Александр Жиляев - Трудный путь Самбоса Страница 9

И все-таки иногда я думаю, что моей силы слишком много для меня одного. И тогда мне хочется вернуться и встретиться с Пещерным Медведем один на один.

— Послушай, Мож! Пещерного Медведя больше нет.

— Как нет? А где же он?

— Он сварился в своем вулкане.

— Ты так говоришь, будто видел это сам.

И Самбос рассказал Можу о своем кратком пребывании в стране Перепутанного Времени.

На этот раз Мож оказался прекрасным слушателем. А когда Самбос заговорил о том, что в его стране люди давно поверили в пользу холодной воды, Мож вскочил и стал ходить по комнате.

— Многие обливаются холодной водой. А некоторые так же, как и ты, плавают зимой в проруби.

— Ты льешь на мое оледеневшее сердце кипяток, Самбос! — вскричал Мож. — Неужели мои мысли все-таки дошли до людей?

— Не все люди так богатырски сильны, как ты. Поэтому не все они могут следовать твоему примеру. Но любят холодную воду очень многие. Ты знаешь, Мож, я внимательно слушал, что ты говорил о силе и о слабости. Я сам думал об этом. Мне кажется, нельзя отворачиваться от людей, когда они оказываются слабее, чем тебе хотелось бы.

— Как? Ты согласен прощать малодушие, трусость?

— Есть такие поступки, которые простить невозможно. Но когда люди не находят в себе силы противостоять злу, когда это зло оказывается всесильным и люди слабы перед ним, их не презирать, их спасать надо.

И Самбос рассказал Можу, куда он спешит.

— Завтра в полдень я должен быть по ту сторону твоей полосы. Если я не успею, дельфины уплывут, — закончил он свой рассказ.

— Поешь и ложись спать, — сказал Мож. — А я приготовлю все для похода и разбужу тебя на рассвете.

Самбос проснулся от тяжелых шагов Можа.

— Ну вот, все готово. Если хочешь, мы можем отправиться в путь. Правда, на улице еще ночь…

— Мы выходим сейчас же, — вскакивая, сказал Самбос.

— Ну что же, ночи здесь достаточно светлые. Вот все снаряжение, необходимое нам для путешествия во льдах, — Мож тряхнул мешком. — А теперь не мешает как следует подкрепиться.

Ледяная равнина на их пути темнела в ночи причудливыми силуэтами торосов. Одетый в медвежью шкуру Самбос еле поспевал за Можем, который предпочел остаться нагишом.

Они шли всю ночь, ненадолго останавливаясь для отдыха, пока не достигли цепи Ледяных Гор.

— Сейчас главное для нас — преодолеть вот эту ледяную стену, — сказал Мож. — Здесь удобней всего начинать переход. Но лезть придется высоко. Если бы сейчас появились облака, то верхушка стены скрылась бы в них. Стена эта постоянно растет. Вот видишь, здесь я год назад вырубил в ней лестницу до самого верха. Но за год стена выросла метров на десять. У тебя не кружится голова от высоты? — спросил он.

— Да нет, в последнее время не кружилась, — усмехнулся Самбос, вспомнив свой прыжок с вулкана.

— Тогда сделаем так. Ты полезешь первым, а я за тобой. На последней ступеньке мы решим, что делать. Лестница скользкая, поэтому мы должны надеть специальную обувь. Я смастерил ее из остриженных шкурок и пришил к ней крепкие медвежьи когти. И рукавицы такие же. — Самбос по достоинству оценил снаряжение.

Самбос карабкался на стену первым, Мож пыхтел за ним, отставая на несколько ступенек. Лезть было трудно. Они поднимались в полной тишине. Ни ветерка, ни звука. И в этой тишине вдруг громовым раскатом прозвучал голос Можа:

— Подожди, Самбос. Устал я.

«Если сейчас отдохнуть, то потом трудно будет заставить себя идти на подъем», — подумал Самбос и сказал:

— Нет, Мож, нельзя останавливаться. Ты же сильный. Ты же столько раз поднимался по этой лестнице.

Мож, сопя, полез дальше.

Через некоторое время Самбос достиг последней ступеньки. Но впереди оставалось еще десять метров отвесной ледяной стены. Самбос посмотрел вниз. Далеко-далеко под ним на бесконечной равнине лежали черные тени от ледяных стен. И уже совсем рядом раздавалось сопение Можа. Наконец его голова достигла ног Самбоса.

— Теперь самое трудное, — отдышавшись, сказал Мож. — У последней ступеньки я забил железные стержни. Мы привяжемся к ним, ты встанешь мне на плечи и будешь вырубать ступени до конца стены. — Он достал из мешка самодельный ледоруб и передал Самбосу. Ледоруб своей тяжестью тянул руку вниз, но Самбос старался не замечать этого. Устроившись на широченных плечах Можа, он врубился в лед.

Когда уставший Самбос шагнул на последнюю вырубленную им ступеньку, огромный диск красного солнца стал медленно подниматься на востоке. Самбос, стоя на самой верхушке стены, закричал от восторга.

— Ура-а-а! — кричал он и приплясывал на гребне. Сзади лежала в предутренней мгле ледяная равнина Полосы Можа, а впереди в первых лучах солнца поблескивал Глубинище-океан. Он слабо дышал, лениво переливая волны.

Самбос хотел ринуться вниз по пологому склону, но вовремя вспомнил о Може. Он свесился со стены и протянул ему руку.

— Ну вот мы и дошли, — расстроенно сказал Мож. — Не хочется мне тебя отпускать. Я все это время думал, почему ты победил меня. Ведь я намного сильнее тебя.

— Потому что у меня есть приемы Неуязвимости, — сказал Самбос.

— Не-ет, — задумчиво протянул Мож. — Приемы Неуязвимости— это само собой. Но я только сейчас понял, что главная твоя сила в том, что у тебя есть цель. Ради нее ты готов стать сильнее, чем есть. И у тебя это получается. А вот у меня уже давно нет никакой цели, — он с грустью посмотрел на Самбоса. — Я хотел мстить людям. Но сейчас мне стыдно за это. — Помолчав, он продолжал: — Человек без цели жалок и слаб. Его, как корабль без якоря во время бури, швыряет во все стороны. Я завидую тебе, Самбос. Если честно, мне осточертело одиночество. Я хочу к людям.

— Слушай, Мож, пойдем со мной, — внезапно предложил Самбос. В глазах отшельника мелькнул радостный огонек.

— Спасибо, Самбос, я вижу, что ты веришь в то лучшее, что есть во мне. Но мне надо возвращаться в свою страну. Кто знает, что там сейчас происходит?

Самбос попрощался с Можем. Потом разбежался и долго ехал на ногах по ледяному спуску. Дельфины уже ждали его. Набирая скорость, отряд устремился в открытый океан. Но еще долго Самбос различал на вершине ледяной полосы статную фигуру Можа.

На следующий день Самбос увидел очертания какой-то земли.

— Перед тобой страна Вечной Молодости, — сказал Ник Бак. — Осталось одно препятствие: блуждающая воронка.

Последние слова дельфина Самбос пропустил мимо ушей. Гораздо важнее для него было то, что страна Вечной Молодости совсем рядом.

Дельфины плыли, не снижая скорости, и показавшийся берег теперь стремительно приближался к ним. Самбос прищурился, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть на берегу.

Вдруг сторожевые дельфины, подавая сигнал тревоги, стали нырять в воду.

— Беда, — забеспокоился Ник Бак. — Блуждающая воронка. В этом месте океана существует странное течение. Оно появляется неожиданно, захватывает любой предмет на поверхности воды и затягивает его на глубину. Если попасть в эту воронку, то спастись можно только глубоко нырнув против вращения.

«Как в речном водовороте», — успел подумать Самбос.

— Поздно! Нам от нее уже не уйти, — крикнул дельфин. Крепче держись за мой плавник, Самбос, и дай мне конец твоего пояса… Мяк, прыгай! — и он раскрыл рот.

Мяк сразу сообразил что к чему. Только он исчез во рту Ник Бака, как какая-то сила стала раскручивать их, будто на карусели. Самбос обхватил плавник, прижался к нему всем телом, вдохнул побольше воздуха. Ник Бак нырнул, и сразу вращение перестало быть заметным. Дельфин плыл под водой очень быстро. Самбос прилип к плавнику. Уши заложило, что-то трещало и звенело в них. В глазах стало темнеть и последнее, что запомнил Самбос, это свободное, приятное скольжение вверх, к свету. В этот момент он соскользнул со спины Ник Бака. Но конец его пояса был по-прежнему во рту у дельфина.

…Придя в себя, Самбос обнаружил, что лежит на спине Афалины. По его спине кто-то прыгал! Дельфины окружили Афалину большим кольцом.

— Жив! — крикнул Ник Бак. — Ну-ка, Мяк, попрыгай сильнее, чтобы вода вышла из его легких.

Самбос закашлялся, Чем сильнее он кашлял, тем легче ему становилось. А вода текла из носа, горла, ушей.

Вскоре он справился с собой, дышал уже легче и с нетерпением ждал высадки на сушу.

Но когда они с Мяком ступили на землю, оказалось, что идти Самбос не может. При каждом шаге его качало. Ноги стали невесомыми. Он не ощущал их. «В который раз я убеждаюсь на себе в необходимости постоянно двигаться, — подумал Самбос. — Статиса избрала самый легкий и верный способ расправиться с людьми — лишить их движения».

Дельфины выстроились в ряд и наблюдали за ним из воды. Но чем могли они помочь человеку на суше? Только теплыми, искренними словами. И Ник Бак сказал Самбосу, присевшему на камень: