Андрей Лукин - В плену Страница 8

      – Мы не знаем, – заявили они в один голос. – Совсем ничего не знаем.

      Они сразу сообразили, что ни в коем случае нельзя рассказывать Людоедам о Железном Дровосеке и Страшиле.

      – Сейчас узнаете! – зарычал Тырл. – Сейчас мы одного из вас скушаем, и тогда второй сразу всё расскажет! – и он показал на Атти. – По-моему, надо съесть этого. У него лицо поглупее.

      – Я согласен, ба-гар-ра! – сказал Пырл. – Где мой нож?

      – Нет-нет, это у меня лицо поглупее! – закричал Трой, пытаясь спасти брата. – Я ничего не знаю, а мой брат всё знает! Не надо его есть!

      – В таком случае мы съедим тебя! – захохотал Тырл. – Какой глупый Жевун! Даже соврать не может, чтобы жизнь себе спасти. Клянусь моей бородой, он сам себя губит!

      И он схватил Троя. Но тут уже во весь голос закричал Атти:

      – Подождите, уважаемые Людоеды! Это я ничего не знаю! Меня съешьте!

      Тырл отпустил Троя и повернулся к Атти:

      – Ну вот, я так сразу и сказал, что надо съесть тебя!

      – Он всё врёт! – закричал Трой. – Он врёт, чтобы спасти меня! Не трогайте его, лучше меня съешьте! Я очень глупый и ужасно вкусный, пальчики оближете! Честное слово!

      – Это я глупый! Вся наша деревня знает, что я вообще ничего не знаю! – верещал Атти.

      – Нет, это я глупый!

      – А я ещё глупее! Меня съешьте!

      – Нет, меня! Смотрите, какой я упитанный!

      – А я вкуснее!

      – А на мне мяса больше!

      И так они надрывались что было сил, стараясь перекричать один другого. Тырл вертел головой то в эту сторону, то в ту и в конце концов голова у него закружилась, он сел на пол и заткнул себе уши.

      – Какие горластые Жевуны нам попались, – пробормотал он. – Надо их обоих поскорее съесть. Замолчите!!!

      Дровосеки притихли.

      Рыжий Пырл задумался. Это было непривычное для него занятие, и он даже побагровел от натуги. Слышно было, как в его косматой  голове со страшным скрипом перекатываются тяжёлые и неуклюжие мысли. И глаза у Пырла тоже перекатывались вслед за мыслями, и от этого лицо у Людоеда стало совсем глупым.

      – Да, – сказал он наконец. – Мы можем страшно ошибиться. Мы можем случайно съесть не того Жевуна. А если мы съедим не того, то что мы тогда будем делать со вторым?

      – Тоже съедим, – предложил Тырл, облизываясь.

      – И тогда мы ничего не узнаем, и мама на нас очень рассердится. Очень-очень рассердится.

      Оба Людоеда поёжились и боязливо оглянулись на портрет, висящий над очагом. Ужасная женщина на портрете нахмурилась и засверкала глазами, как будто она уже очень-очень рассердилась. Но, может быть, это всем только показалось.

      На портрете была изображена Ганзарра, свирепая мамаша Людоедов и сама заядлая людоедиха. Неизвестный художник постарался на славу, и Ганзарра на портрете была даже больше похожа на себя, чем в жизни. Тырл и Пырл знали, что она безумно любит своего старшенького, своего первенца Шнорлика, и очень им гордится, потому что он единственный из всех Людоедов обзавёлся серьёзным хозяйством и вышел в люди. Братцы понимали, что мамаша ужасно огорчится, узнав о его гибели, и что она непременно захочет отомстить страшной местью тому, кто его погубил.

      – Мы не будем их пока есть, – сказал «мудрый» Пырл. – Мы отвезём их к мамаше. Уж она-то сумеет выведать у этих крикунов все их тайны. Слышите вы, Жевунчики, что я говорю? Наша мамочка умеет разговаривать по душам с такими как вы. Ба-гар-ра! Вы ей всё выложите: и что знаете и что не знаете. А потом мы вас, извините, скушаем. С чудесным луковым соусом. Наша мамочка превосходно готовит человечину. Можете мне поверить.

      У Людоедов от предвкушения тут же потекли слюнки.

      – Ба-гар-ра! – воскликнул Тырл. – Ты, братец, здорово сообразил! Отвезём их домой и тогда каждому достанется по вкусному мальчишке. И мамаша не будет нас ругать.

      – Она очень обрадуется и похвалит нас! – подхватил Пырл.

      – Одно меня огорчает, – пожаловался Тырл. – Нам всё ещё не удалось отведать человечины. А так хочется! Может быть, завтра?

      – Ничего, братец, – сказал Пырл. – Потерпим ещё одну ночку, нам ведь не привыкать. – он навис над дровосеками. – Ладно, мелюзга, так тому и быть. Вы ещё чуть-чуть поживёте-пожуёте. Будет у вас время жирок нагулять. А нам на ужин хватит и того оленя, которого мы убили сегодня в лесу.

      Он схватил обоих братьев одной рукой и понёс их во двор. Там он открыл клетку, забросил пленников внутрь и крепко закрыл дверцу на дубовый засов.

      – Посидите здесь, Жевуны-крикуны. Вам из этой клетки вовек не выбраться, ба-гар-ра! Мы будем хорошо вас кормить, чтобы вы были повкуснее. Да смотрите, не посъедайте там ненароком друг друга! Ха-ха-ха!

МОЛЧУН

      Людоед скрылся в замке и захлопнул за собой дверь.

      Братья оказались в полной темноте. Некоторое время они лежали без движения не в силах пошевелиться после пережитого ужаса. Только чудом они не угодили в людоедский котёл. Будь Людоеды чуть-чуть поумнее, сегодняшний день стал бы для маленьких дровосеков последним днём в их жизни.

      Атти лежал лицом вниз. Неожиданно он почувствовал, что его кто-то трогает. Чьи-то руки ощупали его, схватили за шиворот и перевернули на спину.

      – Трой, это ты меня трогаешь? – испуганно зашептал Атти.

      – У меня руки связаны, – тоже шепотом ответил Трой. – Я ими даже пошевелить не могу.

      – Трой, меня кто-то трогает! – тоненьким голосом закричал Атти. – Здесь вокруг чьи-то руки! Они меня перевернули, а теперь развязывают!

      – Чего же ты тогда орёшь? Пусть развязывают.

      – Страшно, – признался Атти. – Они развязывают и молчат.

      Вскоре неизвестные руки распутали все узлы, и Атти смог двигаться. Он немедленно отполз подальше в угол и затаился там, вглядываясь в темноту. Разглядеть он ничего не мог и оттого боялся ещё сильнее.

      Руки тем временем принялись освобождать Троя. Он не кричал, не дёргался и терпеливо ждал. Когда верёвка упала, он подвигал затёкшими руками и сказал в темноту:

      – Спасибо.

      – Угу, – ответил незнакомый голос. И снова стало тихо.

      – Трой, – зашептал Атти. – Здесь кто-то есть! Я слышу, как он дышит. Доставай скорее свой шарик.

      Трой вытащил из кармана светящийся шарик и поднял его над головой. Перед братьями сидел мальчишка примерно их возраста. У него вся одежда была жёлтая: и сапоги, и брюки, и кафтан. Рядом с ним на полу лежала жёлтая шляпа. Мальчишка спокойно смотрел на братьев и молчал.

      – Ты кто? – спросил Трой.

      – Молчун, – ответил незнакомец.

      – Это мы и сами видим, – проворчал Атти, выбираясь из своего угла. Ему было досадно, что он так глупо испугался самого обычного Молчуна. – Как тебя зовут?

      – Шеприк, – сказал Молчун.

      – А меня зовут Трой, – сказал Трой.

      – А меня – Атти, – сказал Атти. – Мы из Деревни Дровосеков. Забрели случайно в замок и решили отдохнуть. Тут нас и сцапали. И теперь братцам-людоедам достанется на обед по брату-жевуну.

      – Ха-ха, – сказал Шеприк грустным голосом.

      – Ты прав, – вздохнул и Трой. – Ничего весёлого.

      Да, дровосекам было не до смеха. Угодить в плен к Людоедам – совсем недавно такое не могло привидеться им даже в самом страшном сне.

      – Давно ты сидишь в клетке? – спросил Трой.

      Шеприк растопырил пальцы обеих рук.

      – Десять дней?

      Шеприк кивнул.

      – Так долго? – удивился Атти. – А с тобой был ещё кто-нибудь?

      Шеприк помотал головой.

      – Значит, тебя одного поймали?

      Шеприк кивнул.

      – Не успел убежать?

      Шеприк опять кивнул.

      – Почему же они тебя до сих пор не съели?

      Шеприк пожал плечами.

      – Может быть, ты невкусный?

      Шеприк опять пожал плечами.

      – А Тырлы-Пырлы в самом деле едят людей?

      Шеприк кивнул и поёжился.

      – А где живёт их мамаша?

      Шеприк пожал плечами.

      – Неужели Людоеды не рассказывали, откуда они пришли?

      Шеприк помотал головой.

      – А доброй Виллине известно, что ты попал в беду?

      Шеприк пожал плечами.

      – Как ты думаешь, она сумеет нам помочь?

      Шеприк сначала пожал плечами, но потом с сожалением помотал головой.

      И тут Атти не выдержал:

      – Да ты, как видно, совсем не умеешь разговаривать! Скажи хоть слово!

      – А зачем? – спросил Шеприк.

      Да-а, на такой вопрос ответить было нелегко. Огорошенный Атти развёл руками:

      – Никогда не думал, что с Молчунами так тяжело разговаривать.