Туве Янссон - Шляпа волшебника Страница 8

– Нишкни, – сказал Снусмумрик. – Ты еще дешево отделался.

– Ух, негодные твари, – разорялся Хемуль. – Ну уж барометр-то я прихвачу с собой, пусть знают наших!

– Лучше не трогай! – предостерег его Снусмумрик.

Но Хемуль уже снял со столба барометр и с ликующим видом сунул его под мышку.

– А теперь – к нашим, – сказал он. – Я страшно проголодался.

Когда Снусмумрик и Хемуль вернулись, все сидели и угощались оладьями и щукой, которую Муми-папа выловил из моря.

– Привет! – крикнул Муми-тролль. – А мы обошли весь остров. На той стороне есть ужасно дикие скалы, уходят прямо в море!

– А мы видели кучу хатифнаттов! – поведал Снифф. – Штук сто, не меньше!

– Не говорите мне о них, – с чувством произнес Хемуль. – Это выше моих сил. Лучше вот полюбуйтесь моим боевым трофеем.

И он с гордостью выложил на скатерть барометр.

– Ой, какая красивая штука! – воскликнула фрекен Снорк. – И какая блестящая! Это часы?

– Нет, это барометр, – сказал Муми-папа. – Чтобы определять, какая будет погода – ясно или гроза. Иногда даже случается, он не врет.

Муми-папа щелкнул по барометру и нахмурился.

– Будет буря!

– Сильная буря? – боязливо спросил Снифф.

– А вот взгляни, – сказал Муми-папа. – Стрелка стоит на ноль-ноль – ниже просто некуда. Разве что он хочет сыграть с нами шутку!

Но, судя по всему, барометр не шутил. Золотистая дымка сгустилась в желто-серую мглу, море на горизонте зловеще почернело.

– Надо немедленно возвращаться домой! – сказал Снорк.

– Не так сразу! – попросила фрекен Снорк. – Ведь мы не успели осмотреть толком скалы на той стороне! Мы даже не искупались!

– Пожалуй, и вправду незачем так торопиться, – сказал Муми-тролль. – Посмотрим, что будет дальше. Ведь это так глупо – открыть остров и сразу домой.

– Но ведь если грянет буря, плыть будет нельзя! – резонно заметил Снорк.

– Вот и хорошо! – воскликнул Снифф. – Тогда мы останемся здесь навсегда.

– Тихо, дети! Я должен подумать, – сказал Муми-папа.

Он спустился к воде, потянул носом воздух, повертел во все стороны головой и нахмурился.

Вдали глухо прогрохотало.

– Гром! – сказал Снифф. – Ой, страшно!

Над горизонтом стеною вздымалась грозная черносиняя туча и гнала перед собой клочья светлых облаков. Время от времени море озарялось бледным светом зарниц.

– Остаемся! – решил Муми-папа.

– На всю ночь? – обрадовался Снифф.

– Да, пожалуй, – сказал Муми-папа. – А теперь живо строить дом, скоро нас накроет дождем!

Они вытащили лодку на берег и на опушке леса мигом соорудили дом из паруса и одеял. Муми-мама законопатила мхом все щели. Снорк окопал дом канавой для отвода воды. Все носились между лодкой и домом, перетаскивая вещи в укрытие. По лесу прошел ветерок, листья деревьев тревожно зашелестели. Громовые раскаты слышались все ближе и ближе.

– Схожу на мыс, посмотрю погоду, – сказал Снусмумрик.

Он потуже надвинул шляпу на уши и ушел. Счастливый в своем одиночестве, выбрался он на далеко выдвинутый в море мыс и встал, опершись спиной о скалу.

Лик моря изменился. Оно сделалось черно-зеленым, пенилось верхушками волн, подводные отмели отсвечивали желтым фосфорическим светом. Под величественные раскаты грома гроза надвигалась с юга. Она распускала над морем свои черные паруса и вырастала вполнеба, зловеще сверкая молниями.

«Идет прямо на остров, – подумал Снусмумрик, трепеща от радости и тревожного ожидания. Он зажмурился и представил себе, что парит высоко-высоко на гребне тучи-стены: – Могучий, проносишься ты над морем в шипении молний».

Солнца уже не было видно. Дождь серой завесой стремительно набегал с моря.

Снусмумрик повернулся и во весь дух припустил обратно.

В палатку он юркнул в самый последний момент: тяжелые капли дождя уже барабанили по брезенту, хлопавшему на жестоком ветру. Хотя до вечера было еще далеко, все вокруг погрузилось во мрак. Снифф с головой закутался в одеяло – так страшно ему было. Остальные, нахохлившись, жались друг к дружке. Чудо-цветы Хемуля благоухали на всю палатку. Теперь буря бушевала совсем близко. Палатка непрестанно озарялась белыми вспышками молний. Гроза с грохотом катала по небу железные вагоны, море сердито бросало на остров свои самые большие валы.

– Слава богу, что мы не вышли в море, – сказала Муми-мама. – Ну и погода!

Фрекен Снорк, вся дрожа, вложила свою лапу в лапу Муми-тролля, и он чувствовал себя мужественным покровителем.

А Снифф лежал под одеялом и ревел.

– Теперь она прямо над нами! – сказал Муми-папа.

И в тот же миг над островом с шипением вспыхнула гигантская молния. За нею последовал оглушительный треск.

– Ударила прямо в остров! – сказал Снорк.

Это уж было действительно чересчур. Хемуль сидел, обхватив лапами голову, и бормотал:

– Беспорядки! Кругом беспорядки!

А гроза уходила на север. Все отдаленнее слышались громовые раскаты, молнии сверкали не так ярко, и вот уже только дождь шумит вокруг да море ревет у берегов.

– Вылезай, Снифф, – сказал Снусмумрик. – Гроза прошла.

Снифф, хлопая глазами, выпутался из одеяла. Ему было чуточку совестно, что он так ужасно ревел, и он зевал и почесывал у себя за ушами.

– Который час? – спросил он.

– Без малого восемь, – ответил Снорк.

– Ну так давайте укладываться спать, – сказала Муми-мама. – Столько волнений за один день!

– А мне страшно хочется установить, куда ударила молния, – сказал Муми-тролль.

– Завтра! – ответила мама. – Завтра ты все установишь и поплаваешь в море. А сейчас на острове сыро, уныло и неприютно.

И она подоткнула всем под ноги одеяла и заснула, положив свою сумку под подушку.

А дождь снаружи лил все сильней и сильней, и странные, удивительные звуки вплетались в рев волн: голоса, топот бегущих ног, смех и бой больших часов где-то на море. Снусмумрик лежал неподвижно, слушал, мечтал и вспоминал свои кругосветные путешествия. «Скоро я снова отправлюсь в путь, – подумал он. – Только еще чуточку подождать».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

Фрекен Снорк проснулась среди ночи от ужасного ощущения: что-то коснулось ее лица. Не смея открыть глаза, она с беспокойством принюхалась. Пахло гарью! Фрекен Снорк натянула на голову одеяло и позвала вполголоса:

– Муми-тролль! Муми-тролль!

Муми-тролль тотчас проснулся.

– В чем дело? – спросил он.

– К нам забрался кто-то страшный, – сказала из-под одеяла фрекен Снорк. – Я чувствую, среди нас есть кто-то страшный!

Муми-тролль уставился в темноту. В палатке и вправду творилось неладное. Вспыхивали какие-то огоньки, какие-то бледно светящиеся тени сновали между спящими. Муми-тролль потряс Снусмумрика за плечо.

– Посмотри-ка! – испуганно сказал он. – Привидения!

– Нет, – ответил Снусмумрик. – Это хатифнатты. Их наэлектризовало грозой, и они засветились. Лежи тихо, а то ударит током!

Казалось, хатифнатты что-то искали. Они рылись во всех корзинах, запах гари усиливался. Внезапно все хатифнатты сбились в углу, где спал Хемуль.

– Не вздуют они его, как ты думаешь? – тревожно спросил Муми-тролль.

– Скорее всего они ищут барометр, – ответил Снусмумрик. – Я не советовал ему брать барометр. И вот они явились за ним!

Хатифнатты сообща принялись вытаскивать барометр. Они переступили через Хемуля, чтобы поудобнее ухватиться за барометр, и теперь уж не гарью пахло, а прямо-таки чадило вовсю.

Снифф проснулся и захныкал. И в тот же момент палатка огласилась чьим-то ревом. Это хатифнатт наступил Хемулю на нос.

Тут уж все разом проснулись и вскочили на ноги. Поднялся неописуемый переполох. Испуганные вопросы сменялись громкими воплями, когда кто-нибудь, наступив на хатифнатта, обжигался или получал электрический удар. Хемуль ползал по всей палатке и кричал дурным голосом, потом запутался в парусе, и палатка рухнула прямо на всех. Это было что-то ужасное.

Впоследствии Снифф утверждал, что им понадобилось не меньше часа, чтобы выбраться из-под паруса. (Если он и преувеличил, то лишь самую малость.)

Так или иначе, когда все наконец выпутались из паруса, хатифнаттов с барометром и след простыл. И никто не горел желанием преследовать их.

Хемуль с причитаниями уткнулся носом в мокрый песок.

– Это уж слишком! – сетовал он. – Неужто бедный, невинный ботаник не может прожить свою жизнь в мире и покое!

– А жизнь вообще неспокойная штука! – восторженно заметил Снусмумрик.

– Дождь перестал, – сказал Муми-папа. – Посмотрите-ка, дети, небо прояснилось! Скоро начнет светать.

Муми-мама зябко поеживалась, крепко прижимая к себе свою сумку. Она взглянула на бурное ночное море и спросила: