заклинающие голоса затихали, словно погружаясь в бездонную глубь Ледяной Скалы. И только розовые отблески свечей ещё сверкали на острых нависающих уступах.

– Я тоже буду молиться о них, – с раскаянием прошептала Селизетта. – Мне жаль их, как они страдают…