И. Ликстанов - Малышок Страница 14

На помост вскочил Миша.

- Порядок конкурса следующий, - объявил он. - В каждой смене соревнуются две пары. В первой смене - инструктор стахановских методов труда Константин Малышев и укладчица донцев Люся Полисюк. С ними соревнуются Петр Зозуля, еще не овладевший снайперским молотком, но выполняющий полторы-две нормы в день. Для него донца будет складывать Женя Костина. Каждой смене дается двадцать минут. Посмотрим, ребята, у кого как пойдет работа!

Ребята теснее сдвинулись у помоста и затихли. Миша взял у Зиночки ее часики-браслетку.

- Укладчицы, приготовьте первые заготовки! - скомандовал он. - Внимание!

Глотнув от волнения воздух, Костя опустил взгляд на заготовку, чтобы не видеть блестящих глаз, следивших за каждым его движением.

Послышался сипловатый утренний гудок.

- Начали!

И Миша махнул рукой сверху вниз, будто отрубил кусок времени.

Сначала Костины пальцы не хотели слушаться. Они, наверное, испугались всего этого торжества - каждый палец спешил впереди другого, и ничего хорошего не получалось: то гвоздик уронят, то прищепят неправильно, то молоток пойдет вкось. Он рассердился и перестал думать, что на него смотрят. Зрители зашумели: «Петька, не отставай!», «Малышок гвоздь положил, честное слово, положил!», «Зозуля, не позорься!».

- Молчание! - с важным видом приказал Миша. - Прошу не нервировать соревнующихся!

Теперь Костя хорошо владел каждым пальцем и не чувствовал никаких нервов. Он хотел снять сколоченный щиток, но его осенило: он положил следующий щиток на уже готовый, сколотил его, положил сверху еще один щиток, сколотил и снял три щитка сразу.

- Правильно, - одобрил Миша. - Время экономишь!

Петя по выкрикам ребят знал, что он отстает, но он был настойчивый паренек: он сделал так, как его соперник, - тоже стал экономить время.

- Вот молодец! На лету хороший пример перехватил! - громко сказал начальник филиала.

- Кончили! - крикнул Миша.

Только теперь Костя бросил взгляд на своего противника. Петя так крепко сжал губы, что они побелели, и на лбу у него блестели капельки пота. Посмотрев на стопку донцев, сколоченных Костей, он спрыгнул с помоста и, опустив голову, расталкивая зрителей, пошел к своему верстаку.

- Стой, Петрусь, это не дело! - остановил его Миша. - Надо друг другу руку пожать, как футболисты. Чего обиделся? Все было по-честному, для фронтовой пользы. Правда, ребята?

Ребятам было немного жаль Петю.

- Чего ты, на самом деле! - закричали они. - Чего надулся? Ты тоже так сумеешь!

Вернувшись, Петя быстро пожал руку Косте и остался смотреть с другими ребятами.

- Ребята, результат у вас перед глазами! - объявил Миша. - Снайпер молотка Константин Малышев со своей помощницей Люсей Полисюк выдал щитков почти в два раза больше, чем Петр Зозуля со своей помощницей Женей Костиной. Вот что значит владеть молотком по-снайперски!

Все аплодировали, а Костя не знал, куда деваться. Впрочем, он никуда не девался: все-таки приятно, когда хвалят за хорошую работу. Потом снова начались минуты волнения. На помост поднимались ученики Кости, соревновались с лучшими ударниками производства и побеждали их. Теперь уж всем ребятам было ясно, что снайперский молоток - не шутка, и они говорили друг другу, что стать снайпером можно быстро, только нужно тренироваться несколько дней до пота.

- Учитесь, боевые ребята тарного цеха, это нужно для фронта! - подзадоривал их начальник филиала, когда конкурс кончился. - Ученики Малышева сделают вас снайперами молотка, было бы только у вас желание. Каждому, кто овладеет молотком, мы дадим помощника-укладчика из новичков. За подготовку первой группы инструкторов передовых методов труда Малышеву объявляется благодарность в приказе по филиалу и выдается полная премия - ватный костюм, валенки и две пары белья…

Кажется, все было хорошо, почему же на душе было так смутно? Вот вопрос, ждавший ответа от победителя.

- Можно Зозулю взять в стахановскую школу? - спросил он у Миши.

- Одобряю! Поговори с ним, а то парень заскучал.

Когда Костя подошел к Пете, тот притворился, что не заметил его, не поднял глаз и продолжал работать.

- Дай-ка молоток! - сказал Костя. Он внимательно осмотрел его и качнул головой. - Совсем плохой! Я таким и не стал бы работать. Запарился бы враз… Ты зачем ручку подрезал? Ты сделай длиннее, да не круглую, а вот такую. - И он показал Пете свой молоток. - У тебя стук правильный, ты только молоток подгони по руке… Да гвоздь в два стука не забивай, а в один.

- А я привык в два стука.

- Хочешь в стахановскую школу пойти? Научишься как надо…

- Добре, - отметил Петя будто равнодушно, а на самом деле обрадованный.

Теперь, кажется, все стало совсем хорошо - почему же на душе было так тяжело? В этот день Миша дал Косте отдых, но лучше бы Костя не имел свободной минуты. Он смотрел, как его ученики учат подшефных, а за спиной стояла навязчивая тревога. Он все собирался поговорить с Зиночкой и не решался. Миша снова не мог провести с ним вечер - он задержался у начальника филиала на совещании.

Стараясь не шуметь, Миша вошел в комнату, окликнул: «Спишь, Малышок?» - зажег коптилку и развернул большой пакет. В пакете были черный ватный костюм, темно-серые, крепко скатанные валенки и две пары бязевого белья. Миша положил все это богатство на табуретку, чтобы Костя, проснувшись, сразу увидел премию, присел к столу и задумался. Во сне Костя выглядел озабоченным - можно было бы сказать, что знаменитый снайпер молотка спит, сжав кулаки.

Миша вздохнул… Он привык к этому неразговорчивому парнишке, который улыбался редко, но так широко, что одна его улыбка заменяла не меньше пяти обыкновенных.

- Что же, - со вздохом проговорил Миша, - может быть, все-таки получится по-нашему… Еще похлопочем…

Ему на глаза попалась записка, оставленная Костей: «Еш картошку на печьке». Он вынул карандаш, вернул слову «ешь» мягкий знак, сбежавший в слово «печка», поставил отметку «2» и снял котелок с печурки.

На другой день Миша не сразу сообщил Косте неприятную новость. Он дал своему другу налюбоваться валенками, помог обладить ватный костюм, и они вышли из дому. Казалось, что рядом с худощавым Мишей катится черный мяч - таким круглым и плотным стал в своей великолепной обновке Костя. Небо перед зарей переливалось тихим звездным мерцанием, мороз обжигал щеки, но не мог пробрать крепко упакованного снайпера молотка.

- Кстати, Малышок, - сказал Миша, - не так-то легко тебя отвоевать. Вчера начальник филиала полчаса ругался по телефону с заведующей отделом кадров и с начальником первого цеха. Они требуют, чтобы ты вернулся на завод.

Затаив дыхание Костя ждал продолжения.

- Все ваши ребята под Новый год возвращаются на завод. Тебя это, конечно, не привлекает?

- Больно мне нужно в подсобных ходить…

- А если тебе дадут другую работу? Если тебя поставят за станок?

Косте сразу стало жарко, в ушах зашумело.

- Что ж ты молчишь? - обеспокоенно спросил Миша. - Что тебя больше привлекает - работа на филиале или учеба за станком?

Мысли заметались и перепутались. Филиал - это Миша, это слава в тарном цехе… Но станок!…

- Станок - это не молоток, - проговорил Миша, будто прочитал мысли своего друга. - Станок интереснее? А мне кажется, что быть мастером интересно в любом деле… Впрочем, выбирай сам!

А что было выбирать, какой тут был выбор! Станок, заветный, желанный станок, позвал его, и он должен был ответить: «Иду! Иду резать сталь!» Кроме того, если бы Миша мог до конца прочитать все мысли своего друга, он, к своему удивлению, увидел бы тонкую фигурку девочки, склонившейся к станку, он понял бы, что Костя должен непременно сравняться с этой девочкой, до которой сейчас ему было очень далеко, как он думал…

- Во всяком случае, ты подготовишь еще одну группу инструкторов, - сказал Миша, будто только это его и занимало.

- Ясно, - ответил Костя тихо.

Медленно и в то же время незаметно прошли последние дни пребывания Кости на Северном Полюсе. Он учил ребят забивать гвозди и искал оправдание тому решению, которое уже было принято им. Далеко ходить не приходилось - оправдание было под рукой. Дела тарного цеха быстро поправлялись - снайперские молотки стучали все увереннее, и некоторые ребята уже забивали гвозди с пальца, хотя Костя их этому не учил. Но дело не только в молотках. Теперь все видели, что работать бригадами в два человека гораздо сподручнее. В цехе появились новые слова: «укладчик» и «сбойщик».

- Ай да мы! - воскликнул Миша, когда Костя сказал, что может сдать вторую группу инструкторов. - Шутки шутками, а мы уже так даем тару, что упаковщики помалкивают, не жалуются. Пойдем, сам увидишь!

В упаковочном цехе залежи готовых «катюш» сильно уменьшились. Тара, только что поданная на вагонетках, ждала загрузки.

Упаковщики работали без остановки: снимали ящики с вагонеток, развинчивали «катюши», приготовляли их к снаряжению и упаковывали. Все это они делали молча, понимая друг друга без слов.