Байки негевского бабайки - Пиня Копман Страница 5

а у кого захочет — отберет.

Но мы в себя приходим понемногу,

а, по прошествии недолгих дней,

мы даже можем обойтись без Бога.

И, согласитесь, так еще смешней.

Но я не атеист. Ни на мгновенье!

В Него я верю, не в пример иным:

Ведь только Бог с бескрайним самомненьем

Мог мир наш сотворить таким смешным.

***

Посмотрев на Землю привычно

и увидев всякую бяку

покачал головой Всевышний:

— Что за хрень получилась, однако!

Жду седьмое тысячелетье

Что чуть-чуть поумнеют люди.

Нет порядка, нет благолепья.

Неужели и дальше так будет?

Не за яблоки гнал их из сада.

Мне не жалко и я не скаред.

Я решил: им свободы надо,

раз и в зле и в добре нынче шарят.

Зло избрали все поголовно,

Расплодились как тараканы!

И ключом разводным хладнокровно

стал срывать Он потопа краны

***

Читайте Библию, поэт!

Как много смысла в ней!

Вы мне поверьте: книги нет

Забавней и смешней.

Читайте Библию, поэт!

Я буду справедлив:

По мне любой ее сюжет

Кровавый детектив.

Читайте Библию, поэт!

Весь смысл ее таков:

Пред ней и наркомана бред

Логичен и толков.

Нет. Ни театр, ни кино -

Ничто. В сравненьи с ней

Писал Жванецкий несмешно

И скучно — Апулей.

Читал я Библию не раз,

Как всяк её герой

С её страниц я без прикрас

Сдирал сюжет порой.

С ней глубже сон, с ней ярче свет

И крепче аппетит.

Читайте Библию, поэт!

И Бог Вам все простит.

***

Блаженны нищие духом

«Блаженны нищие духом, ибо их есть царство небесное» (Мф. 5:3)

В провинции, где стыло всё и глухо,

Где хáйтэк врос в обычаи веков,

Жила сто лет безумная старуха.

И в хате два десятка кошаков.

В своём мирке, вонючем и нелепом,

Где тын как ряж поддерживал пырей,

Она питалась молоком и хлебом,

И кошки то же ели вместе с ней.

Потом, весной, когда не стало снега,

И отошла, по истеченьи лет.

К погосту гроб её везла телега,

И только кошки шли за гробом вслед.

Когда же сторож, закопав могилу,

Ушел, «заупокой» пробормотав,

Над клáдбищем, певучий и унылый,

Разнёсся громкий многозвучный мяв.

Лишь кошки видят мир иной немного.

А прочим смертным было невдомёк,

Что с неба за душой её убогой

Слетал пушистый белый ангелок.

Ветшают знанья, промыслы, науки.

Власть, слава и богатства — тщетный хлам,

Любовь, и вера лишь пустые звуки,

Но Высший Суд нас судит по делам.

Тот кошкин дом пыреем зеленеет,

Ведь вновь весна и птичий кавардак.

Им, ангелам, я мню, с небес виднее.

Но сам собачник. В доме шесть собак.

***

О свободе воли и вере

Свобода — сказка, что не станет былью.

Ну право, смех, коль рассказать кому,

Бумажных самолётов эскадрилья.

Свободному мне вмиг подрежут крылья,

а если что, — то упекут в тюрьму.

Раскольников решил что он свободный

и ну старушек тюкать топором…

(не смог, дурак, обзавестись стволом).

А тут менты, и он уже в холодной,

как тварь дрожит. Такой (увы!) облом!

А как цари? Расстрелян Николашка,

зарезан Цезарь, Ленин сдох от ран.

И под мечом сидит любой тиран.

А Робеспьер и вся его компашка?

Свобода — миф для всех времен и стран.

И никогда свободы не бывало

ну, кроме права "умереть в борьбе".

Свободен быть обедом каннибалам.

Свобода есть: шептать под одеялом

что ты свободен самому себе.

Ты не один. В толпе подобных — атом.

Иди куда прикажут! Без обид.

Свобода веры? Расскажи фанатам!

И можешь стать в музее экспонатом:

Мол, вот: сказал. За что и был убит

Есть миф, приманка людям и соблазн.

Как будто в тесной клетке голубок,

роднёй, эпохой, воспитаньем связан,

ты делаешь лишь то, что ты обязан.

Свободен Бог, но сам-то ты не бог!

Заложник. Если хочешь — раб с рожденнья

Хотел бы, но не можешь — как Тантал.

Страдай, крутись, трудись, как ни устал.

Никто не даст тебе освобожденья -

ни царь и не герой. И Бог — не дал.

Не волен ты ни в счастье, ни в страданьях

в привязанностях, в будущем, в былом.

Прихлопнут окружающего дланью

не можешь даже верить по желанью.

Поверь-ка в Ктулху! Что? И тут облом?

Коли за веру ты бороться годен,

а не фанат, что слеп и оголтел,

очисть себя и вылезь из болотин.

Попробуй доказать, что ты свободен

и веришь потому, что захотел.

***

Сильней чем "Фауст" Гете

(МефиСталин)

Творец миров и всей Вселенной в целом,

Сам из себя Начало всех Начал,

На облаке сидел сыром, но белом,

И, как всегда, отчаянно скучал.

Над скучною Землёй Всевышний плавал

Подрёмывал, похрапывал, зевал,

Как вдруг к нему с визитом прибыл Дьявол

По кличке Сáтан (для друзей — Ваáл,

А также Тойфель и Шайтан и Иблис)

Насмешлив, злоречив и оголтел,

Затейливый, как Сомова экслибрис.

При Боге — спец для разных грязных дел.

— Ну что, бродяга, — вопросил Всевышний, -

Что в мире дольнем, как дела людей?

— Да всё паршивей, горше, никудышней!

А люди — мерзость! Кто не трус — злодей.

И мерзко растянув в улыбке харю

хвостом Нечистый щелкнул, ка ремнём.

— Продажные, испорченные твари!

Нет чистых душ, хоть днём ищи с огнём!

Их развелось, заметь, излишне много,

То жрут вдвойне, то вся земля в огне…

Ничтожный мусор, недостойный Бога.

Ты лучше скопом все отдай их мне!

Творец расхохотался, вскинув брови,

Аж грохот в небесах не сразу стих

— Ах, трикстер, я ловлю тебя на слове!

Вот есть алмазы среди душ земных.

Тебе не по зубам такие души

Плевать им на приманки Сатаны.

Они ведь мною в миг творенья суши

Из чистого эфира созданы.

В Германии, к примеру, доктор Фауст,

Он всем ученым на Земле знаком.

Алхимик, любопытный, словно скаут

Хоть выглядит согбенным стариком,

Так ты слетай к ученому в обитель,

Проникни в мысли, как в кладовку мышь.

Ты мнишь, что ты великий соблазнитель?

Тогда на спор: его не соблазнишь!

Ведь ты хотел бы все земные души?

Так Фауста душонку забери

И прочих всех в довесок сможешь скушать.

Ты как, согласен, Тойфель, на пари?

Сумеешь стать занятнее науки,

И старца возбудить до куражу?

А я, пожалуй, прослежу со скуки