Отрочество. Автобиография… почти. Книга вторая. Цикл «Додекаэдр. Золотой аддон» - Илья Андреевич Беляев Страница 25

Улыбаясь во все лицо, я, тяжело вздохнув, откинулся к спинке кресла и закрыл глаза, тем самым пытаясь собраться с мыслями.

Со «сладкой» парочкой тем временем происходило следующее:

Выйдя из кабинета директора в самом отвратительном состоянии и настроении, мокрые, злые, с непонимающим и отсутствующим взглядом, у одной страшно болел живот, в котором все время что-то булькало и переливалось, у другого раскалывалась голова, шумело в ушах и тошнило, и поддерживая друг друга, они медленно продвигались к выходу, вспоминая по дороге, где находятся. По-видимому, и в корвалоле, и в кофе, и в «шоколадных шариках» было подмешано что-то еще, чего не знал даже я.

— Где я? — спросил мужчина, у которого в голове все шло кругом.

— Не знаю, — тихо произнесла женщина, чувствовавшая себя не лучше.

Откуда ни возьмись, появилась та же бабка с той же тряпкой. Только на сей раз она догоняла медвежонка, а не наоборот, как это было раньше. Ревизоры остановились и в недоумении поглядели на убегающих.

— Это зоопарк? — спросил он.

— Может быть.

— А что мы здесь делаем?

Она долго думала, а затем сказала:

— Не знаю.

— Может, пришли посмотреть на зверушек?

— Может, но вряд ли.

— Да? Интересно. Тогда, где мы?

— Вряд ли…

— Что?

— Может быть…

— А-а-а!

Так, неся какую-то тарабарщину, они вышли на улицу. Их моментально обдало морозным воздухом, и уже через несколько минут они чувствовали холод во всем теле. Мокрая одежда совсем заледенела, и попытка снять ее оказалось трудной задачей.

Все еще плохо соображая, Наталья Семеновна осмотрелась вокруг и остановилась на табличке с надписью «Цирк «Мечта».

— Это цирк!

— Да? Интересно. Ты уверена?

— В этот раз — да. Там висит табличка.

Как ни смотрел мужчина, как ни напрягал свое зрение, так ничего и не смог разобрать, так как саму табличку и не нашел.

— А у нас есть машина? — вдруг спросил он.

— Похоже, что да. У меня ключи!

Он улыбнулся и подошел к одиноко стоявшей «Audi». Женщина нажатием кнопки отключила сигнализацию, и они, сев на мягкие удобные сиденья, наконец-то смогли по-настоящему расслабиться. Включилась печь, и жизнь вновь для них показалась раем.

Наталья Семеновна села за руль, а Николай Алексеевич через стекло смотрел на улицу. Там шел еле заметный снег. Его маленькие белоснежные пушинки не спеша сыпались с неба и покрывали всю землю, делая ее поистине великолепной. Со дня на день должен был обязательно ударить мороз и окутать все деревья настоящими, несдуваемыми ветром, шубами.

Посмотрев налево, Николай Алексеевич увидел ребятишек, играющих в снежки, лепящих «снежных баб», катающихся на санках… Он почему-то прослезился. Видимо в это мгновение вспомнил и свое детство, вот такое же озорное и веселое. А может, у него все было по-другому? Может, и не было у него такого детства? Может, из-за этого он и пустил одну единственную скупую слезу, свидетельствующую о неудачном детстве? Как бы там ни было, этого мы никогда не узнаем.

Он очнулся от своих мечтаний только тогда, когда почувствовал какой-то толчок. Тряхнув головой, мужчина сначала посмотрел на свою партнершу, а потом вперед. То, что он там увидел, заставило удивиться даже его, почти безучастного ко всему происходящему. Оказывается, этот удар был ничем иным, как столкновением с другим автомобилем — «Запорожцем», у которого задняя часть оказалась приплюснута сантиметров на тридцать — сорок. Сидящие в "Audi" не растерялись, так как столкновение с «Запорожцем» было для них не проблемой. Но совсем скоро им пришлось убедиться в обратном!

Женщина вышла из машины, прошла немного вперед, посмотрела на свою автомашину, затем на чужую и, как будто вспомнив «дела давно минувших дней», заговорила:

— Так, эй, вы там, в драндулете! Посмотрите, что вы наделали! Вы испортили мою новую машину! Это так не пройдет. Платите или же сейчас вызываем милицию!

Двери синего «Запорожца» открылись, и из него вышло двое мужчин лет под двадцать пять-тридцать, крепкого телосложения, в темных очках, таких же куртках и джинсах.

— Что за базар, лохудра? Нам послышалось, или ты действительно что-то каркала?

Наталья Семеновна остолбенела, не зная, что произнести. Она никак не подозревала, что в автомобиле окажутся эти двое. Кто-нибудь безобидный и беззащитный, с которого с легкостью можно было сорвать деньги, но теперь эта идея полностью провалилась, и все мысли были направлены на то, как бы лучше и быстрее слинять отсюда куда-нибудь подальше.

— Вы… испортили мне ма… машину! — испугавшись, произнесла она, посмотрев на мужчин.

— Не гони балду, мымра! Ты вообще кто такая, чтобы «грузить» на нас? — спросил один.

— Кто я такая?

— Да, кто ты такая? — добавил другой.

— Кто такая?

— Кто?

— Я?

— Ты!

— Действительно, а кто я такая?

С такими словами, она посмотрела на Николая Алексеевича, который полез за ответом в свою сумку и вытащил оттуда удостоверение, в котором прочитал, что он является ревизором. «Та-а-ак! — подумал он. — Если я ревизор, значит и она тоже! Все-таки она является моей напарницей. Вроде бы!»

— Мы ревизоры! — сказал он и вышел из машины.

— Оба! Гляди, Колян, мы ревизоров подцепили.

— Не фига себе. Это тебе не те хмыри, что попались нам в прошлый раз. С этих много бабок содрать можно.

— Да, Колян, «котелок» у тебя варит на полную катушку. Хорошо ж ты запомнил мои уроки, братан!

— Ну, так… мы пойдем? — спросила Наталья Семеновна и, не дождавшись ответа, направилась обратно к своей машине.

— Э-э-э, стоп! Так не пойдет. За авто кто платить будет? Крестный папа?

— А что мы? Мы вообще ни при чем, — отозвался мужчина.

— Смотри, Димон, они слинять хотят!

— Это мы еще посмотрим.

С такими словами они подошли к автомобилю ревизоров и, достав из-под курток железные полуметровые дубинки, стали молотить ими по всей «Audi».

После первого же удара треснуло лобовое стекло и разлетелось на мелкие осколки, осыпав ими сидящих внутри людей…

Так, перебив все имеющиеся стекла, включая зеркала и фары, двое занялись обшивкой. Приблизительно минут через десять вся машина превратилась в мятую банку из-под пива или чего-то подобного: с выбитыми стеклами, кривой крышей и прогнутым капотом.

Разделавшись с «консервной банкой», как они называли эту машину, люди попытались проникнуть внутрь и забрать свои деньги, но дверь не открывалась: видимо, при ударах ее заклинило. Тогда, поднатужившись, тот, который был Димоном, потянул дверь на себя и… сняв с петель, отбросил в сторону.

Ревизоры явно перепугались и искоса стали поглядывать на качков, пытаясь угадать их последующий шаг, но те, как ни в чем не бывало, немного пошарили по