Ирина Карнаухова - Повесть о дружных Страница 19

"Конечно, это самый лучший класс во всей школе, а может быть, даже во всем районе! Нет, наверно, во всей области!" - с гордостью думает Таня.

Ребята вытаскивают из сумок кто газету, кто кусок обоев и раскладывают на партах.

- Зачем это? - удивляется Таня.

- Как зачем? - отвечает Нюра.- Парта черная,- капнешь чернилами и не заметишь, и всю тетрадку вымажешь. Так аккуратнее.

- А ведь верно,- Таня жалеет, что она тоже не принесла газету.

Но Нюра берет свою и аккуратно делит пополам.

- Возьми, Таня.

Теперь и у Тани всё в порядке.

И вот звенит звонок. Тот самый школьный звонок, при звуке которого у Тани всегда вздрагивает сердце.

Ребята подтягиваются и не спускают глаз с двери.

Входит учительница. Все встают, и Таня вместе со всеми.

Лена совсем не похожа на себя. Коса скручена в тугой узел и уложена на затылке. Черное платье застегнуто до самого горла, узенький белый воротничок. На рукавах тоже беленькие полоски.

"И когда это она всё успела?" - растерянно думает Таня.

- Садитесь, ребята,- говорит Елена Павловна.

Голос у нее спокойный, а Таня видит: волнуется.

- Мы с вами уже знакомы,- продолжает учительница,- так что можем прямо приступить к занятиям. Только пусть староста сначала скажет мне,- все ли в классе?

Нюра встает.

- По списку в классе тридцать человек, на месте - двадцать восемь. Коля Лапшин болен, Миша Теплых не явился по неизвестной причине.

- Так,- говорит Елена Павловна,- садись. Значит, Миши Теплых в классе нет?

И Таня чувствует, что Лена становится спокойнее.

- У нас сейчас урок русского языка. Откройте тетрадки. Мы напишем диктовку. Я хочу проверить вашу грамотность.

Как всегда при слове "диктовка", Таня начинает волноваться. Внутри у нее что-то дрожит. Ведь ей непременно-непременно надо написать на пятерку.

"Наша Родина...",- диктует Лена.

Двадцать восемь голов склонились над тетрадями. Двадцать восемь перьев забегали по бумаге, и - увы! - как всегда, Таня высунула кончик языка... Медленно диктуя, Лена ходит между партами, заглядывает в тетрадки.

- Девочка,- наклоняется она к Жене Веселовой,- как ты написала "столица"?

Так начался учебный год.

В переменку ребята выбежали во двор. Мальчики быстро затеяли игру в птаху и лапту, а девочки, взявшись за руки, стали в круг и затянули песню.

Таня носилась с мальчиками за мячом, пока не запыхалась.

Галина Владимировна играла с малышами в гуси-лебеди. Малыши уже освоились в школе и, когда прозвучал звонок, с визгом бросились в класс.

А Саша ходит сумрачный; подвел звено Миша Теплых: не все пионеры собрались в школу.

- Петя,- говорит Саша,- найди Мишку и дай ему жару. Если будет прогуливать, на звено вызовем.

- Верно! - возмущается Петька,- его надо пробрать.

На четвертом уроке Елена Павловна сказала:

- По расписанию у нас должно быть сейчас рисование, но так как у нас еще нет тетрадей и не хватает карандашей, я буду вам читать.

Ребята обрадовались, зашевелились, зашептались, устроились поудобнее на партах.

Елена Павловна развернула газету.

"Подвиг разведчика Сосновского",- прочла она заглавие.

И притихшие ребята слушали, затаив дыхание, рассказ о юном разведчике, ползли вместе с ним по минным полям, перерезали колючую проволоку, часами лежали зарывшись в снег и с торжеством вталкивали в штабную землянку растерявшегося "языка".

Рассказ кончился, а ребята сидели неподвижно... Потом посыпались вопросы. Давно прозвонил звонок, а никто не хватался за сумку...

Елена Павловна, раскрасневшаяся, оживленная, еле успевала отвечать ребятам.

- Ну, как? - спросила Леночка дома, снимая жакетик.

- Что "как"? - не поняла Таня.

- Как я провела уроки? Тебе было интересно? Всё понятно?

- Всё понятно. И очень-очень интересно,- торопится уверить Леночку Таня,- только не арифметика...

- Ну, это я уже знаю,- смеется Леночка,- ты арифметики не любишь.

- А ребята спрашивают: ты нам каждый день читать будешь?

- Постараюсь, на пятых уроках.

Таня виснет на шее сестры:

- Ну, и вправду говорят ребята, что ты самая замечательная учительница на свете!

Будни

Вот и начались трудовые будни. В маленьком домике стало совсем тихо. Таня то в школе, то на огороде. Она старается как можно больше времени проводить во дворе; не хочется идти в молчаливый пустой дом. Леночка очень долго задерживается в школе, там проверяет тетрадки, подготавливает карты и картины к следующему дню, советуется о чем-то со старшими товарищами.

А о Марье Дмитриевне и говорить нечего, она дома почти не бывает: то в школе, то в сельсовете, всё хлопочет, за всем наблюдает. Большое у школы хозяйство! Надо и о дровах, и о крыше, и об учебниках подумать. Да еще собирает Марья Дмитриевна каждую неделю учителей, и они обсуждают всякие дела. Да еще Марья Дмитриевна и третий класс ведет. Все учительницы на ее уроки ходят - учатся. В ее кабинет днем дверь не закрывается: то Власьевна забежит, то учительницы за советом и помощью, а то из сельсовета кто-нибудь. Вот и приходит Марья Дмитриевна домой поздно-поздно, выпьет чаю и ложится спать.

И некому сидеть у румяной толстухи-печки, песни петь, звякать посудой около фырчащего самоварчика. За ненадобностью самоварчик отправлен в кладовую, а вместо него появился скучный чайник.

Русская печка давно не топится.

"Она требует слишком много дров,- сказала Марья Дмитриевна,- а дрова для школы нужны. Мы вполне обойдемся и плиткой".

А раз Марья Дмитриевна сказала,- так это уж сделано. Она, ух, какая строгая!

Таня всё еще присматривается к новой соседке. Марья Дмитриевна никогда не повышает голоса, всегда спокойна, вежлива, сдержанна, но как-то при ней трудно засмеяться, запеть, попрыгать. Она никогда ни о чем не расспрашивает Таню, да ей, правда, и некогда. Частенько подъезжает к дому тележка из сельсовета, запряженная вороной лошадкой. Воронко бьет землю копытом, мотает головой, озорно поводит глазами... Марья Дмитриевна сядет в тележку, возьмет вожжи крепкой маленькой рукой, и Воронко сейчас же остепенится, перестанет капризничать и, покорный приказу, бойко побежит по дороге. Возвращается Марья Дмитриевна из района всегда со свертками, ящиками, пакетами... В школе появились новые карты, новые книги для чтения и даже настольные игры.

И в домике стало чище, удобнее, наряднее. По приказу Марьи Дмитриевны выбелили стены, обили теплым войлоком двери. В сенях появился соломенный коврик, по кухне протянулись половички, на окна встали горшки с цветами.

Но двери в уютный домик открывались редко,- трудно было застать в нем хозяев.

Изредка вечером забежит Галина Владимировна и спросит:

- Марья Дмитриевна дома?

- Нету, нету.

- Ну и хорошо, мне что-то попеть охота, а при ней знаешь, Леночка, мне как-то веселиться неловко, строгая она, что ли?

- Мне кажется,- говорит Леночка,- что у нее какое-то горе. Знаешь, Галочка, она иногда встанет ночью и ходит, и ходит по комнате. А один раз я слышала, что она плакала.

- Ну, всё равно,- легкомысленно машет рукой Галина Владимировна,заведующая она хорошая. Смотри, какой порядок в школе навела. Да и нам с тобой помогает много. А до остального нам дела нет.

- Ты думаешь?..- неопределенно говорит Леночка.

А Марья Дмитриевна и правда много помогает молодым учительницам. То пересмотрит с Леночкой план урока, то книгу принесет: "Вот почитайте, Елена Павловна, это вам поможет в работе". А то проверит с Леночкой тетради и скажет: "Вот на это надо вам обратить внимание..." Леночка очень дорожит занятиями с Марьей Дмитриевной и говорит Галине Владимировне: "Я после разговора с Марией Дмитриевной всегда как-то спокойней работаю".

Но за ласковым словом, за теплом и вниманием Таня и Лена по-прежнему бежали к Власьевне.

Власьевна жила в крохотной сторожке, в которой троим было трудно повернуться. Но там свистал самоварчик, пылала печка, мурлыкал кот, а главное,- Власьевна всегда с интересом выслушивала и Таню, и Лену, давала добрый совет, ободряла и горевала вместе над неудачами.

- Власьевна,- говорит Леночка,- мне так хочется что-нибудь для ребят сделать. Ведь им сейчас нелегко: и школа, и дома работы много, и в колхозе помогают... Отцы на фронте, а матери устают, не до ребят им.

- А ты порадуй их, повесели чем-нибудь.

- Да я и то думаю,- нужно кружок наладить хоровой или пьеску поставить...

- Хорошее дело, хорошее. И ребятам забава, и нас повеселишь.

- Власьевна,- говорит Таня,- знаешь, сегодня коза в обморок упала.

- Какая коза? - волнуется Власьевна.- Уж не наша ли Розка?

- Нет, чужая. Собака на нее выскочила из ворот, а она бежала-бежала, бряк на спину,- и все четыре ноги кверху!

- Да вы-то что смотрели, отогнали бы собаку...

- Мы отогнали.

- А коза?

- Полежала, полежала, встала и пошла.

- То-то,- успокаивается Власьевна.

Но Власьевна редко бывала свободна.