Посторонним вход воспрещён - Борис Борисович Батыршин Страница 19

Она минут пять посидела в машине, приходя в себя. Дорога предстоит неблизкая, через пол Москвы, а потом ещё придётся искать, где бы припарковаться, потому что её обычное место конечно уже занял какой-нибудь хмырь из соседнего подъезда.

Июль, 2015 год

Дождь смывает не только пыль.

Ливень хлынул как в тропиках – сразу, без предупреждения. Алиса и Шурик едва успели спрятаться под козырек магазина.

Вот это был дождь! Он обрушился на город сразу, вдруг, шипящим потоком, превращающим тротуары в горные реки, клокочущие в ущельях бетонных гор. Привычные городские звуки сразу стали глуше, машины поползли медленнее, прохожие попрятались кто куда. На улице остался только дождь: мощный, гудящий, деловито смывающий суету и пыль с мостовых.

Под козырьком быстро стало тесно от тех, кто, как и Алиса с Шуриком, прятались от дождя. Молодой человек деликатно приобнял спутницу за плечи, прикрывая от секущих струй – и сурово нахмурившись, смотрел куда-то сквозь пелену падающей воды.

Продолжить разговор не получалось – вокруг полно народу, а говорить предстояло о материях неудобных. Например, о взломе пароля ноутбука Семёнова. Увы, именно так – когда Алиса принесла трофей домой и попыталась включить, тот мигнул и вместо загрузочной заставки потребовал пароля. Стандартные варианты типа «1,2,3,4» не прокатили, так что после долгих колебаний пришлось звонить Шурику.

Почему именно этому айтишнику-реконструктору, а не кому-то из редакционных компьютерщиков – скажем, Мишане или Куроедову? Да потому что Мишаня будет ныть про уголовный кодекс, весь мозг вынет. Куроедов, наоборот, сделает всё, что ни попроси, но вот потом… Про его шептались, что мужик нечист на руку, не брезгует мелочным шантажом и охотно стучит редакционному начальству. Поделится с Петровичем, главредом, а тот выходки Алисы с чужим ноутбуком наверняка не одобрит.

А тут ещё «выстрелил» последний пост Стёпы Стопкина.

Один из последних комментов более походил на крик души. Некая женщина написала о том, что пропал её сын Валентин. Она рассказала, что друзья Валентина сначала заливали ей, будто бы молодой человек отправился в горную экспедицию (причём, аккурат перед самой сессией!), не удосужившись предупредить родителей или деканат. Мало того: сами эти «друзья» теперь тоже куда-то делись! Степан, естественно, запросил подробностей – для начала, хотя бы, данные пропавших. И что вы думаете? Одного из них, приятеля Валентина по университету, звали Геннадий Войтюк!

Получалось, что вся эта компания вела в течение полугода какой-то «пунктирный» образ жизни. Они, то исчезали на несколько дней, то появлялись. От вопросов «где были» всячески уклонялись, найти их не представлялось возможным. Телефоны постоянно оказывались «вне доступа», видеть ребят никто не видел – а вот теперь все разом взяли и пропали, причём без следа! А с матерью пропавшего парня, вконец истерзанной дурными предчувствиями, общался некий его приятель, представившийся как «Дрон» – и Алисе сразу стало ясно, что это и есть тот самый тип, которого держат в институте Сербского. И, разумеется, сердобольный Стопкин пообещал несчастной женщине не бросать расследование и заняться, в числе прочего, пропажей Валентина.

А проклятый ноутбук Семёнова оказался под паролем!

Выложив Шурику все подробности относительно исчезнувших студентов, Алиса не смогла уклониться от неожиданно цепких вопросов – и, в итоге, выложила всю историю.

Дождь как раз и подарил ей короткую передышку; теперь, поразмыслив, она уже пожалела, что обратилась к реконструктору. Надо было напрячь Мишаню – поныл бы, но сделал, куда бы делся…

Поздно пить боржоми…

– А я тебе верю, – шепнул вдруг Шурик, и его дыхание защекотало висок девушки. Она подняла глаза к лицу молодого человека. У него, оказывается, ярко-зеленые глаза, в которых пляшут весёлые, сумасшедшие чёртики.

Июль 2015-го года

Хорошо, когда есть кому позвонить.

Содержимое ноутбука Олега Ивановича Семёнова оказалось весьма любопытным. Очень много статей, альбомы с фотографиями, масса видео с разных реконструкторских мероприятий. Ой, а это что? Альбом «Москва-1886» с фотографиями старого дореволюционного города. Часть из них Алиса уже видела на сайте «Вестника живой истории». Правда, имеется нюанс: это не что иное, как качественные цифровые фотографии. Реставрация? Нет. Постановочные кадры? Не похоже. Фотошоп? Девушка быстро перекачала фотки на свой комп и принялась просматривать EXIF и IPTC данные изображений. Нет, не фотошоп. Только камера «Кенон».

И что получается? А то, дорогая моя, что эти снимки Москвы девятнадцатого века, сделали цифровым аппаратом, а потом искусственно состарили, чтобы выдать за сделанные старинной камерой сто с лишним лет назад. И где, скажите на милость, были её глаза, когда она просматривала эти фотографии на сайте журнала? Семёнов, разумеется, может не знать характерных особенностей старой фотографии и неизбежно возникающих при этом эффектов. Вот, например: из-за технических особенностей тогдашнего процесса фотосъёмки, объекты композиции должны оставаться неподвижными в течение четырёх-пяти секунд. Помните знаменитое «Сейчас вылетит птичка»? Недаром большинство людей на старинных фотографиях стоят в таких неестественных позах! Когда человек слышит от фотографа «не шевелитесь», он, конечно, замирает – но получается это у него крайне неловко, и не может укрыться от глаз зрителя. Ну не было у тогдашних фотографов короткой выдержки, которая повсеместно используется сегодня! А фигуры на фото, где люди изображены в движении, всегда слегка размыты. Вот потому старые мастера фотографии и предпочитали постановочные кадры. А здесь…

Вот, к примеру, снимок: пролётка, запряжённая мосластой клячей. Экипаж движется, это хорошо видно – и, тем не менее, чёткость изображения безупречна. Да, фотография состарена, но ошибиться, тем не менее, невозможно: если бы она была бы сделана старинным фотоаппаратом, ноги бегущей лошади были бы размыты.

Так что, стоит настоящему специалисту хорошенько изучить эти якобы «старинные» фотографии, и он неизбежно обвинит автора в фальсификации.

Алиса снова принялась вглядываться и в снимки. Нет, как хотите, а это не постановка. Да вот хотя бы… кадр пойман на оживлённой улице, снимок не подвергался обработке – и, тем не менее, над мостовой, на фоне неба, нет никаких проводов, этого проклятия фотографов, работающих в жанре городского пейзажа!

Нашёлся на ноутбуке и обширный архив статей. Алиса открывала файлы один за другим, наскоро просматривала, переходила к следующему… и так – пока не наткнулась на отдельную паку, содержащую обширную подборку материалов с общим названием «Путевые заметки или путешествие в Сирию». В этих заметках в литературной форме было описано путешествие Семёнова с сыном по Ближнему Востоку. Только не по нынешнему, раздираемому арабо-израильскими курдско-турецкими и прочими конфликтами – а по тому, старому, девятнадцатого века. И самое интересное: текст обширно иллюстрирован фотографиями, несомненно, сделанными с натуры! Вот, к примеру: сам Семёнов в пробковом шлеме, рядом с ним дочерна загорелый Иван верхом на лошади. И, если судить по мелким цифиркам в углу кадра, именно в