Руня - Чудеса, случайтесь! Сказки для всей семьи Страница 2

– Серосырь им в голову. – Хрипел Дряхломор в берлоге, ворочаясь с боку на бок. Досада и злость мешали уснуть.

– Ваше Дряхломорство… – Подлизывался Брюх Логрыз, обжоре опять захотелось есть.

– Чего тебе. – Рявкнул Дрях Морес так, что Брюх Логрыз отлетел к противоположной стене.

– Может, выйдем, прогуляемся? Жрать охота.

– Ненасыть. Серосырь тебе в голову. Отстань, я в злобе. Коплю силы и яд на этих тварей.

– Да сколько можно? У вас этого предостаточно.

Глава 2

2.1. Зелия. День Радости

А в это время Зелюки праздновали День Радости, приходившийся на каждый понедельник недели. Каждый день в Зелии теперь был похож на День Радости. Алые маки приветливо кланялись Зелюкам. Ясени, клены, стройные березы и нарядные рябины щедро дарили прохладу. Могучие дубы богатыри охраняли и защищали королевство. Ранним утром появлялась Радуга, целый день сияла и красиво таяла на закате. У радужных ног сидели фазаны и следили за порядком. Каждый охотник желает знать, где сидит фазан? Где? Конечно же, в Зелии – фазаны и важные павлины, нежные косули и робкие зайцы, премудрые лисы и проворные мыши. Птицы, звери, жучки и паучки, бабочки и мотыльки – все веселы, счастливы и здоровы. Деревья улыбаются. Цветы – дарят радость. Если на востоке и севере королевства наступала весна, то на запад и юг приходило лето. Зимы не было.

Каждый желающий мог полюбоваться на эту красоту. В Зелию приезжали жители соседних королевств. Приплывали на кораблях иностранцы из-за тридевяти морей. Радужную, прекрасную, зеленую и вечно цветущую Зелию рисовали. Под Радугой радовались и влюблялись. Композиторы, вдохновленные красотой Зелии писали такую проникновенную и вдохновенную музыку, что слышавшие ее становились светлее и добрее. Поэты слагали стихи, сочиняли легенды и баллады.

В День Радости на Радужной площади разворачивался цирк. Барабанщики били в барабаны. Трубачи трубили в трубы. Танцоры, жонглеры, клоуны на ходулях. Лошадки и карусели. Павлины и фазаны. Ученые коты и собаки-читаки. Мороженщики раздавали ванильное и шоколадное мороженое в кокосовых скорлупках. Лимонадники разливали лимонад из огромных бутылок, похожих на самовары с краниками. Все дарили друг другу подарки. Наряжались в маски и чудесные костюмы, и начинался карнавал. Радуга потягивалась во всю свою длину и причудливо изгибалась.

– Хоп-ля-ля! Чем тебе не американские горки?

– Что ты? Гораздо лучше! Зелюковские радужные.

Зелюки тащили к радуге разноцветные зуоки. Зуоки – большие плетеные шары с крышечками. Во время плетения, в зуоки вплетали как можно больше ярких веревочек, лент и лоскутков. Чем ярче – тем лучше. Внутри, по окружности – удобные сиденья. Зелюки карабкались на радугу по приставным лесенкам, устанавливали зуоки и забирались внутрь.

– Пристегнуть ремни!

Радуга радостно вибрировала и, в конце концов, превращалась в сплошную скользящую ленту. Зуоки скользили по радужной ленте все быстрее и на крутых виражах издавали звук, похожий на свист. То тут, то там, раздавалось веселое: «Фьюить. Фьюить». Слышался радостный смех и визг.

Зелюки веселились от души и работали на славу. Художники и музыканты, строители и земледельцы, инженеры и доктора, повара и портные, учителя и ученые, скульпторы и писатели. Все, за что они брались, приносило пользу и радость. Вскоре Зелия стала самым процветающим королевством. А Зелюки и природа Зелии – единым целым. Каждый листочек, каждая травинка, каждый зверь и птица, каждый камешек и капелька воды – верные друзья и защитники.

Серлы, глядя на это веселье, красоту и радость, завидовали страшной завистью.

– Кто бы мог подумать, это те самые безымянные и никакущие, что питались нашими объедками. – Злобно шептались они в своих больших пыльных серых домах.

Серлы вынашивали коварные планы мести и сочинили злобную поговорку: «Хочешь убить Зелюка, вначале убей его собаку. Сожги поле и лес вокруг. Вытопчи сад и расстреляй всех птиц». Они прекрасно понимали, что природа Зелии хранит и оберегает Зелюков лучше любой армии.

Зелюки с любовью возделывали земли Зелии. Каждое растение расцветало и росло во всем своем великолепии. Цветы, деревья, травы – трепетно прекрасны. Вкуснейшие плоды и овощи созревали в изобилии. Птицы, животные, насекомые – здоровы и счастливы. Казалось, что солнце, цветы, деревья, дождь, Радуга и радость жили здесь всегда.

2.2. Серлия. Горюшное поле

Но самые древние жители города: Медный Фонарь на городской площади и Колокол Малиновой Башни помнили темные времена Серлии. В темные времена по улицам ходили серые, голодные безымянные и никакущие. Месили грязь на серых темных улицах. Бросали прямо под ноги мусор и ворчали, ворчали, ворчали. Безымянные выполняли для злобных и жадных Серлов самые грязные и тяжелые работы. Плакали на Горюшном поле, вымаливая чужими молитвами жалкую жизнь. За подачки и объедки отдавали все – и жизнь, и свободу.

Ни травиночки, ни былиночки, какие уж там цветы и деревья. Бр-р-р. Тускло. Грязно. Серо. Собаки и облезлые коты, жались к грязным стенам домов. Если какой-нибудь кот или щенок, случайно попадались на глаза прохожим, – не жди пощады. На них сыпались удары и проклятья: «Дармоеды, уроды, прочь отсюда, самим есть нечего».

Но самое страшное для зверей и птиц – фургон Дядьки Никогда. Дядька Никогда появлялся сразу, стоило лишь сказать его имя вслух. А звучало оно часто.

– Наш город никогда не будет чистым. – Ныли безымянные.

– В нашем городе никогда не будут расти цветы и деревья.

– У нас никогда не будет хорошей погоды. Мы никогда не увидим солнца.

– Мы всегда будем нищими и жадными, безымянными и никакущими.

– Ни цветочка, ни листочка.

– Хлеб черствый. Каша пресная.

– Зажрались. – Кричали на горожан Суклы и Сварлы, помощники Серлов.

И кидали им прямо под ноги черствый хлеб и миски с серой похлебкой.

– Скажите спасибо, что каждый день у вас есть еда и крыша над головой.

– Брям, брям, – уныло и глухо бряцал Колокол Серо-Бурой Башни. Тускло светил грязный Медный Фонарь на городской площади. Чтобы держать безымянных в вечном страхе, Серлы натравливали на подданных чудовищ – Дрях Мореса и Брюх Логреса. Дрях Морес заражал всех подряд серой сыростью. Безымянные, пораженные серосырью со временем превращались в серую липкую грязь.

– Быдло. – Называли эту грязь Серлы.

Из липкой серой грязи, оставшиеся в живых, скатывали грязевые шары, расширяли и удлиняли стену вокруг Серлии. Грязевые шары быстро склеивались. Засыхая, становились крепче каменных. Стена росла вверх и вширь. Никто не мог войти или выйти из Серого города. Вход и выход был лишь у Серлов, через тоннель под Серой стеной.

Глубоко под землей безымянные добывали алмазы и золото. На золото и алмазы Серлы выменивали в других королевствах все, что им требовалось: продукты, инструменты, одежду, животных. Зачем возделывать землю, обучать земледельцев и других мастеров, если все можно купить, отобрать, украсть?

Самое лучшее, вкусное и красивое Серлы забирали себе. Всем остальным доставались лишь объедки и обноски.

– Этим бездельникам и лентяям надо давать ровно столько, чтобы они не умерли с голода. – Смеялись между собой Серлы.

А дядька Никогда ловил тем временем птиц, зверей, котов и собак в свой фургон, и все они исчезали бесследно. Город окружало непроходимое топкое болото, даже лягушек в нем не водилось.

Глава 3

3.1. Девушка с большими ушами

Однажды, в городе появилась чужестранка, такая странная, что Колокол на Серо-бурой Башне от неожиданных чувств зазвенел как горный хрусталь. А тусклый Медный фонарь заискрился ярким золотым светом. Появление незнакомки совпало с чудом, на Горюшном поле появились маленькие зеленые всходы.

Горюшное поле – серая, вытоптанная, голая, сухая земля, простиравшаяся на десятки километров. Посредине поля – огромная статуя и множество статуй вокруг поменьше. Если долго стоять перед статуями на коленях, плакать и просить, то можно было что-нибудь выпросить для себя.

Пока все безымянные и никакущие ныли, клянчили и просили, одна девушка принялась рыхлить землю. Но земля была такой твердой, что она обломала все палочки, которые только смогла найти. Рядом с семьей девушки всегда молился безымянный, работавший в алмазной шахте. Тайком он вынес для девушки из шахты большой алмаз. С алмазом дело пошло быстрее. Правда, твердые и острые грани алмаза резали руки в кровь, но она все рыхлила и рыхлила.

Мать девушки отругала дочь.

– Уродилась уродиной, еще и делаешь, что попало. Прекрати там ковыряться, лучше уши спрячь.

Девушка с трудом спрятала большие уши под густые длинные волосы. Ее дразнили все и свои, и чужие. Серлюки с удовольствием устраивали на нее облаву и, загнав в какой-нибудь тупик, таскали за уши, сталкивали в помойную яму и забрасывали грязью.