Валерий Гусев - Тусовка на острове Скелета Страница 21

А как получилось в конце концов? В конце концов этот фанат одиночества объединил вокруг себя столько людей - и друзей, и врагов. И нас с Алешкой, и милицию, и прохвостов, бандитов и жуликов. Вот смотрите: Сизов все это преступление задумал, продумал и организовал. А сколько людей он включил в эту авантюру: и своих бандюков, и капитана Кольцова с матросами, и его брата - веселого мужика - с его Федором, и даже милую плаксу Надежду Кузьминичну. Он и нас с Алешкой попытался использовать. И рыжая Катька в эту историю попала. Я уже не говорю про папу и Алешина, про Сергеева и его сотрудников, про лихого «водителя» Федотова. Про неудачного сыщика Носикова, про нашего участкового… Вот тебе и одиночка! Не зря Чижов все-таки потом признался, что человек в одиночестве дичает. Конечно, лучше быть одному, чем в окружении врагов, но лучше всего быть вместе со своими друзьями и близкими.

Обо всем этом я думал по дороге в Москву. И даже постарался поделиться своими мыслями с Лешкой. Он послушал, подумал и сказал:

– Это все ерунда, Дим. Наш Чижик… понимаешь, его тетя Надя своими заботами достала. Вот он и замечтал об одиночестве.

Лешка, конечно, иногда тоже любит пофилософствовать. Если делать больше нечего. А чаще всего он предпочитает действовать. Причем на главном направлении.

А что сейчас главное? Главное - рыжая Катька в опасности. И мы, долго не думая, поехали к Сергееву. И все ему рассказали.

Он прямо при нас посоветовался с сотрудниками.

– Делаем засаду на квартире, - предложил один из них. - Берем этих негодяев - и все.

– Засада - дело непростое, - сказал другой. - До стрельбы может дойти. А там - ребенок, женщины.

– Девочку нужно спрятать, - сказал Сергеев. - Но где?

– В раковине, - подсказал Алешка.

– В какой еще раковине? - нахмурился Сергеев. - С грязной посудой?

– В ракушке, - уточнил я. - У нас дома.

– Это мысль, - согласился Сергеев. - А мама возражать не будет?

– Она будет рада, - сказал Алешка. - Только вы дайте нам стиральный порошок. Мы про него забыли.

Когда в нашу квартиру вошли Сергеев со стиральным порошком, Катька с вещами и мы с Алешкой, мама только и спросила:

– А порошок купили?

– Мам, - сказал Алешка, - Катька у нас поживет. Не больше года.

– А Леночка Стрельцова? - удивилась мама. - Она не обидится?

– Она и так уже обиделась. А за Катькой бандиты охотятся. Но ты не волнуйся. Мы сейчас ее деда привезем. Из психушки. За ним тоже бандиты охотятся.

– Он буйный? - только и спросила мама. - Кусается?

– Он русалок в аквариуме ловит, - сказал Алешка. - Ракушками.

– Ну, тогда ничего, - мама вздохнула. - У нас русалок нет. И аквариума тоже. - Тут она вздохнула еще сильнее: - Но ракушка есть.

Потом мама и Сергеев пошли на кухню - объясняться, а мы провели Катьку в нашу комнату.

При виде раковины она обалдела.

– Какая… - только и сказала она.

– Нравится? - гордо спросил Алешка.

– Очень. Нереально прекрасная.

– Дарю. Будешь в ней спать. - И, подумав, добавил: - Но не больше года.

– Народу прибавилось, - сказала мама, когда Сергеев уехал за дядей Ваней. - Нужно народ кормить. Кто идет в магазин?

– Я! - сказала Катька.

– Вот фиг! - сказал Алешка. - Ты будешь сидеть дома, в раковине, пока мы всех бандитов не переловим.

– Сто лет, что ли? - надулась Катька. - Или не больше года?

Мама дала нам деньги, список продуктов и вытолкала за дверь.

Когда мы вернулись, в нашей квартире уже обнимались Катька с дедом. Катька говорила «Гы», а дед говорил «У-у!» А мама говорила «Ах!» и незаметно утирала слезы умиления. Как тетя Надя.

– Дед, а это теперь моя раковина! - похвалилась Катька.

Дед ахнул, почти как наша мама, и восторженно прошептал какое-то длинное латинское название. Из которого мы уловили только знакомое нам слово - «тридакна».

Чижов, превратившись в профессора, обошел раковину со всех сторон, залез внутрь, пощелкал по ней пальцем, понюхал, лизнул и сказал не очень довольно:

– Неплохой экземпляр. Но далеко не из редких. Тридакна, если хотите знать, достигает веса четверти тонны и размера до трех метров. Я бы за такую раковину и пары старых перчаток не дал.

– У! - возмутился Алешка.

– Ну, извини, - немного смутился Чижов и тут же стал в изысканных выражениях благодарить маму за гостеприимство. Он оказался совсем нормальным. Да он и всегда был такой. Только сначала он ждал встречи с Сизовым и решил прикинуться одичавшим, а потом, в Москве, папа посоветовал ему оставаться таким же, чтобы обезопаситься от бандитов.

Хорошая компания подобралась. И мы всей этой хорошей компанией пошли готовить ужин. Дед Ваня вовсю помогал маме и давал ей всякие экзотические советы по кулинарии. Он там, на своем острове Скелета, научился готовить всякие чудеса.

– Вы знаете, - говорил он, - когда-нибудь я научу вас запекать бананы в капустных листьях. Это деликатес. - Тут он немного поморщился, будто его тошнило, и добавил: - Но я их не очень… У меня на бананы аллергия.

Еще бы! Он, наверное, за два года этих бананов тонн пятьдесят съел. Без всяких капустных листьев.

Как только мы сели за стол, раздался звонок в дверь.

– Федотов приехал, - в шутку хихикнул Алешка. - Сейчас катать нас будет.

Я пошел открыть дверь. И чуть не упал на пороге. За дверью стоял… Федотов.

Он подмигнул мне и сказал:

– Рот закрой, а то кишки простудишь.

Я его намек понял и так захлопнул рот, что даже зубы лязгнули.

– Я у вас поживу, - сказал Федотов. - Пока машина в ремонте.

Он снял куртку, а под курткой у него оказался пистолет в плечевой кобуре. И пошел на кухню. Вежливо поздоровался с мамой, а дяде Ване сказал: «Гы, Ванюша».

– Гы, Коля, - ответил Чижов. - Как зажигание?

Нереально глупо.

– Дим, - сказал мне Алешка. - Ты не бойся, этот Федотов, он не совсем псих, он там охранял дядю Ваню. Ему папа поручил.

– А теперь буду Катьку охранять.

– Катерину, - с достоинством уточнила рыжая Катька.

Ну вот, в основном все прояснилось. Все стало на свои места. Правда, беспорядок еще не закончился. Но это уже пустяки. Осталось только разобраться с этим неуловимым ковшом и с неуловимым Сизовым по кличке Сизарь, он же Витек, он же Виктор Петрович, он же шеф. Его личность напрямую связана с ковшом и с «выселением» дяди Вани на необитаемый остров. Ну и с кражей его коллекции.

…Оставшись без любимой работы, профессор Чижов решил довести до конца свой научный труд по редкой разновидности моллюсков Тихого океана. Родной институт ничем не мог ему помочь. И тогда Сизов, который был с ним притворно дружен и зарился на его коллекцию, предложил свою помощь. «Я могу, - наверное, так он сказал, - устроить вас пассажиром на прекрасный лайнер, который отправляется в кругосветку. Капитан мой друг, он создаст вам необходимые условия, будет делать остановки для ваших исследований. У него на борту и акваланги есть». - «Это очень дорого, - пожаловался Чижов, - у меня нет таких денег». - «Я вам помогу и в этом - куплю у вас часть коллекции, раз уж всю вы не желаете продать».

Чижов согласился и отправился в кругосветное плавание. Он только не знал, что список пассажиров на «Айвазовском» капитан Кольцов заменил точно таким же, но без фамилии Чижов. У них - у капитана и Сизова - был коварный план высадить Чижова на необитаемом острове, чтобы он там «хорошенько подумал».

Дело в том, что Сизову зачем-то позарез нужен был ковш Петра Великого - украшение чижовской коллекции. Но Чижов ни за что с ним расставаться не хотел. Сизов стал ему намекать, что ковш могут украсть злые люди. На что Чижов уверенно заявил, что «злые люди» этот ковш никогда не найдут - так он надежно спрятан.

Что делать? Сизов попробовал сначала запугать профессора и дал команду своим браткам привезти его в свой «зубоврачебный кабинет». Но Чижов, сидя в кресле, преспокойно заявил, что ему бояться нечего - у него давно уже все зубы вставные.

Вот тогда Сизов и подсказал ему поездку на острова Тихого океана. Он рассудил так, что время, проведенное в одиночестве, в опасностях и лишениях, поможет Чижову «образумиться» и раскрыть тайну ковша, или он настолько одичает, что у него без труда эту тайну удастся выведать. К тому же пока Чижов находится далеко от дома, можно будет без помех похитить всю коллекцию и как следует обыскать его квартиру в поисках тайника, где прячется знаменитый ковш.

Одному из вождей на соседнем острове Кокос капитан Кольцов, одарив его неисправным фонариком, поручил наложить на остров Скелета табу и оградить тем самым Чижова от всяких посещений, чтобы одиночество его ничем не нарушалось. Тот же вождь убедительно дал понять новому Робинзону, что если он вздумает пересечь пролив и оказаться на «контролируемой» им территории, то в тот же день на острове Кокос состоится грандиозный праздник имени Жареного белого человека. В капустных листьях.

Но Чижов оказался непрост. И даже смел и мужествен. Он обустроился на островке, обжился, наладил свой быт и спокойно дорабатывал свой научный труд. И входил в роль одичавшего человека, справедливо рассудив - какой с дурака спрос, какой там ковш, если он из всех слов помнит только «Гы» и «У-у»?…