Дональд Биссет - Сборник сказок Дональда Биссета Страница 14

Потом пошел к пруду попить воды. Напившись, он посмотрел на свое отражение. На него глядел красавец тигр, весь желтый в черную полоску, с длинным хвостом. Он опять зарычал, да так громко, что сам испугался и убежал. Бежал, бежал, пока не устал. "От кого это я убежал? — подумал он. — Ведь то был я сам. Ох, этот мальчишка совсем сбил меня с толку! Не понимаю, почему он рычит на тигров?"

На другой день, когда Сади проходил мимо, тигр остановил его.

— Почему ты рычишь на тигров? — спросил он.

— Потому что я их боюсь, — сказал Сади. — А когда я рычу на них, получается, как будто наоборот, понимаешь?

— Понимаю! — ответил тигр.

— Ведь тигры — самые страшные звери на свете, — продолжал Сади. — Только храбрецы не боятся рычать на них.

Тигр был польщен.

— Страшнее львов? — спросил он.

— Конечно! — ответил Сади.

— И медведей?

— Гораздо страшней.

Тигр замурлыкал от удовольствия. Мальчик начинал ему нравиться.

— А ты славный! — сказал он и лизнул Сади.

С этого дня они часто гуляли вместе и рычали друг на друга.

Про малютку-автобус, который боялся темноты

Жил-был на свете малютка-автобус. Он был ярко-красного цвета и жил с папой и мамой в гараже. Каждое утро все трое умывались, заправлялись бензином, маслом и водой, а затем везли пассажиров из деревни в большой город у моря.

Туда и обратно, туда и обратно.

Малютка-автобус часто проделывал этот путь днем, но поздно вечером ездить ему не приходилось. К тому же он очень боялся темноты. И вот мама сказала ему:

— Послушай-ка одну историю! Давным-давно Темнота очень боялась автобусов. И ее мама — а была она прекрасней белой лилии — сказала ей: "Не надо бояться. Если ты вечером побоишься выйти, чтобы окутать мир тьмой, люди так и не узнают, что пора спать. И звезды не узнают, что пора светить. Ну, смелей же!"

И вот Темнота, весь день прятавшаяся за спиной солнца, начала потихонечку спускаться на улицы и дома.

По городу туда-сюда сновали автобусы. Темнота набралась храбрости и спустилась чуть пониже. На улицах уже зажглись огни, и водители автобусов тоже зажгли в своих машинах свет.

Наконец Темнота окутала весь город, но не успела она опомниться, как, гудя на ходу, сквозь нее промчался автобус. Какая неожиданность! Но ей понравилось.

Пожалуй, немножко щекотно, но очень мило.

Потом сквозь Темноту промчалось еще несколько автобусов. В них горел свет, люди в автобусах покупали билеты, садились, вставали — словом, прекрасно проводили время.

Позднее, когда вышла луна, Темнота играла в прятки с домами. А утром опять взошло солнце и отправило Темноту домой, к маме. Но теперь Темнота уже не боялась автобусов.

Когда мама-автобус кончила свою историю, малютка-автобус сказал:

— Ладно, поеду.

Пришел водитель, завел мотор, зажег свет, пришли люди, расселись по местам, кондуктор дал звонок, и маленький автобус поехал прямо в темноту по Главной улице к большому городу у моря.

Про полисмена Артура и про его коня Гарри

Жили-были на свете полисмен Артур и полицейский конь Гарри, оба озорники.

Надев синюю форму и прицепив к поясу резиновую дубинку, Артур каждый день садился верхом на Гарри и ехал через весь Лондон.

Любимым занятием Гарри было плестись в хвосте у какого-нибудь автобуса и дышать на заднее стекло, пока стекло не запотеет. Тогда Артур, приподнявшись в седле, рисовал пальцем на стекле всякие рожицы, а Гарри смеялся, глядя на них.

Они так часто занимались этим делом — Гарри трусил за автобусом и дышал на стекло, а Артур рисовал рожицы, — и у них совершенно не оставалось времени ловить жуликов. А в одно прекрасное утро инспектор полиции Реджинальд позвал к себе сержанта и сказал:

— Сержант!

— Да, сэр! — ответил сержант, став навытяжку.

— Сержант, — спросил Реджинальд, — почему Артур не ловит жуликов?

— Не могу знать, сэр, — ответил сержант.

— Надо выяснить, сержант. Это большое упущение, — сказал инспектор Реджинальд.

— Есть, сэр! — ответил Джордж (так звали сержанта) и отдал честь.

Потом он вышел на улицу, сел на своего коня — это был очень хороший конь, он никогда не гонялся за автобусами и не дышал на стекла — и поехал по улицам Лондона искать Артура и Гарри, чтобы посмотреть, чем они занимаются.

Наконец он их увидел. Гарри в это время как раз дышал на заднее стекло автобуса, а Артур, наклонившись вперед, рисовал на стекле смешные рожицы.

"Ну и озорники! — подумал сержант Джордж. — А дело-то, кажется, занятное! Может, и мне попробовать?"

И он направил своего коня вслед за автобусом, чтобы конь подышал на заднее стекло. А когда стекло запотело, Джордж наклонился вперед и нарисовал на нем пальцем портрет инспектора Реджинальда.

Тут его увидел другой полисмен.

Ему тоже понравилось это веселое занятие, и он тоже решил его попробовать.

А скоро уже вся конная полиция ехала за автобусами: кони дышали на заднее стекло, а полисмены рисовали на стекле рожицы.

Лондонские жулики не знали, что и думать: никто больше их не ловил.

— Что случилось с полицией? — спрашивали они друг у друга.

Наконец они решили выяснить, в чем дело, и выяснили, что полисменам некогда, они рисуют на задних стеклах автобусов рожицы.

— Веселое занятие! — сказали жулики.

И они раздумали быть жуликами, а купили себе коней, научили их дышать на задние стекла автобусов и тоже стали рисовать всякие рожицы.

Шеф полиции Лондона был очень доволен. Он вызвал к себе Гарри и Артура и сказал им:

— Умно придумано! Вы оба молодцы! И произвел Артура в сержанты.

Про попугая Эрни, который заболел корью

Мистер Стол — столяр, его кот Гримбл и голубой попугай Эрни жили все вместе в маленьком домике. Днем, когда мистер Стол уходил на работу, Гримбл спал в кухне на стуле, а Эрни прыгал в клетке по жердочке, гляделся в зеркало и клевал зернышки.

Время от времени Гримбл просыпался, потягивался, смотрел, как Эрни прыгает по жердочке, и снова засыпал.

И вот как-то раз, когда Гримбл проснулся и поглядел на клетку, он не увидел на жердочке Эрни. Попугай сидел неподвижно в углу клетки. Он весь покрылся красными пятнышками.

— Клянусь моими когтями и котятами! — воскликнул Гримбл. — У Эрни корь! Надо поскорей вызвать хозяина, чтобы он сходил за доктором.

Но мистер Стол работал в другой части города на большой фабрике, и Гримбл даже не знал, как туда пройти. Что было делать? Он посидел, подумал и скоро придумал (Гримбл был очень умный кот). Он подошел к окну, вскочил на подоконник, а оттуда — прямо на лужайку.

Стояло ясное утро, светило солнце, и анютины глазки на газоне во все глаза смотрели на мир.

Гримбл подошел к анютиным глазкам и сказал им:

— Закройте, пожалуйста, глазки, как будто уже ночь!

— Хорошо, Гримбл, — ответили анютины глазки и свернули свои лепестки.

Как только они зажмурились, на лужайке стало темно, как ночью. Но в соседнем саду был еще ясный день, там анютины глазки смотрели во все глаза. Но когда они увидели, что на лужайке через забор темно, они скорей зажмурились, и здесь тоже стало темно, как ночью. А следом за ними цветы закрылись и во всех остальных садах, и скоро во всем городе настала ночь.

Часы на городской башне только-только пробили одиннадцать и очень удивились, что уже стемнело.

"Должно быть, мы отстали, — подумали они, почесав стрелкой затылок. Неужели уже вечер?"

И они затикали быстро-быстро — в жизни они так быстро не тикали! — и тут же пробили шесть часов.

Когда директор фабрики, на которой работал мистер Стол, услышал, что часы на городской башне пробили шесть, он выглянул в окно, увидел, что уже стемнело, и решил, что пора распускать рабочих по домам. Он дал гудок, рабочие кончили работу, надели пальто и пошли по домам.

Как только мистер Стол вернулся домой, он тут же увидел, что у Эрни сыпь, и поспешил за доктором. Узнав, что у Эрни красная сыпь, доктор пришел немедленно.

— Так-так, — сказал доктор. — Кажется, и в самом деле корь в легкой форме. Скажи-ка мне, дружок: "Девяносто девять".

— Девяносто девять! — сказал мистер Стол.

— Не вы, мистер Стол, — сказал доктор. — Мне нужно, чтобы Эрни показал свои десны.

— Девяносто девять, — сказал Эрни.

— Да-да, несомненно корь, — сказал доктор. — Ну ничего, он скоро поправится.

Доктор оставил лекарство для Эрни и сказал, что завтра опять зайдет.

— А пока, — сказал он, — может быть, Гримбл присмотрит за ним?

— Конечно, присмотрит, — сказал мистер Стол. — Гримбл очень умный кот.

Через неделю Эрни стало лучше, и он весь день опять прыгал по жердочке, а Гримбл спал в кухне на стуле и ждал, когда вернется с работы мистер Стол.

Про поросенка, который учился летать