Тельман Карабаглы - Сказка про маленьких лесных фей Страница 8

— Ну и не без конца, а всего только второй раз…

— Два раза за два дня — это тебе мало? — щёлкнул его по носу неврач. — Запомни: девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре… А теперь считай снова!

— Десять, девять, восемь… восемь… восемь…

— Наконец-то уснул, всё в порядке, — сказал неврач.

— Кто? Я? Я не уснул!

— Почему?

— Как почему? Ещё Ворона не звонила отбой. Ты что, такой же неуч, как и я?

Фея-врач тихо шепнула:

— Надо прибавить дозу снотворного.

— Да-да, правильно! — обрадовался Кузнечик. — Мне так нравится его запах!

Неврач поднёс к носу Кузнечика целую пробирку с лекарством:

— Считай опять.

— Как — с конца или с начала?

— Как хочешь.

— Я хочу с начала — так легче. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Хватит? А то я дальше не знаю.

— Бесполезно! — рассердился неврач. — Больной, почему ты не засыпаешь?

— Почему? Дайте варенья — сразу усну!

Неврач принёс блюдечко с вареньем и развязал Кузнечика. Съев всё до капельки, довольный Кузнечик растянулся на кровати:

— Теперь привязывайте как хотите!

Неврач покрепче привязал Кузнечика и вновь приставил к его носу пробирку. Через минуту спросил:

— Больной, ты спишь?

— Не видите? Сплю.

Неврач дал знак фее-врачу, которая ножницами ловко разрезала живот Кузнечика и вынула оттуда пять зелёных плодов алычи. Затем аккуратно зашила сразу похудевший животик и сказала неврачу:

— Опять глотал нежёваное, негодник!

Кузнечик как ни в чём не бывало пояснил:

— Нет. Первую алычу я раскусил, но она оказалась кислая-прекислая. Поэтому остальные пришлось проглотить.

Неврач развязал ему глаза:

— Больной, так ты не спал?

— Спал. Только что проснулся!

Когда шалунишке отвязали руки-ноги, он тут же сел на кровати:

— Всё? Я могу идти?

— Куда?

— Во двор. Меня там ждёт Гюльчичек.

— Это кто такая?

— Подруга… Ну… не только моя… а всех фей и орехоносиков.

— Ладно, иди. Только сегодня не бегай, не прыгай, а ночью не спи на животе. Понял?

— Понял.

— И больше сюда смотри не попадай, не то…

— Хотите сказать, что варенье у вас кончится? Да?

— Да-да… Ну, будь здоров!

— Спасибо! Прощайте!

Во дворе Кузнечика ждала заплаканная Гюльчичек, а кругом были лужи слёз.

— Ну, как ты, Кузнечик? Тебе было очень больно?

— Нет! Ни капельки!

— Может, тебе помочь?

— Что ты! Зачем? Я сам могу идти, у меня ничего не болит.

— Правда? Какой ты молодец! Я думала, ты снова выпрыгнешь в окошко.

— Нет, я у них варенья выпросил. И лекарство душистое нюхал.

— Кузнечик, извини меня! — потупившись, сказала Гюльчичек. — Я тебе неправду говорила про алычу, а ты поверил. Мне просто не хотелось тебя огорчать, что алыча невкусная, ведь ты для меня старался. Я не знала, что так получится…

— Да ладно тебе, Гюльчичек!

— Я больше никогда не буду говорить неправду. Никогда! Хочешь, я подарю тебе свой алычовый венок?

— Не хочу. Ты его заслужила, сама и носи.

— Ты такой добрый, Кузнечик!

— И ты тоже… добрая…

— Хочешь, вместе будем ходить в школу?

— Ага! Только знаешь, мне что-то неохота учиться.

— Тогда я буду учиться, а ты — только слушать. Ладно?

— Ладно. А может, всё-таки не надо?

— Надо, Кузнечик. Ты же видишь, что, кроме тебя, никто в больницу не попадает.

— Ну и что?

— Так в школе ты всему научишься и перестанешь болеть.

— Ладно, согласен. Завтра вместе идём в школу.

Пока Гюльчичек с Кузнечиком были в больнице, Алчичек и Балчичек в поисках пропавших буквально сбились с ног. Они обошли селение, спрашивали всех подряд, но никто ничего не мог толком сказать. Поэтому, когда перед ними появились целые и невредимые Кузнечик и Гюльчичек, сестрички чуть не запрыгали от радости:

— Гюльчичек! А мы думали, что ты пропала!

— Она не пропала! Она опять была со мной! Она волновалась за меня! Даже плакала! Мне разрезали живот! И я завтра иду в школу! — скороговоркой выпалил Кузнечик.

— Как — разрезали? Как — в школу?! — изумились все вокруг.

— Правда, — улыбнулась Гюльчичек. — Ему в больнице разрезали животик ножницами, а он даже не пикнул. И в школу он теперь станет ходить, чтобы быть умным.

— Я уже немножко умный! Я умею считать до десяти и обратно, без ошибок. Десять, девять, восемь, семь, четыре…

— Стой! Стой! А шесть, а пять? Проглотил?

— Нет! Это я незрелую алычу проглотил! Но больше я никогда ничего глотать не буду!

Динг-донг-данг! — Почему не спится Гюльчичек? — Что снится дошколятам? — Ква-ква-ква! — Это ты, Кузнечик? — С другом ничего не страшно!

ебо становилось всё темнее, а звёзды мерцали всё ярче. Динг-донг-данг! Динг-донг-данг! Семнадцать орехов-колокольчиков Вороны прозвонили отбой, и все отправились спать.

Только Гюльчичек никак не могла уснуть в уютном красном домике сестричек. Никто её не обижал, все принимали как почётную гостью, вручили алычовый венок, дошколята ходили за ней гурьбой, даже Кузнечик перестал вредничать и подружился с ней, а Алчичек и Балчичек отдали самую мягкую кроватку. Но Гюльчичек всё равно не спалось. Она вздыхала и ворочалась с боку на бок.

Добрые Алчичек и Балчичек за стенкой всё слышали и переживали за гостью.

— Почему она не засыпает? Может, она тоскует по своему родному дому? Давайте её спросим.

— Нет, она никому не скажет. Ни мне, ни тебе, ни ему…

— Кому это — ему?

— Кузнечику.

— А почему не скажет? Ведь мы её друзья.

— Мне кажется, она ничего не помнит. Наверное, у неё случилось что-то с памятью.

— Ну давай войдём, просто посидим с ней, чтобы она не грустила.

Алчичек тихонько постучала в дверь. Гюльчичек тут же вскочила с постели:

— Уже утро?!

— Нет, до утра ещё далеко. Просто мы услышали, что ты не спишь, и подумали: может, ты хочешь чего-нибудь? Варенья? Или пирожка?

— Большое вам спасибо, — растроганно улыбнулась Гюльчичек. — Я ничего не хочу.

— Тогда почему же… — начала было Балчичек, но тут же осеклась под взглядом старшей сестрички. — Почему же нам не выйти во двор погулять?

— После прогулки спится крепче, — поддержала Алчичек.

— Пойдёмте, — согласилась Гюльчичек.

На улице было тихо-тихо. Спали все маленькие феи и мальчишки-орехоносики, спали дошколята, спали сторожа-пауки, и даже Ворона дремала среди своих орехов-колокольчиков.

Дошколятам снился сон, один на всех: каждый видел, как он рассекает скалу одним ударом. Искры из-под кирки сыплются сверкающим дождём. А потом… потом каждому из них надевают на голову алычовый венок. И дошколята сладко посапывали и причмокивали губами.

Вдруг тишину нарушило звонкое:

— Ква-ква-ква!

Гюльчичек завращала глазёнками-вишенками, и из них полились слёзы.

— Не плачь, не плачь! — переполошились сестрички.

Вдруг, откуда ни возьмись, появился Кузнечик:

— Сейчас я мигом разведаю! — и скрылся в темноте.

Через несколько минут он вернулся и сказал:

— Это не лягушка. Это одинокий степной голубок, его воркование очень похоже на кваканье.

— А как ты здесь оказался? — спросила Гюльчичек.

— Да вот, дела были поблизости…

— Какие дела? Ведь ночь.

— Ну, услышал ваши голоса, подумал, может, нужно помочь.

— Спасибо тебе, дружок! Так ты совсем не спал?

— Нет, спал. Даже сон видел. Только не досмотрел.

— А интересный сон был? — спросила любопытная Балчичек.

— Ну-у, так… Надо досмотреть, чем кончится.

— Тогда иди и досматривай, потом расскажешь нам.

— Но чтобы досмотреть сон, надо всем лечь. Пока кто-нибудь не спит, всё равно ничего не увидишь, — придумал хитрый Кузнечик, чтобы уложить Гюльчичек. — Пойдёмте спать!

— А ты расскажи, что тебе успело присниться, — попросила Балчичек. — Может, и нам приснится такое же.

— Ну, снится мне, что я прыгаю в лесу, в темноте.

— А как же ты в темноте увидел, что это лес? — не поняла Балчичек.

— Ну, так я цепляюсь за деревья, натыкаюсь на пеньки, продираюсь сквозь кусты. И вдруг… Вдруг вижу, что одно из деревьев… зашевелилось. Вот ужас!

— А дальше?

— Дальше стало страшно, и я проснулся. И поскакал поближе к вашему домику.

— Чего же ты испугался? Дерева? Может, оно от ветра зашевелилось?

— А ты бы, Балчичек, не испугалась одна в лесу, в темноте?

— Нет, потому что я никогда не бываю одна, без сестрички. А с Алчичек я ничего не боюсь.

— Да-а, я бы тоже ничего не боялся с сестричкой… — вздохнул Кузнечик.