Ирина Мазаева - Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) Страница 10

Когда ушли Надя с Петькой, она позавидовала подруге. Ей тоже захотелось куда-нибудь пойти с Федькой. Побыть вместе с ним. О чем-нибудь поговорить. Захотелось, чтобы он снова обнял ее… Но едва он потащил ее куда-то, как вместо того, чтобы обрадоваться, Марля почему-то испугалась еще больше.

Испугалась, но пошла за ним.

– Удачи! – вместе с хохотом донеслось вслед.

Глава 7

Загадка

Пока Марля умирала от жары, а потом болела, вишня и черешня отошли – начались абрикосы. Надя за неделю обобрала два деревца у дома частью бабе Аглае на варенье, частью – себе в рот. И теперь, чтобы полакомиться вкусными оранжевыми плодиками, пришлось идти в посадки – разделительные полосы между полями, состоящие сплошь из абрикосовых деревьев.

Марля пришла туда с Надей первый раз, а потому ее удивлению не было предела. Огромные деревья стояли стеной – на такое не залезешь! Зато внизу, в траве, все было усыпано абрикосами. Разными-разными. Большие желто-оранжевые и маленькие целиком оранжевые, такого ровного цвета, будто их в оранжевую краску окунали. Оранжевые с черным и все в каких-то пупырышках, но сладкие-сладкие. Желтые и совсем белые. Абрикосы со вкусом абрикосов и абрикосы со вкусом, похожим на земляничный. Подружки медленно передвигались вдоль полосы, старательно выискивая свеженькие, еще не подгнившие и без муравьев.

– Все, больше не могу, ни абрикосинки! – в который раз вздыхала Марля, но тут же видела под ногами еще один аккуратненький оранжевый плодик, наклонялась и тянула его в рот.

– А местные сюда не ходят. Считают это моветоном, – улыбалась Надя. – А я думаю, это глупо. Они ведь такие вкусные! Ну и что, что полудикие.

Марля кивала, соглашаясь: «Конечно, глупо», и продолжала собирать. Хотя мысли ее были далеко-далеко.

Марля думала о вчерашнем вечере.

Федька, вытащив ее из-за стола, решительно направился разыскивать Петьку с Надей. Марле вроде бы и хотелось погулять с ним вдвоем, наедине, но она совсем не знала, о чем говорить с парнем, а потому совсем растерялась. Федька тоже, казалось, не знал, как себя вести, а потому только вслух и рассуждал, куда же они могли пойти. Пока не додумался позвонить Петьке и узнать.

Обе пары воссоединились и направились на пруды купаться. Шли гурьбой. Петька с Федькой хвастались, что уже закончили отчеты по практике, Надя рассказывала об учебе в школе. Все трое были возбуждены и веселы, сыпали шутками и анекдотами, толкали друг друга, устраивали догонялки, хлестались травой.

А Марля молчала. Шла и ждала, что Федька перестанет болтать с Петькой и Надей, что они с ним отстанут, и он снова обнимет ее, расскажет что-нибудь не всем вместе, а только ей. Расскажет что-нибудь про себя: как он живет, как учится, что любит и чего не любит, расскажет что-нибудь про своих друзей. А потом обязательно спросит про нее, про Марлен Нечаеву, чтобы узнать, какая она, что она любит и чего не любит.

Но Федька не перестал болтать с Петькой и с Надей, не отстал и не обнял ее. Уже в сумерках так, гурьбой, они и дошли до прудов. Парни быстро скинули джинсы и футболки и спустились к воде:

– Вы идете?

– Бежим! – ответила Надя, скидывая сарафанчик и в одном белье подбегая к ним.

Марля же просто села на берегу, обхватив коленки. Вот так вот легко раздеться при парнях она не могла. И плавать она толком не умела, а в сумерках ей и вовсе было страшно лезть в воду.

– Марля, догоняй! – позвал ее уже из воды Федька.

– Я не буду, – испуганно откликнулась она.

– Не умеешь – научим, не хочешь – заставим, – то ли со смехом, то ли с угрозой направился было к ней Петька, но Надя быстро дернула его назад:

– Отстань от человека. Не хочет – не надо!

И все трое лихо, как молодые дельфины, смеясь и фыркая, поплыли на тот берег пруда.

– О чем задумалась? – вывела Марлю из невеселых мыслей Надя.

Марля с удивлением обнаружила, что какое-то время уже сидит на земле под деревьями, задумавшись и вяло катая абрикос от себя к себе.

– Я… – растерялась она от вопроса подруги, – я…

– Да ладно тебе переживать! Че случилось-то? Ниче не случилось. – Надя опустилась рядом. – Ну не стала ты купаться, и что? Мало ли. Может, ты крестиком вышивать умеешь так, как им и не снилось. А Петька – просто дурак, что поржал над тобой.

– Я не из-за этого… Я… – Марля вздохнула. – Знаешь, мне кажется, я Федьке не нравлюсь.

– Почему ты так решила? Он же тебя позвал гулять? Позвал. Не оставил же тебя за столом. Значит, ты ему нравишься.

– Но ведь, когда мы дошли до дома, Петька утащил тебя еще по улице туда обратно прогуляться, а Федька просто бросил мне «пока» и ушел…

– Да, Петька вчера мне такого наговорил, такого наговорил, когда мы от вас отдела… в смысле, когда мы одни остались. Что я клевая, красивая, умная, ва-аще козырная девчонка. И он видел меня с Грихой и приревновал. Так и сказала: больше к Грихе не подходи! Так что мой план сработал. Петька меня снова поцеловал. Мы с ним час целовались. Стояли за сараем бабки Мавры и целовались. Ва-аще круто. А еще… – И Надя по полной программе пустилась в воспоминания о вчерашнем вечере.

Марля сидела, слушала и… завидовала.

Это была именно зависть – чувство, с которым, казалось, она раньше не сталкивалась никогда.

Ей было завидно, что это не она вчера, не стесняясь, плавала в пруду с парнями, а потом целовалась с одним из них и не ей сказали, что она «клевая, красивая, умная, ва-аще козырная девчонка». Завидно было, что бывают такие девчонки, как Надя, которые родились высокими, красивыми, женственными, которые не робеют и не пугаются парней, а легко и запросто могут общаться с ними. И обидно было, что все всегда достается именно им.

А ведь ей так хотелось хоть на полчасика побыть такой, как Надя. Чтобы парни шли с ней рядом и веселили ее. Чтобы ее старались наперебой утащить в кусты и поцеловать. Чтобы восхищались ею…

«Завидовать – плохо», – сама себя одернула Марля.

И вздохнула. У нее от вчерашнего вечера осталось только одно ощущение: она была лишней.

– А ты сама во всем виновата, – вдруг заявила Надя. – Да-да. Думаешь, Петька дулся-дулся, а потом сам вдруг ни с того ни с сего меня потащил на пруд? А вот и нет! Это я его, пока за столом сидели, старательно окучивала. Ну да знаешь, как это делается, – хитро улыбнулась она.

– Не знаю.

– Оссьпидя, она не знает! Ладно, рассказываю. Если хочешь парня заинтересовать, то надо ему в глаза посмотреть, а потом взгляд отвести. Потом снова посмотреть и снова отвести. И еще надо ему надежду подать: то за локоть потрогать, то плечом прижаться. И показать себя немного дурочкой. Точнее, слабой. Слышала, как я вчера периодически вздыхала: «Ой, не знаю, с чего ходить»? Или: «Не могу дотянуться – Петька, подай мои карты». А потом под столом своей ногой его ноги коснулась. И вот и все: он – мой. И ему уже все равно с кем я там целовалась, кроме него.

– Да? – удивилась Марля. – А я думала, он сам тебя решил пригласить прогуляться…

– Сам, конечно, – снова хитро улыбнулась Надя, – я ведь его, ты же слышала, сама никуда не звала. А ты, вместо того чтобы Федьке глазки строить, сидела и старательно в карты играла, как будто мы именно за этим туда и приперлись.

Марля в который раз почувствовала себя дурой.

– Да, наверное, ты права, – вздохнула она, – я сама во всем виновата. Вот и не понял Федька, что он мне нравится. А потому и не решился поцеловать…

– Конечно. Будет он просто так к девчонке лезть целоваться, если она ему перед этим не подморгнула? Конечно, нет. Парни ведь ужасно боятся обломов. А ты ведешь себя так, как будто тебе на него наплевать.

– А как вести себя по-другому?

– Оссьпидя! Я уже три недели пытаюсь тебя научить кадрить парней, а ты все «а что делать?», «а как себя вести?»! Ты меня вообще слушаешь?! Сходи с Грихой погуляй, пусть приревнует.

– Я? С Грихой? – изумилась Марля.

– Оссьпидя! – схватилась за голову Надя.

До обеда баба Аглая попросила Марлю сходить в магазин за хлебом. Марля шла и думала о том, как бы ей научиться кадрить парней. И чем больше она об этом думала, тем грустнее ей становилось.

Ей казалось, что, как бы ни старалась Надя научить ее всем хитростям общения с парнями, у нее все равно ничего не выйдет. Она думала, что ее внешность заранее ставит крест на всех попытках кому-нибудь понравиться. Ведь все парни воспринимают ее как ребенка, а потому, как бы ни строила она глазки, как бы ни касалась чьего-нибудь локотка, все у нее будет выходить глупо и смешно.

Марля свернула на узенькую дорожку между двумя заборами, пытаясь сократить путь до магазина. «Федька просто не воспринимает меня как девушку, – грустно думала она, – ему даже мысли не приходит меня поцеловать. И на что я, дура, надеюсь?..»

В этих невеселых размышлениях Марля неожиданно обнаружила, что на узкой тропинке она не одна…

Навстречу ей шел Беда. Вспомнив все страшные рассказы Нади о конмальчиках, Марля испуганно замедлила шаг, но деваться было некуда.