Сергей Юрьев - Были и небылицы (сборник) Страница 7

– О, мистер Фунт, расскажите! – воскликнул Джим-Хохотунчик, а Том-Верзила, утерев последнюю слезинку, с надеждой уставился на старика.

– Дело было в те незапамятные времена, когда правил добрый король Генрих Первый. Тогда вся эта земля была сплошь утыкана замками, поделена между графами, баронами и простыми рыцарями. Через их владения шла дорога, ведущая в Шотландию, которая для каждого из сеньоров была настоящей золотой жилой. Мало того, что любой купец, проезжая через частное владение, платил пошлину каждому сеньору, но и всё, что упало с воза, сразу становилось собственностью хозяина земли. А крестьяне, вместо того чтобы пахать и сеять, стояли вдоль дороги и внимательно наблюдали за каждой проходящей телегой.

Мало того, что дорога, построенная еще во времена короля Артура, состояла из сплошных ям и колдобин, так хозяева еще и выворачивали из нее булыжники, чтобы телеги по пути качало, как корабль во время шторма. А если кто-то нахально съезжал с дороги и пытался ехать рядом, у того вообще всё отбирали – и всё это считалось вполне законным. Так что простым людям разбоем было просто негде заниматься.

Кончилось тем, что лондонские купцы наняли в Шотландии лесорубов, и те прорубили тайную просеку через самые глухие дремучие леса Англии, где не нужно было ничего никому платить, а по дороге была возможность поохотиться на кабанов.

И вот однажды, проснувшись в полдень, славный рыцарь сэр Донован Мурли пошел посмотреть, что его крестьяне собрали за ночь и половину дня на дороге. Обычно всё это складывали у ворот замка. Сначала рыцарь забирал всё, что ему нравилось, остатки разбирали его оруженосцы и аббат из местной церквушки. Но на сей раз сэру Доновану пришлось сильно удивиться – перед замком не лежало ничего… Только полтора десятка оруженосцев, гремя хозяйскими мечами, щитами, кирасами, налокотниками и прочим железом, в один голос протяжно и жалобно рыдали, а аббат неподалеку валялся без чувств. Причем в чувство его никто не приводил, видимо, считая, что так ему лучше.

Толпа крестьян стояла поодаль, готовясь к массовой порке, а тощие коровы вперемешку с гусями и овцами сочувственно поглядывали на них с дальнего луга. Скотина понимала, на ком отыграются крестьяне, получив порцию розог от своего господина.

Славный рыцарь сэр Донован первым делом приказал похоронить с почестями аббата, если тот сейчас же не очнется. Аббат, конечно, тут же пришел в чувство и бодро побежал искать спасения у алтаря.

Это слегка повеселило сэра Донована, но когда ему доложили, что ни одна телега уже больше суток не появлялась на его участке дороги, веселье с него как рукой сняло. Тем более выяснилось, что не появлялся даже купец, торгующий мочеными розгами – по два пенса за пучок, и крестьян своих выпороть надлежащим образом он тоже не может.

Три дня славный рыцарь провел в печали, пока не кончилась бочка крепкого эля, накануне упавшая с воза норманнского купца. Телеги с товарами как вымерли. Только теперь сэр Донован понял, как мил был его уху скрип несмазанных осей и уханье колес по колдобинам. На четвертый день он не выдержал и, собрав уже слегка оголодавших оруженосцев, помчался в сторону Лондона через владения своих соседей и соседей своих соседей. Впрочем, хозяева земель так постарались уделать дорогу, что ни одна кляча до Лондона не доскакала – все переломали себе ноги, и в город славный рыцарь входил пешком, грозно крича: «Вы что?! Повымерли, что ли?!» Оруженосцы начали собирать камни, чтобы забросать ими ближайшие окна, но, к сожалению, кто-то раньше успел здесь порезвиться, все стекла были выбиты, а заборы повалены.

Сэр Донован еще больше огорчился – до него дошло, что сеньоры, проживающие поближе к городу и, видимо, не имевшие запасов эля, успели сюда раньше его и что оторваться ему как следует не удастся. Он тут же начал рубить мечом ни в чем не повинные телеграфные столбы…

– Мистер Фунт, – прервал его вежливо Джим-Хохотунчик, – а разве тогда уже был телеграф?

Старый разбойник на секунду задумался, а потом как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ:

– Телеграфа еще не было, а столбы уже были… Ну так вот… Не отрываясь от этого благородного занятия, славный рыцарь дошел до самого Бэкингемского дворца и наладился было колотить в ворота железной рукавицей, крича, что король своих рыцарей голодом морит и что, случись какая война, он, сэр Донован Мурли, меча не обнажит и копья не поднимет. Но тут он заметил, что ворота уже выломаны, и это еще прибавило ему расстройства.

Из Большого Бена выскочила кукушка и начала куковать полдень. Рыцарь воспринял это как оскорбление и, не снимая доспехов, пустился вплавь через Темзу, чтобы отомстить наглой птице.

– Но ведь Большой Бен и Бэкингемский дворец на одном берегу, – изумился Джим, – я начал свою карьеру лондонским карманником, я видел…

– Ты забыл, когда это было! – пристыдил его Фунт. – Тогда Большой Бен был не там, где сейчас, и из него куковала дрессированная кукушка. Ну так вот… В железном панцире и с мечом в руках плыть было трудно, и течением сэра Донована вынесло в Лондонский морской порт, где он наконец-то смог выбраться на берег. Там-то он и увидел своих обидчиков.

Несмотря на то, что оруженосцы по дороге растерялись, рыцарь смело подошел к обозу, который загружали всякой снедью со стоящих у причала парохо… то есть – парусников. Видимо, он был не первым благородным господином, который сегодня приходил за своим законным имуществом, и никто ему даже слова не сказал, когда он, как простой возчик, забрался в телегу и стегнул вожжами угрюмую серую кобылу.

По пути он, конечно, растерял половину того, что вез, а едва пересек границу своих владений, самолично перевернул телегу и приказал сбежавшимся крестьянам тащить всё, что упало, к воротам замка.

– А чем дело-то кончилось? – нетерпеливо спросил Джим после короткой паузы.

– Чем-чем… – на мгновение задумался мистер Фунт. – При въезде на новую лесную дорогу сам король быстренько отгрохал себе замок, а как известно, у короля потребностей гораздо больше, чем у простого рыцаря или даже какого-нибудь графа. И большинство купцов опять стали ездить старым привычным путем. И поэтому разбой еще пару веков оставался самым что ни на есть благородным занятием.

Тут они заметили, что Том-Верзила напяливает на ноги свои драные башмаки и загружает в заплечный мешок остатки печеной бараньей ноги.

– Эй, ты куда! – рявкнул Джим-Хохотунчик.

– А я это… К королю, значит, пойду… Пусть меня в рыцари посвятит, чтоб, значит, всякие селянки мне слова сказать не могли…

Олень – Золотые Рога

Однажды Джиму-Хохотунчику и Тому-Верзиле повезло как никогда – им попался наконец-то настоящий купец, причем без охраны и при деньгах. Грабить его было одно удовольствие – он только и кричал: «Всё заберите, только жизни не лишайте!» Джим и Том были в глубине души добрыми ребятами и, конечно, сделали всё так, как он просил.

Они вернулись к своему погасшему костру еще до рассвета и тут же разбудили Фунта, чтобы поделиться с ним своей радостью.

– Вот, посмотрите, мистер Фунт! – радостно кричал Джим, горстями рассыпая перед ним золото. – Добыть зараз столько денег – всё равно что встретить Оленя – Золотые Рога!

– Какого оленя? – изумился старик.

– Как какого! – в свою очередь удивился Джим, – Вы что, не знаете эту восхитительную легенду?! Так я расскажу: «Однажды принц Уэльский…»

– Помолчи! – прервал его мистер Фунт, разводя костер. – Сейчас Том принесет водички для утреннего чая, а я расскажу вам, как всё было на самом деле…

Через полчаса чай был готов, а старый разбойник вновь удивлял своих сотоварищей правдивой историей:

– Вы вряд ли знаете что-нибудь о великом разбойнике, о Встречном Ассе… Я был еще милым ребенком, когда слава его гремела, а имя его было у всех на устах. Впрочем, настоящего его имени никто не знал и не знает. Работал он в одиночестве, и не было человека, который мог бы назвать Встречного Асса своим приятелем. Встретиться с ним можно было только неожиданно, поэтому его и называли Встречным, а Ассой он был потому, что, нападая на свою жертву, он всегда кричал: «Асса!»

Крик этот наводил такой страх на купцов и простых прохожих, что многие разбойники пытались повторить его, но, похоже, ни у кого не получалось. Я слышал его дважды, и до сих пор, как вспомню, всё холодеет внутри. Однажды он оглушил этим криком целую роту королевских гвардейцев, вытряс у них из подсумков все пули и порох, а когда те очухались, его и след простыл.

Денег он награбил немерено, но никто не замечал за ним большого расточительства, так что, скорее всего, они и теперь остались зарытыми где-нибудь под кустиком…

Том-Верзила, услыхав такое дело, тут же схватил лопату и умчался в лес.

– Ну вот, теперь, пока пол-леса не перероет, не успокоится, – сказал Джим, которому стало стыдно за товарища и обидно, что тот не услышит окончания истории.