Дарья Донцова - Страна Чудес Страница 2

Йоркшириха потрясла головой.

– У меня разбушевалась мигрень! Ёся стала крохотным щенком, доктор бурундук Паша прописал ей раз в день какао и кексы с малиновым вареньем…

Муля встала.

– Так бы сразу и сказала. Сейчас все принесу.

Глава 3

Просьба Сандры

– Нет! Ты меня не дослушала! – запищала Сандра. – В нашей человеческой семье осталась Дея. Она с лап сбилась, утешая Юлю и Лену. Даже их папа Шурик слег, давление у него подскочило. Я ужасно расстроилась, поэтому в спешном порядке отправила к ним Босю. Дея одна не справлялась. Но и вдвоем они не смогли хозяев утешить. Я велела отправиться в мир людей Холли. Работы по дому и саду море, мы несколько месяцев назад ремонт начали. И тут… мне на голову упала Рада фон Людовик ибн Филипп. И Беатриса с Лео в придачу.

– Кто? – поразилась Муля. – Фон… ибн? Впервые такое заковыристое имя слышу.

– Ой, ой, прямо на голову упала? – спросил кто-то сзади. – Наверное, тебе больно, да? Шею не сломала?

Мулечка обернулась. Из окна своей спальни свесилась Мафи.

– Подслушивать некрасиво, – с укоризной заметила Муля.

Мафи скосила хитрые глаза к переносице.

– Я не собиралась греть уши чужими тайнами. Случайно свидетелем вашей беседы стала!

– Правда? – прищурилась Муля. – И давно ты случайно здесь висишь?

– Когда ты ушла, я сразу в спальню побежала, – бесхитростно объяснила Мафи, – в столовой Феня, она меня от подоконника сразу прогоняет, но я не подслушиваю. Я бдю! Если б не моя бдя, с Марсией и Нореттой могла бы жуть жутчайшая случится. Помнишь, как они по Дороге из мармелада пошли[1]. Кто их спас? Я! Почему? Потому что бдю!

– Неправильно говорить: «Я бдю», «Моя бдя», – проворчал Черчиль, выглядывая из столовой.

– Да? – изумилась Мафи. – А как тогда?

– «Я проявляю бдительность», – объяснил ученый мопс.

– Слишком длинная фраза получается, – запищала Куки, появляясь рядом с Черчилем. – Муля, а почему вы беседуете во дворе? Какао стынет.

Сандра всплеснула лапками.

– Здрассти! Все уже тут! У нас с вашей мамой секрет.

– Неси его в столовую, – велела Мафи, – честное слово, никому тайну не разболтаем.

Сандра, вздыхая, направилась в дом. За ней, улыбаясь, шла Муля.

Выпив чашку какао, йоркширская терьериха попыталась всхлипнуть, но не смогла.

– Что-то у меня не получается расстроиться до слез! – удивилась Сандра.

– Таково влияние какао, – объяснила Феня, – оно устраняет печаль. Зачем рыдать, если можно не рыдать?

– От слез только голова болит, – заявила Зефирка, – лучше рассказать друзьям о беде, они помогут. И чем больше приятелей о ней узнают, тем меньше у тебя горя останется. Каждая кем-то сказанная фраза: «Не плачь, я люблю тебя и непременно помогу», уничтожит часть неприятности. Начинай.

Сандра стала обмахиваться салфеткой и одновременно повествовать о том, что произошло.

У мамы Ёси есть дальняя родственница: пятиюродная сестра пятого дедушки шестого брата третьей племянницы второго сына девятого отца прабабушки Ёси!

– Ой-ой! – подпрыгнула Жози. – Без хорошей порции варенья из ежемалинки и не понять кто есть кто!

– Варенье-то тут при чем? – удивилась Мафи.

– От сладкого ум обостряется, – пояснила Жози.

– Второй сын девятого отца прабабушки, – задумчиво протянула Феня, – я всегда считала, что отец у собаки один.

Черчиль поднял лапу.

– Родство запутано, но Сандра же не хочет, чтобы мы составили генеалогическое древо ее семьи…

– Гене… а… лошадическое дерево? – еле выговорила Мафи. – Черчиль, где оно растет?

– Дерево, Мафи, называется «Гениальное», ты просто не расслышала, – живо пояснила Куки.

Черчиль постучал лапой по столу.

– Как председатель Совета Старейшин Хранителей Прекрасной Долины налагаю вето на все разговоры. Повествует сейчас только Сандра.

Терьериха затараторила. У дальней родственницы мамы Ёси есть дочь, которая поет на сцене. Зовут ее Рада фон Людовик ибн Филипп. Она очень устала от концертов, публики, журналистов, поэтому приехала в деревню за Синей горой в глушь, чтобы отдохнуть. За Радой фон Людовик ибн Филипп надо ухаживать, создавать ей наилучшие условия для восстановления нервной системы, которая сильно расшатана. Но Ёся только-только вернулась из мира людей, она превратилась в крохотного щенка, Боня и Холли умчались на помощь к Дее. Сандра не успевает воспитывать малышку и опекать гостей.

– Возьмите их к себе ненадолго, – молила йоркшириха, – на месяц только. У меня голова уже набок свалилась от забот.

– А выглядит вроде нормально, – удивилась Жози, – ровно на шее держится.

– Конечно, дорогая, нет проблем. Друзья всегда придут на помощь, – сказала Муля. – Приводи всех. У нас несколько комнат свободно. Когда Рада появится?

– Прямо сейчас, – завопила Сандра и выскочила в окно.

С улицы послышался звон.

– Надеюсь, она не разбила мой горшок с рассадой, – занервничала Жози. – Надо посмотреть!

Куки подпрыгнула.

– Я с тобой.

– Пойду приготовлю спальню, – засуетилась Муля.

– А я принесу из кладовой постельное белье, – сказала Капитолина.

– Хватит ли запасов какао? – возбудилась Зефирка. – Сбегаю в лавку.

Спустя пару минут в комнате остались только Мафи, Черчиль и Феня. Самый умный мопс пересел в кресло-качалку, Фенечка набросила на колени супруга плед и подала ему толстую книгу.

– Спасибо, милая, – поблагодарил муж, положил том на маленький столик, снял очки, водрузил их на книгу, закрыл глаза и захрапел.

Феня взяла с подоконника пачку бумаги, ручку, села за стол и начала писать, тихо лепеча:

– Летопись. Четыреста пятидесятое столетие от появления первого Хранителя на Земле, год восемнадцатый, марта двадцать третьего числа. В наш дом сегодня…

Мафи протяжно вздохнула:

– Что случилось, дорогая? – спросила Феня, не отрываясь от работы.

– Хочу спросить у Черчиля, – ответила Мафи, – как…

– Тише, милая. Он работает. Потом придешь к нему с разговором, – остановила ее Фенюша.

– У него глаза закрыты, – возразила Мафи, – и храп несется по всей комнате.

Заведующая архивом Прекрасной Долины отложила ручку.

– Если академик сомкнул веки и сопит, сидя в качалке, то понятно, что он посапывает от умственного напряжения, размышляет над очень важной проблемой. Глобальной: как сделать всех собак-кошек в мире людей здоровыми и счастливыми. Не стоит ему мешать в такой момент. Может, я тебе помогу?

– Черчиль сказал, что он лягает ветку, – пробормотала Мафи, – и теперь нельзя разговаривать. И где же эта ветка? Черчиль забыл ее лягнуть! Значит, можно болтать сколько душе угодно? Или я не видела, как он ногами дергал?

– Ветку? – опешила Феня. – Какую?

– Вот я об этом и спрашиваю, – заявила Мафи. – Где она?

На мордочке Фени появилось выражение недоумения.

– Теряюсь в догадках. Можешь точно воспроизвести слова моего супруга?

Мафи собрала лоб складками.

– Э… э… «Как председатель Совета Старейшин Хранителей лягаю ветку на все разговоры!» Вот!

Феня прикрыла мордочку лапой, закашлялась, потом объяснила:

– Мафуня, не «лягаю ветку». Налагаю вето! То есть запрещаю! Наложить вето – это значит «запретить». Кстати, «налагать» не надо путать с «возлагать», последний глагол обозначает «класть».

– Да, я поняла, класть вето – обрадовалась Мафи. – Но почему Черчиль просто не сказал: «Перестаньте болтать»?

– Эта фраза звучит невежливо, – вздохнула Феня.

– И где он вето хранит? – полюбопытствовала Мафуня. – Почему Черчиль нам его никогда не показывает? Куда его кладут? На голову? Оно тяжелое?

Фенюша почесала нос.

– Дорогая, вето не камень. Это слово. А налагать вето – это выражение. Вроде: «Вот где собака зарыта». Ясно?

– Ну… да, – пробормотала Мафи, пошла к двери, но на пороге остановилась. – Феня!

– Слушаю тебя внимательно, – отозвалась жена Черчиля.

– А какую собаку зарыли? – спросила Мафи. – Из нашей деревни? Зачем с ней так ужасно поступили? И кто? Черчиль при ней ветку лягнул, вето поклал, а та псина не послушалась?

Из сада раздался хохот Куки и Жози. Феня сделала глоток чая.

– Видишь ли, дорогая, для начала скажу, что глагола «покласть» не существует. Есть глагол – «положить».

– Она приехала! – закричала Жози. – Ой, какая пушистая! Красивая! Большая!

Раздался оглушительный треск, грохот и вопль Куки:

– Дом разваливается.

Глава 4

Неуклюжая незнакомка

Мафи и Феня кинулись к входной двери, по дороге они столкнулись с Мулей и Капитолиной, застряли в проеме, но в конце концов распахнули створку и увидели вместо крыльца обломки. В куче досок сидела большая собака с такой белой мордой, что Мафи зажмурилась, постояла секунду, а потом приоткрыла один глаз.

– Прошу пардону, – басом произнесла гостья, – вечно из-за моей неуклюжести возникают проблемы. Мне очень стыдно за разрушенное крыльцо.