Татьяна Рик - Страшилки Страница 22

Испугался Паша и бросил гитару. Смотрит, а по струнам маленький старичок бегает! "Тот самый!" - догадался Паша. А старичок вдруг вприсядку плясать пошёл. Пляшет и припевает:

Как же быть? Как же быть?

Как же папу придушить?

Крепенькой верёвочкой!

Душненькой подушечкой!

Паша размахнулся и ударил по старичку тапком. От тараканов это очень помогало. И от старичка помогло. Исчез старичок и петь перестал.

Вечером пришёл папа с работы. - Почему не играешь? - сына спрашивает.

А тот: - Да не хочется что-то!

Взял папа гитару и сам заиграл. И слышит, поёт гитара человеческим голосом: - Папа! Убей Пашу! Папа! Убей Пашу!

Бросил папа гитару на пол.

Видит: на ней старичок маленький приплясывает. Ухмыляется и напевает:

Как же быть? Как же быть?

Как же Пашу не убить?

Бритвочкой по горлышку!

Ножичком по пузику!

Жутко стало папе. Замахнулся он на старичка полотенцем. Тот сразу исчез. Папа вздохнул и подумал:

Напрасно я пиво после работы пил! Наверное, это Белая Горячка ко мне подбирается!

А на следующий день отправил он Пашу в музыкальную школу. Учительница музыки была старенькая. Звали её Эсмеральда Семёновна. У неё было желтое личико, седые кудряшки и синее платье в белый горошек. Взяла она ноты, Пашу на стул посадила и стала свою боевую юность вспоминать: - Жизнь прожита яркая! Интересная! А знаете ли вы, молодой человек, как я скакала на лихом, на горячем коне? Как я рубала белых шашкою на скаку? Как я певала песни вечерами командарму нашему Будённому? Надеюсь, вы помните прославленного командира конной армии Семёна Михайловича Будённого? Так вот, я пела под гитару, а он слушал и плакал! Я пела так...

Эсмеральда Семёновна взяла гитару, откашлялась... Только провела рукой по струнам, а гитара как запоёт человеческим голосом: - Убей, Эсмеральда, своего кота Мурзика! Убей кота Мурзика! - Охнула Эсмеральда Семёновна, с ужасом отшвырнула гитару, а на ней старичок приплясывает и поёт:

Как же быть? Как же быть?

Надо Мурзика убить!

Изловить! Изловить!

И в ведёрке утопить!

Схватилась Эсмеральда Семёновна за сердце. И ушла. На пенсию сразу. Больше с пенсии не возвращалась.

На её место молодую учительницу взяли. Елизавету Игоревну. Стала Елизавета Игоревна Пашу аккордам обучать, а чёрная гитара снова как запоёт: - Убей, Лиза, мужа! Убей, Лиза, мужа!

И опять на струнах этот гадкий старикашечка прыгает:

Как же быть? Как же быть?

Надо мужа отравить!

Травками-приправками!

Разными отравками!

А Елизавета Игоревна почему-то не удивилась. Посмотрела она на старичка пристально и говорит: - Вот это мысль! Отличная идея, дедушка! А я-то всё думаю, как мне от него, от паразита, избавиться! Может, вы подскажете, как лучше это провернуть, чтобы никто не догадался?

Поганский старичок обрадовался, ручки потирает, хихикает. - Берёшь, объясняет, - крысиную отраву, натираешь меленько и - в суп! И посоли-поперчи погуще, чтоб незаметно было! - Отлично! - обрадовалась Елизавета Игоревна. - Непременно так и сделаю!

Назавтра приходит Паша с чёрной гитарой в музыкальную школу.

Заиграла Елизавета Игоревна - сразу старикашка выпрыгнул и радостно так спрашивает: - Ну как? - Замечательно! - Елизавета Игоревна отвечает. Ногами только подёргал немножко и окочурился. Спасибо вам, дедушка, за науку! Вот пирожков вам принесла в благодарность! - Ура! - закричал гадкий дедушка. Давно меня никто не угощал домашненьким!

И как начал поганский старичок пирожки глотать! Все заглотил! И вдруг - два раза ногами дёрнул и окочурился!

А гитара сама собой вспыхнула синим пламенем и сгорела!

И тут как раз в дверь постучали. Это за Елизаветой Игоревной муж пришёл. Живёхонький!

Хорошо, что ему пирожков не осталось!

Синяя Нога, Красная Нога...

Раз Вовка Дрынкин сидел дома один. Вдруг слышит: по лестнице кто-то ТОП-ТОП, ТОП-ТОП. Тяжёлые такие шаги. Вовка затих. Слышит - шаги под дверью у него! И вдруг кто-то как начал в дверь стучать ногами! Грохот стоит! Вовка под кресло спрятался. Вдруг дверь с петель слетела и входит Огромная Красная Нога! Левая! Босая! Жилистая такая - спортивного вида! А следом Синяя Нога. Тоже здоровая! И тоже - левая! И тоже - жилистая! Замер Вовка. И тут Красная Нога размахнулась и как по зеркалу врежет! Зеркало вдребезги! А Синяя Нога подскочила аж под потолок, люстру в коридоре сбила и растоптала её. Прямо босой пяткой! А Красная Нога ногтем обои сковыривать начала. А Синяя ей говорит: - Да ладно, не копайся! Пошли лучше ещё что-нибудь раскокаем!

И ногой по шкафу как заедет! Дверца в шкафу хрустнула и - пополам! Вовка лежит ни жив ни мёртв, дохнуть даже боится. - Заметят, - думает, меня эти Ноги - раздавят, как таракашку!

А Ноги прямо с ума посходили: телевизор разбили, цветы передавили, окна выбили, двери повыломали, тарелки-чашки расколошматили! Всю квартиру разнесли! А потом повернулись обе на пятках и ушли спокойненько. Вовка под креслом заплакал. И тут папа с работы пришёл. Как разор этот увидел, за сердце схватился. И - на Вовку с ремнём: - Ты что, охламон, натворил?!

А Вовка только трясётся и одно повторяет: - Не я! Не я! Не я!

Тут мама пришла. Вступилась за Вовку: - Видишь, ребёнка напугали. Злоумышленики это! Вызывай милицию!

Из милиции приехал капитан Застылов Иван Иванович. И все Вовкины показания про Красную Ногу записал. И про Синюю - тоже. Обещал меры принять. И уехал. А Вовка от испуга заболел даже. Тогда к нему бабушка Серафима приехала: посидеть с ним, пока мама-папа на работе.

Вот сидят они, сидят, а Вовка и спрашивает: - Не знаешь ли ты, бабушка, про Синюю Ногу и про Красную? Откуда они? - Слыхала я про них, баба Серафима отвечает. - Ты укутайся теплее да молока горячего выпей. А я тебе сейчас расскажу.

Это случилось в незапамятные времена. Тогда на юношей нашего города напала редкая болезнь: все они теряли разум. Начинали юноши болеть, да не по одному, а все вместе. И болели они за разные команды, за футбольные да за хоккейные. И уж до того болели, что даже били друг друга! Вот до чего безумие доводит! И одевались они, точно дикие! Кто за "Спартак" болел - в красно-белом ходил, кто за "Динамо" - в сине-белом, а уж про остальных я и не припомню. На лице, как папуасы, полоски разноцветные рисовали - жуть одна! Я раз в лифте с одним таким ехала. Чуть не померла со страху. Еле до своего этажа дотерпела! А он на прощанье по плечу меня хлопнул: - Болей, говорит, - тётка, за "Спартак", тогда долго жить будешь. - Хорошо, говорю, - касатик, за "Спартак", так за "Спартак".

А он: - Я, - говорит, - не касатик. Я, - говорит, - фанат. Так, тётка, и запомни!

А "фанат" в переводе означает "чокнутый"! Я в словаре глядела!

И вот, люди рассказывают, как-то раз фанаты эти, ну сумасдвинутые то есть, собрались на пустыре за городом, чтобы решить, чья команда лучше. И как начали друг друга лупить да валтузить! Батюшки светы! А два самых здоровых фаната - Гриша с Мишей - друг другу руки-ноги напрочь оторвали!

Куда руки от них девались, уж не знаю, а только левая нога от Миши и левая нога от Гриши так по дворам и ходят. Мишина - Красная. Он за "Спартак" болел. А Гришина - Синяя. Он - за "Динамо". И как увидят Ноги будку телефонную или остановку стеклянную, так начинают её ногами пинать, пока в осколки мелкие не разнесут! Очень эти ноги опасные! И уж лет двадцать так хулиганят, а то и больше! Никак не уймутся! Взрослые мужики уже, Ноги-то эти, а всё туда же! Ну, фанаты, чокнутые, что с них взять!

Не успела бабушка Серафима это всё рассказать, как в доме напротив стёкла зазвенели. Вовка с бабушкой выглянули в окно, видят: Красная Нога и Синяя Нога в подъезде стёкла бьют и дверь ломают.

Баба Серафима сразу - в милицию звонить.

Приехала туда машина. Вылез из неё капитан Иван Иванович Застылов. Подошёл смело к Ногам да и говорит: - Минька! Гринька! Привет!

Остановилась Нога Красная. А за ней - и Синяя тоже. Перестали стёкла крушить. - Ой, - говорят, - Ванька! Какая встреча! Привет! Ты здесь откудова? - А я, - говорит Ванька-капитан, - к вам приехал. Повидаться! Ведь со школы не виделись! - А помнишь, Ванька, - Красная Нога говорит, как ты директору на голову урну напялил? - Да, - хохочет Нога Синяя. Хотел - на Катьку Горбункову, а тут директор вошёл! - Тебя тогда чуть из школы не выгнали! Помнишь? - Пойдёмте, мужики, лучше пивка выпьем! капитан Ванька говорит.

Обрадовались Нога Красная и Нога Синяя. Бегом побежали к пивному ларьку и по двадцать банок сразу выпили! Пили, детство своё босоногое вспоминали! Радовались!

Тут Ванька им и говорит: - Хорэ, мужики, подъезды-то крушить! Несолидно уже в нашем возрасте!

Ноги в затылке почесали.

- Да, - говорят, - пожалуй, и правда несолидно!

Так капитан Застылов особо опасное задание выполнил. Преступников обезоружил. Они ему под пиво клятву дали торжественную - ничего больше не крушить. Они потом и на работу устроились - на ликёро-водочный завод. Пиво разливать.