Снежная Королева живёт под Питером - Елена Трещинская Страница 19

– Cвои, – заверил ворону хозяин и водрузил на столик вазочку с букетом белых гвоздик. – Сказка жизни о принцессе-воине – не трагедия, а драма. Зажжём свечи.

Огни свечей не понравились вороне, и она, к радости Смородина, улетела на кухню. Свечи днём, шерстяные носки 49 размера, выданные гостю, запах гвоздик, создавали сладостную атмосферу парения духа, которую, конечно, не выдержала крылатая чёрная тварь.

– В одном маленьком величественном королевстве вот уже почти сто лет шла война с другим маленьким и гордым королевством, – Мастер перекинул свой синий взор на заснеженную крышу соседнего дома. – За эти годы маленькая Франция стала похожа на деревце с обломанными ветками, а короля её, Карла VI, как раз в эти времена прозвали Безумным. И не без медицинских оснований!

Ворона на кухне проснулась, старчески моргая, каркнула и прислушалась, уставившись внутрь себя.

– Война давно уже шла сама собой, а Безумный проводил время в оргиях или колотил королеву. Королева Изабо была аппетитной брюнеткой с чувственными дугами чёрных бровей, томным взором и бархатной родинкой на шее. Много говорили об этой женщине при жизни и после, но вся суть её натуры умещалась в два слова: раба страсти. Король и королева поженились в ранней юности. Через три дня бурной супружеской жизни король увлёкся войной. Целый день королева изнывала и мучилась в одиночестве, а потом завела себе двор любовников и двух основных, то и дело сменявших друг друга. Первый был весёлым герцогом Орлеанским, младшим братом Безумного короля, а другой – поэт Бурдон, шталмейстер того же Карла.

Королева родила двенадцать детей: шесть мальчиков и шесть девочек. Пять или шесть первых детей королевы родились, скорее всего, от припадочного короля. Половина из них сразу умерли. На этом интимная жизнь супругов закончилась, и об этом знала вся Франция, потому что это Франция. Изабо отселилась в свой собственный дворец Барбетт подальше от идиота, который избивал её до полусмерти. Где она стала жить открыто и нагло с поэтом и герцогом вперемешку, заодно, как говорили, привечая сотни других мотыльков-кавалеров, слетавшихся на одну-две ночи ко "двору любви" королевы-рабыни. И остальных детишек она плодила, не задумываясь о том, что все эти принцы и принцессы, выскакивавшие из-под её юбки каждый год, потом могут стать королями и мучиться по поводу своей законнорожденности, а заодно продолжать из-за этого разорительную войну.

На деревянной сцене театрика прыгала, ахая и хохоча, богато разодетая кукла Изабо. Из-под её широкой юбки выпрыгивали другие куклы, галдели птенцами и клевали друг друга деревянными головами.

По секрету можно сказать, что последних трёх детей Изабо зачала от весёлого герцога. Дочка Екатерина потом станет женой короля враждебной Англии, а сынок Карл – королем Франции после Безумного. Этот самый Карл VII и заволнуется, когда Англия задумается вслух над ухом папы Римского, что, мол, законный ли у вас король, Франция? Кажется, нет! Извольте уступить нам свой трон с помощью войны. Официально, конечно, считалось, что если Изабо и Безумный не развелись, то все дети королевы – от короля, но ситуация неприятная: весь подлый народ Англии и Франции подозревает правду. Тут и придумал Карл и его сторонники спектакль с марионеткой, роль которой исполнило двенадцатое дитя Изабо.

Во время последней беременности королева задумывалась над судьбой будущего ребёнка, потому что Безумный не раз уже грозил жене передушить её детишек, рождённых от любовников. Герцог Орлеанский, отец будущего двенадцатого ребёнка, успокоил королеву, придумав план:

1) Изабо будет рожать только в своём замке Барбетт, вопреки традиции рожать в замке короля в присутствии целого списка официальных лиц; 2) при родах её будут окружать преданные люди; 3) после родов королю доложат о "смерти" младенца и быстро организуют "похороны"; 4) на самом деле, новорожденный будет благополучно воспитываться в официальной семье герцога, как и маленький Жан Дюнуа, сын герцога от очередной любовницы.

И всё будет хорошо. Дай Бог здоровья этому малышу, плоду их любви! Герцог интересовался астрологией и уже навёл справки: звёзды предрекали младенцу великое полководческое будущее. Он пока ничего не сказал королеве, только улыбался, мурлыкая ей в белую шею, – Мне кажется, что будет мальчик… – Я назову его Филиппом…

Изабо закатывала глаза от блаженства, – а если дочь…

– Жанной, – любовник закрывал ей рот поцелуем.

Смородин подлил ещё молока:

– Значит, ребёнок будет незаконнорожденным.

– Да, бастардом, как их называли в старину. Но милый мой, все незаконные дети вельмож, а тем более королей, очень ценились в те времена, их не бросали на произвол судьбы. Они всегда были под рукой и могли пригодиться в политике и интригах. Таких имён в истории достаточно. Они считались дворянами, всегда были признаны официально, только на гербе им полагалось иметь чёрную полоску, знак незаконнорожденности, – Мастер обмакнул в молоко край печенья. – Граф Клевский, например, имел 63 таких ребенка, а епископ Камбре из Бургундии во время своих служб дирижировал хором из 36 ангелочков, – все они были его внебрачными детьми! В Португалии бастард стал даже королем Энрико II…

В этот момент из кухни со страшным шумом прилетела ворона и, каркая, забилась в полку между книгами и стоящим наискосок портретом Баха. Классик смотрел на это с сердитым ужасом.

– Изабо заорала так, что герцог в соседней комнате чуть не упал со стула. Следом подал голос ребёнок и отец вбежал в комнату королевы.

– Принцесса, – возгласила знатная дама, принимая из рук акушера розового младенца и передавая его дальше для омовения и пеленания. "Девочка?.. Врут астрологи", – мелькнуло у герцога в голове. Врач осмотрел малышку.

– Позвольте мне шепнуть два слова королеве? – дрожащим голосом спросил он гранд-даму.

Та жестом отослала всех из комнаты, а герцога отвела к камину. Через минуту по приказу Изабо мать осталась наедине с врачом. Осторожно развернув пелёнки, – младенчик тут же задрал ножки, – Изабо наклонилась, а врач поднёс свечу ближе…

– Это случается иногда, ваше величество, очень редко… – произнес он еле слышно, избегая смотреть на королеву.

– А как же…

– Никак… э… просто у нее нет… выхода, – тишина звенела в ушах.

Когда пришел капеллан для совершения малого крещения, королева произнесла:

– Мы нарекаем дитя Жанной-Филиппой, – и побледнела.

В те времена абортов не делал никто: за убиение дитя во чреве полагалась смертная казнь, поэтому у дверей любой церкви имелась "cкамья для подкидышей". Тот год был холодным, и люди часто находили замерзших младенцев. Такого несчастного и доставил тайный человек на "холостяцкую квартирку"