Анатолий Мошковский - Трава и солнце Страница 13

- Не волнуйся, знаю. А утомился - дай Ванюшке бабайки, он не хуже тебя справится. Охотник ты вниз грести...

Аверю прямо-таки обожгла обида.

- Делай, что говорят, и точка! - Он так рассердился, что не мог придумать ничего более остроумного и хлесткого.

Его утешало то, что другие члены экипажа вели себя по-иному. Стоило Авере сказать Ваньке: "Дай-ка напиться", как тот перегибался через борт, черпал кружкой воду и подавал. Влас тоже с готовностью смотрел на Аверю и несколько раз заикался, чтоб он и ему дал немного погрести, хотя бы одним веслом.

- Погоди.

Аверя щегольски подымал и опускал весла, и течение стремительно несло лодку.

Мальчишки повиновались, и он старался покрикивать на них, говорить баском.

Одна Фима взбунтовалась и плохо поддерживала авторитет Авери. Она словно похудела за этот час, и тонкие брови ее так переломились углом вниз на переносице, отчего глаза еще более смотрели враскос. Ох и вредина она, оказывается!

Туристы жадно глядели по сторонам, щелкали аппаратом, кратко переговаривались меж собой.

- Далеко осталось? - спросила Вера.

- Сейчас пристанем, ополоснем бредешок - увидите, что у нас водится... Не обижаемся на Дунаюшко, кормит покамест рыбака.

Наконец лодка ткнулась в дно. Аверя сбросил брюки, в трусах проворно спрыгнул в воду и потащил лодку к берегу. Бултыхая ногами, слез и Влас и стал помогать.

- Фимка, собирать хворост, и побольше! - приказал Аверя. - Чтоб юшка была - во!

А когда она вместе с другими очутилась на берегу, подошел к ней и тихонько спросил:

- Ты чего это?

- Ничего. Сам все знаешь, не прикидывайся.

Аверя ничего не понимал.

- Что я знаю? Хоть бы людей постеснялась. Что подумают о нас?

- Очень плохо. Что ж им еще подумать?

Аверя насторожился:

- Это почему же?

- Объяснять надо?..

- Угу. - Аверя выдавил улыбку. - В компании с тобой и твоим Акимом вовсе оглупел...

- Да, - с жаром сказала вдруг Фима. - Аким прав был, а я тебя защищала... С утра ты называешь человека шпионом и гадом, а в полдень унижаешься перед ним, ползаешь в иле и ныряешь за раками...

- Ты откуда знаешь? - Аверя нахмурил лоб.

- Видела... Ходила купаться и видела.

Вдруг Аверя рассмеялся и хлопнул себя кулаком по лбу:

- Ах, подумаешь какое дело! Ну и что в этом такого? Да, и сейчас повторяю: думал, шпион, а потом выяснилось, что нет. Отличный парень. Так что же я должен делать - сторониться его? Так?

- Ты даже не понимаешь...

- Что я должен еще понимать? Твои глупости? А я тебя считал, Фимка, умней, и вообще...

- Холуем не будь, вот! - прервала его Фима. - Не выслуживайся перед ними. Себя держи как надо, ты ведь...

- Замолчи! - Аверя покраснел, и кулаки его сами по себе сжались. - Не тебе меня...

В это время к ним подошел Лев, уже раздетый, как и другие туристы, в одних плавках; спросил, что надо делать, и, видно, это спасло Фиму от Авериных кулаков.

- Может корзинку для рыбы носить, - сказал Аверя.

- О, это прекрасная должность! Где можно получить корзинку?

- Ванька, подай корзинку и тащи сюда бредень! - крикнул Аверя.

- Иду! - Ванюшка бегом принес намотанный на две палки бредень.

Аверя с Власом раскатали его над водой, зашли поглубже, и от течения полотно сети выгнулось дугой.

Далее, уже полусогнувшись над водой, потому что одна рука обхватила палку с сетью у самого дна, Аверя пустил на берег целую серию приказаний:

- Фимка, найди камни под очажок и собирай хворост! Ванька, бери какую-нибудь палку и скорей сюда! Остальные могут загорать и заготовлять топливо.

Желающих собирать хворост оказалось не так уж много. Люда, видно, задалась целью поскорей доконать вторую пленку. Вера - она, как и Люда, была уже в купальнике, - выше колен утопая в вязком холодном иле, с криком и хохотом тащилась сзади. Лев тоже вошел по пояс в воду и захромал с плетенной из чакана корзинкой - с такими корзинками шарановцы ходят на базар.

Аркадий, скрестив на жидковатой груди руки, ничего не делал. Он смотрел по сторонам и улыбался:

- Ну и смех! Ну и диво!

- Загоняй! - завопил Аверя.

И Ванюшка, взбаламучивая ногами воду, вовсю работая палкой, ринулся к движущемуся на него бредню. Четыре руки быстро подняли края сети.

- Ой, что это? Покажите мне, покажите! - К бредню ринулась Вера.

- Ничего особенного, - заметил Лев, - раки. - Он стал хватать их за спинки и бросать в корзинку.

Ему усердно помогал Ванюшка.

- Да куда вы их! - сказал Аверя. - Мы поехали не за раками, надо время беречь.

- Ничего-ничего. - Лев отрывал от сети рака, зацепившегося клешней за нитки. - Какая ушица без рака?

Во второй раз бредешок подвели к самому берегу. Ванюшка вопил во всю глотку и так старательно топал ногами и колотил по воде палкой, чтоб выгнать из всех тайников рыбу, что сильно обрызгал Аверю, и пришлось на ходу поддать Ванюшке коленом по мягкому месту.

На этот раз в сети оказались маленький шаранчик и с десяток разнокалиберных черно-зеленоватых раков; они норовили удрать, копошились и ползали, путаясь в ячеях.

- У-у-у, зараза! - Аверя в порыве злости стал вытряхивать раков из сети, однако девушки закричали на него и двумя пальчиками с визгом и криками принялись выбирать их.

Аверя грустно стоял в сторонке, опершись на палку бредня. В третий раз попались две плотички и десятка полтора раков.

- Не можешь ты гонять! - вздохнул Аверя. - Давай, Власик, мы сами.

Они долго шли с сетью. Аверя шел с глубокого конца, и временами ему приходилось плыть, загребая одной рукой. Довели сеть до места, где росла гигантская бородища зеленых, извивающихся по течению водорослей, обвели их бредешком, воткнув двумя заостренными концами в дно, и с шумом, баламутя ногами воду, бросились топтать водоросли; им помогал и Лев с Ванюшкой; потом быстро вырвали из ила палки и подняли сеть.

Пять небольших рыбешек и охапка раков прибавились в корзине.

К берегу подошла Фима, вошла в воду и, приподымая подол платья, заглянула в корзину:

- Ну и поймали!

- Не здесь, так на том берегу поймаем! - крикнул Аверя.

- И там не поймаешь! - уверила Фима.

Лев поудобней пристроил на носу сползшие очки и, состроив хитрейшую рожицу, подмигнул Вере:

- Ведь поймем, правда? Так поймем, что никто нас не поймет.

Вера заулыбалась ямочками на тугих щеках.

Фима исподлобья поглядела на Льва и, постепенно опуская подол, ушла на берег.

- Что это с ней сегодня? - спросил у Авери Лев.

Тот пожал плечами, почесал темя и нахмурился:

- Характерная. А нам придется к тому берегу податься... У нас как когда - то там, то здесь...

Смотав бредень с запутавшейся в нем травой и мелкими невыбранными раками, погрузились в лодку, и Аверя снова сел за весла. Фима с Верой остались разжигать костер. У берега, куда минут через десять подъехала лодка, густо рос зеленый камыш, и в нем можно было ходить, как в джунглях: плавни наступали на реку.

Здесь нельзя было повернуться с сетью, и Аверя с Власом ставили бредень неподалеку, а сами выгоняли из зарослей рыбу. И тут ее было не густо. Редкая рыбешка забегала в сеть, зато раков было хоть отбавляй. Они беспрерывно шуршали в корзинке, наиболее резвые по спинам других вылезали наружу, и Лев предупреждал их бегство, стряхивая внутрь.

- Дела... - вздохнул Аверя, когда они отправились на лодке назад. Не помню, когда такое было.

Теперь управлял лодкой Влас. Ванюшка сидел в его ногах. Люда со Львом на заднем сиденье, а Аркадий с корзиной устроился на днище перед Аверей. Раскрыв корзину, он трогал пальцами раков; взял одного за панцирь, перевернул кверху ногами и, рассматривая его, улыбнулся.

- Панцирь - что у рыцаря средневекового! Да и хвост в отличных латах. А глазищи - ну как фары "Москвича". Смех! А это что еще такое? - Рот у Аркадия открылся от изумления. - Смотрите, рачата! Крошечные, еще прозрачные рачки, но точно как большие! - Он протянул Авере рака, на панцире и животе которого шевелились мельчайшие, не больше муравьев, рачки...

- Видал. - Аверя вздохнул и налег на весла: сейчас плыть было труднее - сильно сносило течением. - Из икры только-только повылазили...

- А ты, Левка, видел? - Аркадий протянул рака.

Лев двумя пальцами взял его за спинку и долго рассматривал с Людой.

- Забавно, - сказал он, возвращая рака. - Давай-ка, Аркаша, поменяемся местами.

И, держась за плотные плечи Люды, двинулся на его место.

"Помочь хочет, что ли?" - подумал Аверя. На него снизу смотрело горбоносое, худощавое лицо.

- Знаешь что... - тихо сказал Лев и опустил за борт руку, так что сквозь пальцы журчала вода. - Мне нужно несколько икон. Поможешь достать? На новые я уже не претендую, бог с ними, с новыми... Согласен и на старье, на закопченные и треснувшие.

- Эх, да поздно ты мне!.. - Аверя чуть покраснел, назвав Льва на "ты". - Сказали б раньше. Мой Федот штук семь порубил во дворе топором...

- Что ты говоришь! - Лев внезапно повысил голос. - Топором! Да я бы купил их... Деньги бы отдал... Может, их еще спасти можно... Покажешь мне их?