Эсфирь Эмден - Приключения маленького актера Страница 13

Но как могла ей это обещать Викина мама? Ведь Машенька и так сбилась с ног. У нее далее покраснели глаза, и вот уже прошла неделя, как она не прочитала ни одной книжки, ни одной страницы.

А что делал в это время Петрушка?

Подождите, нам не до него. Ведь это очень интересно: ситцевый бал и подготовка к нему. Надо же обо всем хорошенько узнать!

Не могу сказать, что Машенька и ее подружки из городского ателье не интересовались балом. Нет, они очень хотели попасть на него и повеселиться вволю. Ведь наряд для этого бала мог стоить им так дешево!

И они сшили себе самые прелестные и милые ситцевые платья - с оборками и без оборок - и, как Золушка из старой сказки, мечтали о бале.

Только Золушке ее чудесный наряд подарила за трудолюбие и скромность фея, а наши милые девушки сделали свои наряды сами.

И уверяю вас, что эти платья были ничуть не хуже феиных, тем более если вспомнить, что подарок феи был сделан из старых лохмотьев (путем прикосновения к ним волшебной палочки) и годился только до двенадцати часов ночи, а наряды наших Золушек были сшиты из прочнейших и красивейших ситцев Трехгорной мануфактуры и в них можно было плясать всю ночь, до утра, ничем не рискуя.

Одна только девушка, и притом самая милая, самая трудолюбивая и хорошенькая, не имела еще бального платья. И это была, конечно, Машенька.

Ей приходилось труднее, чем всем, - ведь она работала еще по вечерам у Викиной мамы.

Машенька не была жадной, и Викина мама платила ей совсем немного за ее нелегкий труд. Машенька была просто очень благодарная и добрая девушка и не могла забыть того, что, когда ее мать умерла в эвакуации, а отец погиб на фронте, Викина мама, их соседка по квартире, о ней позаботилась: устроила в детский дом и иногда навещала ее там и угощала конфетами.

Машенька была тогда еще такая маленькая, ей и в голову не приходило, что красивая чашка, подаренная ей Леонидом Леонидовичем и его женой в день ее рождения, была уже когда-то подарена ей маминой подругой - в тот день, когда ей исполнилось три года. Но и эту вторично подаренную ей чашку, и другие пустяковые знаки внимания Машенька помнила, была благодарна за них и старалась чем могла услужить Викиной маме.

Так вот, у Машеньки еще не было ситцевого бального платья. А бал должен был состояться через два дня. И Викину маму все еще одолевали заказчицы, и Машенька все еще работала и работала на них.

А Петрушка?

Да, теперь можно вспомнить и о Петрушке. Но куда же он девался? Дома у Машеньки его нет - она отнесла его Вике на следующий же день после того, как сшила ему новый костюм.

Но и в Викиной комнате его нет. И в комнате ее мамы тоже. Хотя, впрочем, погодите... Что это там виднеется, ярко-желтое и синее, под грудами накрахмаленного ситца? Вот и нога в большом красном башмаке, вот и острый колпачок...

Бедный Петрушка, опять о нем забыли! Но он, кажется, не унывает. Вот он как-то извернулся, когда Викина мама потянула с дивана очередной ситцевый отрез, и, свалившись на пол, спрятался за хрустящей яркой юбкой, которая самостоятельно стоит на полу. Петрушке там нравится. Во-первых, оттуда ему не так слышны до смерти надоевшие разговоры о фасонах и бале; во-вторых, эта цветастая юбка напомнила ему ширму из театра Олега и Муси, и ему кажется, что сейчас придет Муся, и завернет его вместе с ширмой, и понесет к ребятам...

И вдруг его мечта сбывается! Его завертывают вместе с яркой гремящей юбкой, и голос Викиной мамы говорит:

- Ну, Мурочка, поздравляю вас! Заранее поздравляю! Вы наверняка получите первый приз.

Видно, Викина мама почему-то назвала Мусю Мурой.

Петрушка ехал в пестрой юбке-ширме и думал, как удивится и обрадуется Муся, когда увидит его внутри. Он уже приготовился к ее радостному восклицанию и с самым довольным видом - ушки на макушке - выскочил из юбки-ширмы, как только юбку-ширму развернули и поставили на пол.

И крик действительно раздался. Но какой! Это был вопль, крик ужаса.

- Ай-яй! - визжал женский голос. - Тут какой-то чертик! Ай-яй! Помогите!

Глава двадцать девятая

МУРА ПУЗИКОВА

Мура Пузикова не просто собиралась на ситцевый бал. Мура хотела получить первую премию за лучший ситцевый наряд. Первую премию! И во что бы то ни стало!

В самом деле - все прежние школьные Мурины подруги уже давно чем-то отличились, уже давно нашли свое жизненное призвание: одна вышла замуж и нянчила прелестных ребятишек-близнецов, фотография которых была даже помещена в журнале "Работница". Другая работала где-то на целине и представьте! - тоже попала в газету и прославилась. Третья уже четвертый год преподавала в самой лучшей районной школе, и ежегодно 1 сентября десятки мальчиков и девочек, нарядных, чистеньких, несли ей в школу букеты цветов. И - кто бы мог подумать - эта подружка тоже попала в газету как "лучшая учительница района".

Одна только бедная Мура еще не прославилась.

- Конечно, - говорила она матери, - я не лезу вперед, вот меня и не замечают!

- Да-да, Мурочка, - поддакивала мать. - Но, может быть, ты зря отказалась пойти на курсы машинописи и стенографии при папином учреждении? Вот Лизочка окончила их и уже на городской конференции стенографировала...

- Вот видишь! - кричала Мура. - А меня всегда оттирают!..

Нет, Мура должна была получить первый приз. Она хорошо обдумала свой наряд: юбка колоколом, как носили в старину, но из самого дешевого ситца, на голове - чалма из того же ситчика, а на шее - мамин настоящий жемчуг, на руке - золотые часы, на ногах - серебряные туфли. Шикарно будет! Первый приз будет! Ведь платье шьется не в каком-нибудь ателье, а у самой мадам Втридорога, то есть у Викиной мамы.

И вот она привезла домой это призовое платье - и вдруг...

- Мурочка, не кричи, не кричи! - успокаивала ее мать, прибежавшая на Мурины вопли из кухни. - Какой же это черт - это просто кукла такая. Мы еще таких в театре видели, когда ты была маленькая. Это Петрушка.

- Никаких кукол я не видела! - вопила Мура. - Никаких Петрушек! Как он сюда попал? Зачем?

- Успокойся, Мурочка, успокойся, - уговаривала мать. - Ведь это, наверно, тебе мадам на счастье положила - как украшение к твоему платью. Гляди, какой он забавный!

И Мурина мать, надев Петрушку на руку, заставила его поклониться Муре, что тот исполнил с большой неохотой.

- Фу, черт какой-то! - кривилась Мура.

Она сердито глядела на Петрушку и вдруг хлопнула себя рукой по лбу:

- Придумала! Будет шикарно! Я пойду на бал с этим - как его Петрушкой, как будто это театр. И он будет со всеми раскланиваться! А? Здорово? И получу первый приз!

- Вот видишь, как хорошо, Мурочка, а ты огорчалась! Конечно, получишь первый приз. И платье у тебя шикарное, и сама хороша, и Петрушка этот, смотри, как одет! Прямо под цвет твоего лица!

- Как! - снова завизжала Мура. - Что ж, у меня лицо синее, что ли?

- Да ну что ты, Мурочка, я оговорилась - я хотела сказать: под цвет твоих глаз.

Глава тридцатая

ЗОЛУШКА И ПРИНЦ. МУРИНА НЕУДАЧА

Ах, как ярко горели люстры, как переливалось в их свете разноцветное конфетти, как весело гремела с подмостков музыка, когда Мура - в накрахмаленном ситцевом платье колоколом, с жемчугами на шее и золотыми часами на руке, в серебряных туфлях на ногах и с Петрушкой в руках входила в зал.

Ей казалось, что она в своем наряде похожа на принцессу на балу и ее сразу же заметят.

Как ни мало читала в своей жизни Мура, особенно после окончания школы, но сказку о Золушке и прекрасном принце она знала. И, оглядываясь вокруг, она ждала и принца и восторгов. Но вокруг было так много других и куда более привлекательных Золушек!

Все они пришли вовремя, к самому началу бала, потому что не хотели упускать ни одной веселой минутки.

А Мура считала, что приходить вовремя - не по правилам хорошего тона. И она пришла на бал очень поздно и вошла в зал с таким видом, как будто все это - и цветы, и наряды, и музыка - ей давно наскучило.

Она считала, что такой поздний ее приезд будет особенно эффектным.

Но никакого эффекта не получилось.

Вокруг, как мы уже сказали, было много других Золушек. Все Машенькины подруги, в славных, собственноручно сшитых ситцевых платьях, танцевали и веселились от души. Веселились или делали вид, что веселятся, и девушки, похожие на Муру (а таких было, по правде говоря, тоже немало). И все они танцевали, и ситцевые их платья развевались по залу, и зал был похож на большой цветник, когда по нему пробегает теплый ветер.

Но вот музыка замолчала, и Мура решила действовать: она пробралась поближе к эстраде и остановилась там на виду у всех в самой красивой позе. И ее сразу заметили! Вернее, заметили Петрушку, которого она держала в руках. На это и рассчитывала Мура.

- Кукольный театр! Сейчас будет кукольный театр! - послышались голоса.

Веселые Золушки и танцевавшие с ними принцы густой толпой придвинулись к эстраде. Одни стали хлопать в ладоши, другие - останавливать их, и наконец наступила тишина: все ждали начала представления.