Приключения «Котобоя» - Усачев Андрей Алексеевич

Андрей Усачев

ПРИКЛЮЧЕНИЯ «КОТОБОЯ» . Правдивая история приключений котов на море и суше

История первая.

КОТЫ ВЫХОДЯТ В МОРЕ

Деревня Котьма стоит на берегу Белого моря. Раньше в ней жили люди, а потом все перебрались в город. И собаки с ними. А коты остались. Известно, собака к человеку привязана, а кот – к дому…

Скучно стало в деревне. Пусто. Голодно. Мыши и те ушли. Несладко пришлось котам. Кто бегал воровать в соседние деревни, кто попрошайничал в городе, а остальные – перебивались с хлеба на воду.

Афанасий, по прозвищу Афоня, стоял на берегу с удочкой, когда к нему подошел Котаускас:

– Как ловится?

– Плохо. Сейчас рыба от берега отошла, ее в море ловить надо, – Афанасий поплевал на крючок и снова закинул удочку.

Коты помолчали.

– Я собираю команду, – сказал Котаускас, – в море за рыбой идти. Нужен старпом и кок. Улов – поровну.

В море Афанасий ни разу не ходил, но когда-то жил на рыбном комбинате. И отлично знал, как рыбу разделывают, солят, коптят.

– Согласен, капитан! – и коты ударили по лапам.

На следующий день отправились выбирать лодку. На берегу и у пристани их было много. В городскую квартиру ведь лодку не возьмешь…

– Вот она! – показал Котаускас.

– Красавица, – кивнул Афоня. – Если заделать дыры, просмолить, покрасить, отремонтировать, поставить парус, то и в кругосветное плавание пойти можно!

За парусом пришлось ташиться в город. Хорошую крепкую простыню обнаружили на одном из балконов.

– Коку на мачту лазить не положено. Срочно нужен младший матрос, – пыхтел Афоня, взбираясь по водосточной трубе на третий этаж.

Будущий парус трепыхался и бил крылом, как огромная птица. Но котам удалось совладать с ним. Всю обратную дорогу Котаускас молчал, и уже на подходе к деревне сказал:

– Есть предложение… Пойти не за рыбой, а за китом.

– За китом так за китом! – согласился Афоня. – У кита нет чешуи, и его не надо чистить.

– И название у яхты будет солидное: «Китобой!»

Целую неделю коты занимались подготовкой к плаванию. Лодку подремонтировали, просмолили и покрасили. Из лыжной палки Котаускас сделал гарпун. И установил на носу гарпунную пушку. Афоня тем временем чинил старые сети:

– Будет кит, или нет – неизвестно. А мелка рыбешка везде водится!

– Эй, что это вы там делаете? – окликнул их Шлында, тощий и нахальный кот с другого конца деревни.

– В море собираемся. Нам младший матрос нужен. Улов – поровну.

– Ну, уж нет! – хмыкнул Шлында. И покрутил лапой у виска

Коты любят рыбу. Но воду не любят. Слух о том, что Котаускас и Афанасий собираются на старой лодке ловить кита, тут же распространился по округе. Соседи шушукались и хихикали. Шлында уже начал водить экскурсии.

– Такие психи только у нас в деревне…

– Эй, Афоня, ты завещание написал?

Котаускас не выдержал и выстрелил из гарпунной пушки. Любопытные разбежались. Третий член команды так и не нашелся.

– Ничего, вдвоем управимся, – сказал Котаускас.

На дне лодки была навалена куча разного старья: пустые банки, бутылки, бочка, самовар, сапог…

– Нужно это барахло выкинуть, – распорядился капитан.

– Ничего выкидывать не нужно. В бочке я селедочку засолю, банки – для кильки и шпрот сгодятся…

– А самовар?

– Чай пить будем, – сказал рассудительный Афоня.

– А сапог? Я понимаю – два сапога…

– Сапог нужен самовар раздувать!

– А пустые бутылки зачем?

– Для пресной воды. И для почты: в случае кораблекрушения, бросим бутылку с запиской в море.

Старпом наводил марафет, а капитан выводил на борту гордое имя: «КИТОБОЙ»

Когда стемнело, Котаускас скомандовал:

– Отбой. С утра отплываем!

В темноте Афоня споткнулся о спасательный круг и подумал: «Зачем нам два круга? Если кто-то упадет за борт, то и одного круга хватит. А если сразу двое свалятся, то ничего не поможет… Лучше еще бочку для рыбы взять!»

И выбросил круг за борт. В темноте он не заметил, что тот привязан веревкой к поручням.

Когда на рассвете коты подошли к яхте, то ахнули: вместо «КИТОБОЙ» на борту получилось «КОТОБОЙ» – с толстым спасательным кругом посередине…

– Вау! – воскликнул шатавшийся по берегу Шлында. В последнее время вместо «Мяу» в моду вошло говорить: «Вау!"

Котаускас попробовал отодрать круг, но тот намертво прилип к свежей краске.

– Оставь, капитан, – сказал Афоня. – «Котобой» – прекрасное название. Китобоев много, а мы такие – одни!

– Ладно, – кивнул Котаускас и бросил второй круг за другой борт. Для симметрии.

Свежий ветер надувал парус. И «Котобой» резал волну, как нож сливочное мало. Капитан стоял на мостике, крепко сжимая в лапах руль, а в зубах – трубку.

– Давно хочу спросить, – сказал Афоня. – Зачем тебе трубка, если ты не куришь?

– Отучаюсь от дурных привычек…

– А разве ты курил?

– Нет. Ругался. А когда во рту трубка, сразу не выругаешься… Попробуй, советую.

– А я и так не ругаюсь, – сказал Афоня.

– Ёксель-моксель-таксель-брамсель! – закричал вдруг Котаускас. Потому что трубка у него изо рта вывалилась. А трубка вывалилась, потому что на палубе сидела мышь, точнее – мышонок.

– Мы что, уже отплыли? – спросил мышонок. И не получив ответа, добавил. – Шустер. Юнга.

– Ты откуда взялся? – спросил Афанасий.

– Из сапога.

Шустер объяснил, что уже давно жил в лодке. И мечтал о настоящей морской жизни. А когда коты выбрали его лодку и стали готовиться к плаванию, понял, что это его шанс…

– То-то мне этот сапог сразу не понравился. Надо было выбросить его за борт.

– Ну, это никогда не поздно, – заметил Афоня.

– Сухопутную крысу за борт!..

– Я не крыса, – пискнул Шустер.

Конец бы настал мышонку. Но Шустер оказался достойным своего имени – и через секунду уже сидел на верхушке мачты.

– Ловко, – почесал в затылке Афоня.

– Возьмите меня в юнги – я все умею. И все паруса знаю, и морские команды…

– Крысы и женщины на корабле приносят несчастья, – отрезал Котаускас.

И тут яхту потряс удар. Увлекшись погоней за Шустером, капитан забыл о руле. И «Котобой» налетел на скалу.

Вода быстро заполняла трюм.

– Ёксель-моксель-таксель-брамсель! Если не заткнуть пробоину, через четверть часа судно пойдет ко дну!

– Плохо дело, – пробормотал Афоня. Коты умеют плавать. Плохо, но умеют. А вот нырять – не способен ни один кот.

– Я могу спуститься под воду и заделать пробоину, – послышалось с мачты. – Но для этого необходим воздушный колокол…

– Что-что?

– Некогда объяснять. Мне нужна пустая банка, прочная веревка и то, чем можно заткнуть дыру!

Через минуту отважный мышонок в перевернутой вверх дном банке совершал спуск под воду.

Вода перестала прибывать. Шустера вытащили наверх. И все трое принялись вычерпывать воду из трюма консервными банками. Работали до тех пор, пока банки не заскрябали о днище.

– Я мокрый как мышь! – сказал Афоня.

– А я мокрый как кот, – ответил Шустер.

– Ты молодец, – старпом поглядел на капитана. – Кэп, а может быть, принять его в нашу команду? У нас все равно недокомплект…

– Ладно, считай, что ты принят. В должности младшего матроса. Третья часть улова – твоя.

Коты и мышонок скрепили договор лапопожатием.

Шустер оказался незаменимым членом экипажа. Он лучше всех лазил по мачте и управлялся с парусом. Он разбирался в морских картах. А, кроме того, умел играть на губной гармошке.

– Жаль, нет гитары, – вздохнул старпом. – Мы бы с тобой…

– Слева по борту вижу фонтан! – закричал Шустер, высунувшись из корзины.

– Это кит! – сказал Котаускас и развернул яхту.

«Котобой» шел в указанном направлении уже три часа. Кита видно не было. Зато прямо по курсу показался пассажирский многопалубный теплоход «Иван Тарутин».

– Наверное, фонтан бил на лайнере, – сказал Афоня. – У них там и бассейны, и фонтаны, и цветомузыка с фейерверками, и…