Джанни Родари - Путешествие Голубой Стрелы Страница 2

Рядом с аэропланом висела красная клетка с Канарейкой, которую звали Желтая Канарейка. Когда клетку слегка покачивали, Канарейка пела.

В витрине были еще куклы, Желтый Медвежонок, тряпичный пес по имени Кнопка, краски, "Конструктор", маленький театр с тремя Марионетками и быстроходный двухмачтовый парусник. По капитанскому мостику парусника нервно расхаживал Капитан. Ему по рассеянности приклеили только половину бороды, поэтому он тщательно скрывал безбородую половину Лица, чтобы не выглядеть уродом.

Начальник Станции и Полубородый Капитан делали вид, что не замечают друг друга, но, может быть, ктонибудь из них уже собирался вызвать другого на дуэль, чтобы решить вопрос о верховном командовании в витрине.

Куклы разделились на две группы: одни вздыхали по Начальнику Станции, другие бросали нежные взгляды на Полубородого Капитана, и лишь одна черная кукла с глазами белее молока глядела только на Сидящего Пилота и больше ни на кого.

Что касается тряпичного пса, то он бы с удовольствием вилял хвостом и прыгал от радости. Но он не мог оказывать эти знаки внимания всем троим, а выбрать когонибудь одного не хотел, чтобы не оскорблять остальных двух. Поэтому он сидел тихо и неподвижно, и вид у него был немного глуповатый. Его имя было написано красными буквами на ошейнике: "Кнопка". Может быть, его назвали так потому, что он был маленьким, как кнопка.

Но тут произошло событие, которое сразу же заставило забыть и ревность и соперничество. Как раз в это мгновение Фея подняла штору, и солнце хлынуло в витрину золотым каскадом, вызывая у всех жуткий страх, потому что никто его раньше не видел.

- Сто тысяч глухих китов! - рявкнул Полубородый Капитан. - Что случилось?

- На помощь! На помощь! - завизжали куклы, прячась друг за друга.

Генерал приказал немедленно повернуть пушки в сторону неприятеля, чтобы быть готовым отразить любую атаку. Только Серебряное Перо остался невозмутимым. Он вынул изо рта длинную трубку, что делал только в исключительных случаях, и сказал:

- Не бойтесь, игрушки. Это Великий Дух - Солнце, всеобщий друг. Смотрите, как повеселела вся площадь, радуясь его приходу.

Все посмотрели на витрину. Площадь и в самом деле сверкала под лучами солнца. Струи фонтанов казались огненными. Нежное тепло проникало сквозь запыленные стекла в магазинчик Феи.

- Тысяча пьяных китов! - пробормотал снова Капитан. - Я ведь морской волк, а не солнечный!

Куклы, радостно болтая, сразу же стали принимать солнечные ванны.

Однако в один угол витрины солнечные лучи не могли проникнуть. Тень падала как раз на Машиниста, и тот очень рассердился:

- Должно же было так случиться, чтобы именно я оказался в тени!

Он выглянул за витрину, и его зоркие глаза, привыкшие часами смотреть на рельсы во время долгих поездок, встретились с парой огромных, широко раскрытых глаз ребенка.

В эти глаза можно было заглянуть, как заглядывают в дом, когда на окнах нет занавесок. И, заглянув в них. Машинист увидел большую недетскую печаль.

"Странно, - подумал Машинист Голубой Стрелы. - Я всегда слышал, что дети - веселый народ. Они только и знают, что смеются и играют с утра до вечера. А этот мне кажется грустным, как старичок. Что с ним случилось?"

Грустный мальчик долго смотрел на витрину. Его глаза наполнились слезами. Время от времени слезинки скатывались вниз по щеке и пропадали на губах. Все в витрине затаили дыхание: никто еще не видел глаз, из которых текла бы вода, и это всех очень удивило.

- Тысяча хромых китов! - воскликнул Капитан. - Я занесу это событие в бортовой журнал!

Наконец мальчик вытер глаза рукавом курточки, подошел к двери магазина, взялся за ручку и толкнул дверь.

Раздался глухой звонок колокольчика, который, казалось, жаловался, звал на помощь.

Глава III

ПОЛУБОРОДЫЙ КАПИТАН ВЗВОЛНОВАН

- Синьора баронесса, кто-то вошел в магазин, - сообщила служанка.

Фея, которая причесывалась в своей комнате, быстро спустилась по лесенке, держа во рту шпильки и закалывая на ходу волосы.

- Кто бы это ни был, почему он не закрывает дверь? - пробормотала она. - Я не слышала звонка, но сразу же почувствовала сквозняк.

Она для солидности надела очки и вошла в лавку маленькими медленными шагами, как должна ходить настоящая синьора, особенно если она почти баронесса. Но, увидав перед собой бедно одетого мальчика, который комкал в руках свой голубой беретик, она поняла, что церемонии излишни.

- Ну? В чем дело? - Всем своим видом Фея как бы хотела сказать: "Говори побыстрее, у меня нет времени".

- Я... Синьора... - прошептал мальчик.

В витрине все замерли, но ничего не было слышно.

- Что он сказал? - шепнул Начальник Поезда.

- Тс-с! - приказал Начальник Станции. - Не шумите!

- Мальчик мой! - воскликнула Фея, которая чувствовала, что начинает терять терпение, как всякий раз, когда ей приходилось говорить с людьми, не подозревающими о ее благородных титулах. - Дорогой мой мальчик, времени у меня очень мало. Поторопись или же оставь меня в покое, а лучше всего напиши мне хорошее письмо.

- Но, синьора, я уже написал вам, - торопливо прошептал мальчик, боясь потерять мужество.

- Ах, вот как! Когда?

- Около месяца тому назад.

- Сейчас посмотрим. Как тебя зовут?

- Монти Франческо.

- Адрес?

- Квардиччиоло...

- Гм... Монти, Монти... Вот, Франческо Монти. Действительно, двадцать три дня тому назад ты просил у меня в подарок электрический поезд. А почему только поезд? Ты мог бы попросить у меня аэроплан или дирижабль, а еще лучше - целый воздушный флот!

- Но мне нравится поезд, синьора Фея.

- Ах, дорогой мой мальчик, тебе нравится поезд?! А ты знаешь, что через два дня после твоего письма сюда приходила твоя мать...

- Да, это я попросил ее прийти. Я ее так просил: пойди к Фее, я ей уже все написал, и она так добра, что не откажет нам.

- Я не хорошая и не плохая. Я работаю, но не могу работать бесплатно. У твоей матери не было денег, чтобы заплатить за поезд. Она хотела в обмен на поезд оставить мне старые часы. Но я видеть их не могу, эти часы! Потому что они заставляют время двигаться быстрее. Я также напомнила ей, что она еще должна заплатить мне за лошадку, которую брала в прошлом году. И за волчок, взятый два года тому назад. Ты знал об этом?

Нет, мальчик этого не знал. Мамы редко делятся с детьми своими неприятностями.

- Вот почему в этом году ты ничего не получил. Ты понял? Не кажется ли тебе, что я права?

- Да, синьора, вы правы, - пробормотал Франческо, - Я просто думал, что вы забыли мой адрес.

- Нет, напротив, я помню его очень хорошо. Видишь, вот он у меня записан. И на днях я пошлю к вам моего секретаря, чтобы взять деньги за прошлогодние игрушки.

Старая служанка, которая прислушивалась к их разговору, услышав, что ее назвали секретарем, чуть не потеряла сознания и должна была выпить стакан воды, чтобы перевести дух.

- Какая честь для меня, синьора баронесса! - сказала она своей хозяйке, когда мальчик ушел.

- Хорошо, хороню! - грубовато пробормотала Фея. - А пока повесь на дверь объявление: "Закрыто до завтра", чтобы не приходили другие надоедливые посетители.

- Может быть, опустить штору?

- Да, пожалуй, опусти. Я вижу, что сегодня не будет хорошей торговли.

Служанка побежала выполнять приказания. Франческо все еще стоял у магазина, уткнувшись носом в витрину, и ждал сам не зная чего. Штора, спускаясь, чуть не ударила его по голове. Франческо уткнул нос в пыльную штору и зарыдал.

В витрине эти рыдания произвели необыкновенный эффект. Одна за другой куклы тоже стали плакать и плакали так сильно, что Капитан не выдержал и выругался:

- Что за обезьяны! Уже научились плакать! - Он плюнул на палубу и усмехнулся: - Тысяча косых китов! Плакать из-за поезда! Да я не променял бы свой парусник на все поезда всех железных дорог мира.

Великий вождь Серебряное Перо вынул изо рта трубку, что ему приходилось делать каждый раз, когда он хотел что-либо сказать, и промолвил:

- Капитан Полубородый не говорить правды. Он есть очень взволнован из-за бедный белый ребенок.

- Что - я? Объясните мне, пожалуйста, что значит "взволнован"?

- Это значит, что одна сторона лица плачет, а другая стыдится этого.

Капитан предпочел не поворачиваться, так как его безбородая половина лица в самом деле плакала.

- Замолчи ты, старый петух! - крикнул он. - Не то я спущусь вниз и ощиплю тебя, как рождественского индюка!

И долго еще продолжал изрыгать проклятия, такие цветистые, что Генерал, решив, что вот-вот начнется война, приказал зарядить пушки. Но Серебряное Перо взял в рот трубку и замолчал, а потом даже сладко задремал. К слову сказать, он всегда спал с трубкой во рту.

Глава IV

НАЧАЛЬНИК СТАНЦИИ НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ДЕЛАТЬ

На следующий день Франческо вернулся, и его печальные глаза снова были устремлены на Голубую Стрелу. Пришел он и на второй день, и на третий. Иногда он останавливался у витрины всего на несколько минут и потом, не оборачиваясь, убегал прочь. Иногда простаивал перед витриной долгие часы. Нос его был прижат к стеклу, а русый чуб спускался на лоб. Он ласково посматривал и на другие игрушки, но было видно, что сердце его принадлежит чудесному поезду.