Николай Богданов - Пропавший лагерь Страница 11

Страшновато стало ребятам, а тут еще, как нарочно, никого взрослых в лагере нет. Иван Кузьмич взял в совхозе лошадь и уехал за кинопередвижкой. Василиса Васильевна чуть свет отправилась в совхоз за продуктами, взяв с собой дежурное звено. Вожатый Федя с Бобом, как мы помним, ушли в церковь, а оттуда прямо в коммуну "Красный луч" за девчатами.

Не повезло же Рубинчику в это роковое утро!

Босоногие, взлохмаченные, загорелые, в одних трусах, ребята из его звена только выскочили из палаток, как изза леса вдруг появились чернолицые всадники. Завидев лагерь и испуганных мальчишек, они гикнули, приударили коней и, размахивая кнутами, веревками, кольями, устремились к ним.

- Вот они, дьяволята!

- Лови цыганят!

- Хватай, не упускай!

В ужасе мальчишки бросились врассыпную. Кто помышиному шмыгнул в палатку, кто по-лягушечьи нырнул в речку, а Рубинчик по-обезьяньи взобрался на дерево.

Ничего не помогло. Не спасли ни речка, ни деревья, ни полотняная палатка. Из воды ребят повытаскивали за ноги, заехав в речку прямо на конях. Из палатки вытащили за руки. А с дерева Рубинчика стрясли, как майского жука.

- Где ваши отцы?

- Где наши кони? - грозно спрашивали чернолицые всадники перепуганных мальчишек.

- Нет у нас коней!

- В Москве наши отцы! - отвечали стиснутые могучими руками углежогов ребята.

- Своих не выдаете, цыганское отродье?

- Души вытрясем!

- Мы вам Москву покажем!

И великан с всклокоченной бородой поднял Рубинчика за уши.

- Куда наших коней угнали? Говори, чертенок!

- Ой-ой-ой! - заголосил Рубинчик. - Отпустите, все скажу.

- Тебя отпусти, ты убежишь, - сказал бородач и веревкой прикрутил Рубинчика к себе. - В милиции все расскажешь, фараоново племя!

- Расскажу... - твердил Рубинчик.

- Везем их в город, ребята! Самосуда не устраивай, теперь не старые времена! Дети все-таки... - скомандовал председатель артели.

- Дети за отцов не отвечают! Будьте сознательными! - выкрикнул Рубинчик.

- Заткни ему рот, - закричали углежоги. - Он еще нас учить будет.

- Вперед! Тронули!

Посадив ребят впереди себя на коней, углежоги помчались в город, оставив растоптанный лагерь...

- Побейте их - да в воду!

- Чего вы с ними цацкаетесь, дайте нам на расправу конокрадское отродье!

- За побитого конокрада поп все грехи простит!

Такими возгласами провожали углежогов и их пленников жители деревень, по улицам которых они проносились, вздымая пыль. Собаки хватали всадников за ноги, заливаясь отчаянным лаем, мальчишки швырялись камнями и палками.

Рубинчик все порывался крикнуть, что они не конокрады и не дети конокрадов, а честные ребята, пионеры. Но рот у него был заткнут тряпичным кляпом. А остальные ребята из его звена с перепугу ничего не понимали и молчали. И он только размахивал руками да корчил страшные гримасы.

И вид у черного курчавого Рубинчика с кляпом во рту, в одних трусах был такой страшный, что даже сердобольные бабы, которые готовы были пожалеть маленьких цыган, и те, косясь на него, крестились.

- Ух, видать, разбойник, глазищами так и сверкает!

Так мчались в районное отделение милиции выселковские углежоги, в полной уверенности, будто они захватили настоящих цыган.

А в это время настоящие цыгане были далеко-далеко.

И никаких коней они не крали. Ни артельных, ни колхозных. Старейшина рода прослышал, будто в привольных степях Украины Советская власть отвела цыганам черноземные земли. Дает возможность построить дома. Пахать и сеять. Жить, как все добрые люди.

И он повел свой табор на юг, никому никакого зла не сделав.

Куда же подевались деревенские артельные кони, из-за которых поднялась такая кутерьма?

На этот вопрос мог ответить только выселковский лихой поп.

Это он помог найти угнанных коней. И не так далеко от села, в соседнем мелколесье. Они отыскались в одном из оврагов, густо заросших кустарником.

Сюда направился поп, словно по какому-то чутью. Он разъезжал по мелколесью, свистел, поднявшись на стременах. Конь его громко ржал. И вдруг на его ржанье раздалось ответное.

- И как вы догадались, батюшка, что кони здесь спрятаны? - спрашивали обрадованные сельчане.

- А у меня на эти дела глаз наметанный, - хвалился лихой поп, - я все повадки конокрадов знаю. Обязательно где-нибудь спрячут, а когда шум уляжется, вернутся и потихоньку уведут.

Вернулся он в Выселки как победитель, верхом на взмыленном коне. Космы развеваются, полы рясы, как крылья, глазищи горят, рот до ушей. Толстый, пыльный, потный, веселый. Тут же пошел помыться в бане, истопленной ради субботы. И сел на открытой веранде пить чай с медом. Распивал чай и хвастался перед попадьей:

- Ну, матушка, и погонял я на славу. Двух зайцев убил. И нашему сельскому миру доброе дело сделал - коней нашел. И безбожников посрамил.

- Безбожников цыган? - спрашивала попадья, подавая ему горячие пироги и пышки.

- И не только, - отвечал поп, - досталось сегодня и цыганятам в красных галстуках. Забудут они дорогу в нашу местность. Прокатили мы их на вороных!

- На каких вороных, куда прокатили?

- Туда, куда нужно! - отвечал поп и смеялся так, что чай расплескался с блюдечка на его чесучовую рясу, в которую он переоделся после бани.

Смеялись смеете с отцом и озорные поповичи, вспоминая ночные проделки.

- Как мы сонного табунщика-то связали, а?

- Не успел проснуться - закатали в свиту...

- Не узнал?

- Нет, спросонья принял нас за цыган. Мы живо лучших коней в мелколесье угнали и были таковы.

- А как углежогов-то на пионерский лагерь нацелили!

- Вот бы посмотреть, что там было... Ха-ха-ха!

А пионерам было не до смеха. Храброе звено во главе с Симой сидело посреди разгромленного лагеря и горько плакало.

- Это все из-за нас!

- Это мы во всем виноваты! - причитали девочки.

В таком виде и застали их вожатый Федя и Боб, прибежавшие из коммуны.

- Ах, вот вы где? Отыскались, - воскликнул Федя и тут же, увидев разбитые палатки, онемел.

- Пропал наш лагерь!

- Ой, если бы не ловили самогонщиков, ничего бы этого не было! плакали девчонки.

- Постойте, не ревите. А где ребята?

- Похищены вместо цыганят!

- Кто похитил ребят вместо цыганят?

- Углежоги!

- Это еще что за разбойники?!

- Они не разбойники... Уголь жгут, смолу добывают.

Хорошие люди.

- Хорошие люди детей не похищают! Куда они девали их?

- Помчали в милицию!

- В райцентр? С ума сойти! Вот я им покажу, как хватать пионеров с утра, натощак. Подвергать такой встряске... В милиции разберемся! Я этого дела так не оставлю!

- Постой, Федя, они же не виноваты. Это Фома и Ерема всех обманули!

- Ах, вот что. - Федя оглядел разгромленный лагерь и свистнул: - Узнаю сову по полету, святых угодников по чудесам! Здорово начудили Пантелеймон-целитель и святой Иосиф!

- Какие святые, это поповы дети! Ой, как они нас разыграли!

- Разыграли нас "святые", лики которых изображены в церкви на иконах. Сам их видел, да вот и Боб не даст соврать.

- Точно, - подтвердил Боб, не поднимаясь с четверенек. Он разыскивал остатки своей фотолаборатории, разметанной налетом углежогов.

- Вот они у меня на пластинках засняты. Когда проявлю и отпечатаю, сами увидите. Фома - святой Пантелеймон-целитель, а Ерема - святой Иосиф. А лихой поп - забирай выше - сам бог Саваоф... Мне бы вот только химикалии разыскать. Да увеличитель привести в порядок. Все их узнают.

- Мы их выведем на чистую воду, подлецов. Ты, Боб, постарайся подготовить все портреты, а я побегу в совхоз. Звонить в милицию.

- Ой, Федя, не убегай, нам одним страшно!

- Да я от вас на край света готов убежать! В омут прыгнуть! К тиграм в клетку!

- Федя, не сердись, нам и так плохо!

Дружный рев и потоки слез подтвердили эти слова.

Вожатый постепенно расспросил девочек, где они были, что видели. Он не говорил о роли коллектива, не ругал и не стыдил их, куда уж! Девчонки столько претерпели бед, что и без всяких нотаций понимали, к чему ведет отрыв от товарищей.

- Ну ладно, - сказал в заключение Федя, - помогайте Бобу фотолабораторию восстанавливать. Нечего теперь нюни разводить!

Девчонки начали понемногу приводить в порядок лагерное хозяйство.

Они работали изо всех сил. Когда появились из совхоза Васвас и дежурное звено, таща на палках мешки с хлебом, бидоны с молоком, пучки моркови, редиски и прочее продовольствие, палатки уже стояли на своих местах и следов разгрома лагеря почти не осталось.

- Здравствуйте! - сказала Васвас девчонкам. - Явились наконец? А где же Рубинчик и его мальчишки?

Ее зоркий глаз сразу заметил нехватку ребят.

- Еще не все ясно, - ответил Федя, - по некоторым отрывочным сведениям, похищены, как цыганята.

- Цыганами! Я так и знала. Они давно к нам присматривались! всплеснула руками Васвас. - Так это потому и били в набат? А мы-то слышали и не сообразили...