Валерий Гусев - Два дундука из сундука Страница 25

– Ты меня очень испугался? - спросила она.

Тут наконец-то Полундра обрел дар речи:

– Нет. Я не испугался, а я вас зауважал. Извините, что я вас тогда теткой обозвал.

– Хорошо, что не бабкой, - усмехнулась мама.

– А тельник сними, - строго приказал капитан. - Заслужишь - наденешь. Да не здесь, дома снимешь.

Уезжать нам не очень хотелось. Было грустно. Мы сильно привыкли к Митьку. И к нашим приключениям. К тому же впереди светила не очень веселая и не очень беззаботная школьная жизнь.

Митёк, тот вообще сильно расстроился. И все хотел сделать нам на память что-нибудь доброе. Подарил нам свою книгу, накачал здоровенную банку меда.

– Пулемет возьмешь? - спросил он Алешку.

– У нас квартира маленькая, - поспешила мама.

А Лешка сделал благородный жест: подарил Митьку свою убойную рогатку. Вот тут мама очень обрадовалась.

– По крайней мере, - сказала она, - школа еще какое-то время простоит. Со всеми стеклами.

– Кстати, - вспомнил Митёк, - а за что тебя исключили до первого сентября?

Алешка потупился. Ответил я:

– Он на школьном празднике свое любимое стихотворение прочитал. На всю школу, во весь голос.

– О! Это мне интересно. Как бывшему поэту. Расскажи, Алексей.

– Да ну! Глупости! Я машинально там одно слово перепутал. Случайно. А они подумали, что нарочно.

– Какое слово? - Митьку было страшно интересно.

– Там была строчка, - сказал я, - «Дождь покапал и прошел…» и так далее. Алешка во весь голос, на всю школу прочитал: «Дождь покакал…»

– Не ври! - взвизгнул Алешка. - Я случайно!

Митёк улыбнулся.

– Правильно тебя исключили! Очень неграмотно ты высказался. Дождь никогда не какает, дождь только…

– Хватит! - Мама хлопнула ладонью по столу. - Хулиганье какое-то собралось. Пора вас разгонять по углам.

Да, мы разогнались. Митёк остался в своем опустевшем доме писать свои книги на двух столах, а мы поехали домой. А по дороге произошло еще одно событие.

Мы уже ехали довольно долго. Мама даже успела подремать, привалившись слегка к Алешке, но тут он вдруг закричал:

– Пап, стой! - и выскочил из машины.

И подбежал к какому-то человеку, который с котомкой за плечами и с палкой в руке мирно шагал по обочине.

Это был Одинокий Странник. Мы догнали его по пути к его мамаше.

– Здрасте! - сказал Алешка. - Мы нашли вашу «Карамелию». Она немного пострадала в бою, но капитан дальнего плавания приведет ее в порядок. Здорово?

Странник немного ошалел от такого натиска, но тут подошел папа и ввел этот разговор в деловое русло.

Он сказал, что негодяй Каркадил арестован, что все его имущество конфисковано и что после всяких формальностей наш Одинокий Странник может получить обратно все свое украденное у него достояние.

– А если вас кто-нибудь снова ограбит, - сказал Алешка, - приходите в мою гостиницу. Там и стол, и кров для хороших людей бесплатный.

– Спасибо, - сказал Странник, ошарашенный и растроганный. - Я вот только повидаю мамашу и сразу начну новую жизнь.

– Вас подвезти? - предложил папа.

– Что вы! Вы не представляете, как прекрасно идти по нашим родным просторам. Такая красота кругом и такие прекрасные мысли внутри. - И он коснулся пальцами своего лба.

То ли показал, что у него там роятся эти прекрасные мысли, то ли попрощался с нами, отдавая честь.

Мы поехали. И долго смотрели назад. Даже папа - в зеркальце. Почему-то этот усталый путник вселил в нас что-то очень доброе. Вроде какой-то надежды на то, что все будет хорошо.

А на заборе Митьковой усадьбы, наверное, и сейчас можно прочесть ее название из громадных букв с борта теплохода.

Мы с Алешкой тайком выловили их со дна затона и в ночь перед отъездом скрытно прикрепили к штакетнику. Букв не хватило, не все мы их нашли, и поэтому усадьба писателя Лосева называется немного загадочно: «Ива Грзны».