Алексей Артов - Подвиги Слабачка Страница 12

Слабачок выполз из-под камня и скатился с насыпи. Даже пошевелиться у него не было сил.

Все запрыгали, загалдели, застучали, ударяя над собой палками:

– Слабачок строитель!

– Вот: сильно захотеть, и впрямь горы можно свернуть!

– Только и сил так захотеть нет. Не то, что свернуть гору.

– Оооох!

– Ээээх!

– Мн-да.

– Хочет ли кто-нибудь справиться с лестницей без ступеней и перил?

– Мы справимся!

– Будет ему домик!

Тысячи муравьишек набежало с лопатками и корзинками. Совсем скоро насыпь исчезла. Домик обрёл внутреннюю пустоту, не менее важную, чем стены и крыша.

– Мы справились! – кричали одни муравьи.

– Хоть с этим! – отвечали другие.

Слабачок вполз в своё новое жилище, огромное, как храм, и снова сразу уснул.

Когда Слабачок спал, к нему пришла Главная воспитательница. Если бы кто-то в этот момент был бы рядом со Слабачком, то никаких гостей бы у него не заметил. Воспитательница пришла в его сне. Через неё было видно то, что за ней. Её лапки еле касались земли.

Заговорила Главная не назидательно и строго, как обычно, а доверительно и ласково.

– Двигая камни, ты двигаешь муравьями.

– Как это?

– Лапками двигают камни. Муравьями двигают слова, рекорды и подвиги.

– На мой рекорд пойдут другие? – во сне проговорил Слабачок.

– Рекорд обладает притяжением. Пойдут.

– Нет сил – нет рекорда – над тобой смеются, – бредил Слабачок. – Есть сила, есть рекорд, есть подвиг – есть результат – на тебя мо-лю-тся?!

– Да, всем, всегда и тебе нужен результат – рекорд.

– Но мне нужен рекорд, не чтобы на кого-то равняться и не чтобы равнялись на меня.

– То, что делаешь больше всех и при всех, то делаешь для всех. И все неравнодушны.

– Всегда делаешь для себя и для всех.

– Но все, если не знают, невоодушевлены.

– А почему, Главная, ты не заставила меня делать то, что делают все?

– А разве теперь ты не ответишь сам?

– Для примера?! Пример – лучшее воспитание?!

– Твоя головка не слабее твоих спинок и лапок. Все вокруг тебя, потому что в тебе притяжения всех.

– Какие ещё притяжения?

– Твои притяжения! Вот: первое – интерес к тебе; второе – вера в тебя; третье – быть, как ты; четвёртое – вера в себя; пятое – себя превозмочь; достигать, чего достиг ты; достигать недостижимое своё. И притяжения твои сильнее моих слов о том, как надо, – раскрыла главное Главная.

– Но я… мне не…

– И притяжения твои переживут и твои камни.

Слабачок спросил:

– А что такое подвиг?

– Подвиг – это когда жалея других, не жалеешь себя!

– А рекорд?

– Когда первый.

– А вдруг мои притяжения обернутся во вред? – неожиданно спросил он.

– И чем же?

– Надорвутся, поламают лапки, застрянут под камнем, разочаруются-расплачутся?! А то и раздавит кого.

– Опять твой ум поднимает свои собственные глыбы. Но я же воспитательница. Я буду учить всех тому, что должны знать и соблюдать все – мере!

– А что такое…

Но полупрозрачная Главная стала совсем прозрачной, а Слабачок потопал в глубины сна.

Пока все муравьишки и все муравьи приходили поглазеть на домик Слабачка, сам Слабачок решил принести в дом то, на чём можно бы было полежать, а может и перекусить – камень – стол-кровать!

Для этого Слабачок вернулся на Поле Глыб. Бродя между камней и глядя себе под ноги в поисках плоского не выше половины его роста камня, он ненароком поднял голову вверх. И там, на высоте в несколько раз выше его роста, застряв между двумя камнями гигантами и образовав между ними мостик, висел плоский продолговатый камень.

Слабачку показалось, что это как раз то, что ему нужно. Но как этот камень достать? И тогда Слабачок нашел округлый камень – камень шар, примерно такой же на глаз по весу, какой может быть у плоского камня, взял его в передние лапки и потащил вверх по одной из держащих плоский камень глыб гигантов.

Поднявшись много выше застрявшего камня, он обрушил на него камень-шар, который, упав с грохотом на плоский, так на нём, увы, и остался лежать. Казалось, что оба камня так и не сойдут с высоты. Но через мгновение раздался треск и оба камня полетели вниз. Округлый камень всё же вытолкнул плоский из тисков его двух огромных стражей.

Когда Слабачок взвалил плоский продолговатый камень на себя и его понёс, он вначале не обратил внимания на тепло, которым камень грел ему спинку. Но камень грел и тогда, когда он поставил его в своём домике, и тогда, когда улёгся на него спать.

И даже на следующее утро камень продолжал оставаться тёплым! Вот тогда Слабачок понял, что нашёл он Камень Вечного Тепла, исторгнутого когда-то его Жар Источником!

Пример силы крохи одного

Заставил всех крох захотеть

Сравняться со всеми взрослыми.

И часть крох стала частью взрослых.

Много муравьишек, глядя на пример одного, не захотело уже больше играться и даже соревноваться. Встали все они перед Главной муравьихой-воспитательницей и требовать начали:

– Если хотя бы один из нас может то, чего не может ни один из взрослых, значит, все мы можем трудиться так, как все взрослые.

– Со взрослыми мы работать хотим!

– Быть взрослыми хотим!

– Дай нам, Главная, по-взрослому делать!

– Дай делать дела полезные!

– Если всего один из вас сильнее любого взрослого, значит, по-взрослому и может работать только этот один из вас.

– Мы против!

– Мы не согласны!

– Мы хотим! – кричали со всех сторон.

– А если сил не хватит у вас? – спросила Главная воспитательница.

– Желания наши превратятся в наши силы!

– А если ваши желания перерастут в ваше бессилье?

– Нет! Нет! Мы окрепнем, хотя бы на чуть-чуть! – насупились, чуть не плача, крохи.

– Пусть вы и станете сильнее, но взрослых останетесь слабее?

– Не настолько, чтобы работать наравне со взрослыми! Да! – кто-то выкрикнул обидчиво.

– Да! – тут же твердо ответила воспитательница. – Да! И что тогда? Докажите сначала, что вы хоть чуть-чуть похожи на них.

– Давайте!

– Давайте!

– Хорошо! Мы докажем!

– Докажем!

– Будем равняться на лучшего из нас – на Слабачка!

– Ну, хорошо. Идём туда, где вы узнаете, что вы есть, – сдалась Главная воспитательница.

И младшие пошли к старшим. И старшие приняли младших. И младшие стали старшим опорой. Старшие стали младшим учителями и примером. И младшие со старшими сравнялись!

И пото, Слабачок, отправляясь на свои очередные подвиги, никогда не закрывал вход в свой огромный домик. Никакой двери, как у людей, у муравьёв не бывает. А закрывать свою дверь другим огромным камнем, или брёвнами-веточками, или песочным холмом или грудой камней, ему даже не приходило в голову.

Когда Слабачок отправился на подвиг воздвижения башни – то это было первое оставление его домашней обители.

Муравьи и муравьишки проходили все сначала мимо, и каждый пытался не обращать внимания на жилище мелкого детишки. Но, как можно не обращать внимания на столь огромное, не похожее ни на что, на столь величественное сооружение, состоящее из неимоверно малого количества неимоверно больших камней. Его огромный вход как будто приглашал в гости, а мерцание, исходящее изнутри, притягивало.

Проходящие мимо проходили мимо всё ближе и ближе. И взоры их, проникающие внутрь, проникали внутрь всё глубже и глубже, разглядывая пустой полумрак всё больше и больше. Потом они останавливались перед обителью одного в созерцании в нем всего. Потом они останавливались перед входом в обитель, и их взгляды схватывали еле заметные очертания стен в еле заметном мерцании необъяснимого света.

Но начавшийся однажды внезапный дождь заставил созерцателей нарушить невидимые границы входа, и несколько муравьишек зашли в жилище, в его мрак и темноту. Кто-то, как слепой, ходил на ощупь вдоль и по стенам домика, а кто-то сразу натолкнулся на камень вечного тепла. Во многих желание боролось со словом «нельзя». Но из-за слабости «желание» победило в них «нельзя». И все они уснули, кто прислонившись спинкой к боковым стенкам камня, а кто и распластавшись на его удивительно ровной поверхности. Так и привыкли жаждущие тепла или сна под защитой толстых стен оставаться здесь на всю ночь.

Но вот однажды на камне вечного тепла уснул муравьишка Бедняжкин, у которого не было одной лапки. Ему лапку откусил кузнечик. А когда он проснулся, то обнаружил у себя все лапки. А у муравьинки Бедолажки всегда болела головка, но, когда она проснулась на камне вечного тепла, то неожиданно для неё самой её тусклая мордочка озарилась улыбкой: головка больше не болела.

И даже те, у которых ничего не болело, менялись. Вот Огорчашкин, всегда всех огорчавший, потому что любил грубить и обижать, из злого превратился в доброго. Вначале он очень жалел, что поспал на камне вечного тепла. Он думал, что станет ещё сильнее и сможет обижать ещё больше, но оказалось, что обижать он больше не может, что он забыл все грубые слова, и что не хочет – не может больше толкаться, хотя по привычке ещё толкаться и пытается. Он понял, что ему не хочется видеть лица со страхом и слёзами. Сначала его продолжали бояться, но потом перестали. А когда при встрече с ним его начали одарять улыбками, то Огорчашкин понял, что самое его большое желание – это всегда быть Дарителем улыбок.