Ая эН - Уровень Пи Страница 3

– Давай всю жизнь дружить! – предложил Дюшка. – Будем ходить друг к другу в гости, и я научу тебя хрюкать лучше всех в классе, и на выпускной через пять лет пойдем вместе, и пусть все думают, что мы – жених и невеста, подумаешь!

Варя растерянно посмотрела на Дюшку. Ей вдруг показалось… Ничего подобного ей никогда в жизни не казалось! Это было как наваждение. Как будто…

– Не пойдем мы на бал, – покачала головой Варя. – Тебя через год или два все равно на опыты заберут. Может быть, нам даже виртуально общаться не разрешат…

Дюшка растерялся:

– На какие еще опыты?

Варя молчала.

– На какие опыты? – настойчиво переспросил Клюшкин.

Варя виновато смотрела на него, не убирая своей руки из Дюшкиной.

– Я думала, ты знаешь. Это секрет, но я точно думала, что ты знаешь.

– Ничего я не знаю.

– Ты же последний немутант, Клюшкин! Последняя надежда человечества. Тебя, наверное, клонировать будут. Или еще что-нибудь наподобие того. Просто раньше четырнадцати лет детей у родителей забирать права не имеют. А дальше – как понадобится… Неужели ты ничего не знал, Клюшкин?

У Дюшки все поплыло перед глазами. Он разом вспомнил все странные, полные прохладной мутантской грусти взгляды мамы на него, на Дюшку, и то, как ему, здоровому и сильному, а не младшим сестренкам подкладывала бабушка самые лакомые кусочки дорогущих натуральных продуктов, и многое, многое другое. Они все знали!

– Когда у тебя день рождения? – спросила Варя.

– В апреле, – со вздохом ответил Клюшкин, возвращаясь к действительности. Так плохо ему еще никогда в жизни не было. – Мне исполнится четырнадцать в апреле.

– Так мы с тобой еще почти полгода можем спокойно дружить, Клюшкин! Можем ходить друг к другу в гости, и ты научишь меня хрюкать лучше всех в классе, а на твой день рождения я прохрюкаю тебе свою собственную песенку, знаешь про что?

– Про что?

Они наконец встали. Варя смотрела ему прямо в глаза своим ослепительно-синим левым глазом (правый все еще был в кулаке у Дюшки) и ничего не отвечала. Вдруг она стремительно наклонилась, неловко, как-то по-детски, скользнула клювом вдоль Дюшкиной шеи и на одно мгновение прижалась к нему, окатив волной непонятного, совершенно нового для них обоих упоительного ощущения. А в следующее мгновение Вари уже нигде не было.

В маленьком симпатичном городке (всего-навсего километров триста от столицы) стояла спокойная поздняя осень. Идеально убранные улицы с пружинящими, обогреваемыми тротуарами, излучали уют и тишину. Внешний вид домов был безупречен, их внутренний дизайн – еще безупречнее. Развлекательные центры, спортивные сооружения, комфортабельные маркеты, продуманные до мелочей муто-клубы, школы, салоны, офисы, зоны отдыха… В Дюшкином городе было абсолютно все, что может понадобиться человеку для счастья.

Клюшкин бережно держал на ладони Варин глаз и думал о том, как вернет его завтра, перед уроками. Или, нет, лучше сегодня. Прямо сейчас. Он пойдет к ней домой, вот только сначала переоденется. Может, купить Варе шоколадку? Он не знал, как лучше поступить в данной ситуации. А еще Дюшка не знал, что он, может быть, больше никогда, никогда-никогда в своей жизни не увидит эту необыкновенную Варю Воронину.

Мутанты не умеют любить. А если, несмотря ни на что, им удается влюбиться, они попросту исчезают.

Полностью.

Насовсем.

Как Варя.

Глава 3

Ворона

Когда Варя исчезла, она не поняла, что с ней про изошло. Она разинула от удивления клюв, выпучила глаза и пробормотала:

– Что это?

Потом поморгала, помотала головой, пытаясь сбросить наваждение, икнула, судорожно сглотнула, опять поморгала и опять икнула:

– Ничего себе…

Минут пять, а может, и того больше Варя продолжала сидеть на ослепительно-синей вате, озираться, бормотать, икать, ощупывать себя и щелкать клювом почем зря. Вата стреляла иголочками, а Варя тупила.

Варю вообще-то можно понять: во-первых, она исчезла насовсем впервые в жизни, и опыта в этом сложном деле у нее не было никакого; во-вторых, ей и в голову не могло прийти, что она исчезла, потому что влюбилась. Более того. Если бы ей кто-то сказал, что она, обыкновенная мутантка-семиклассница, только что вЛ ю-Б-иЛа-Сь и по этой причине лихо перестала существовать, она бы не поверила. Она бы не поверила в это ни за что, поскольку руки, ноги, голова, живот и, простите, попа были ей отлично видны и великолепно прощупывались. Крылья не прощупывались. Но это и неудивительно: крыльев у Ворониной и раньше никогда не было.

Диди. Попа не очень отлично была видна, только с боков чуточку: Варя была девочкой обычной, не акробаткой и не циркачкой, извернуться слишком сильно у нее не получилось. Что же касается крыльев… Крыльями на Вариной Земле обладали не более 0,00001 % мутантов. Клювы встречались куда чаще, примерно в 0,001 % случаев. Если бы можно было поменять клюв на крылья, Варя бы долго не раздумывала!

А вот глаза оказались на месте, оба. Это было странно: ведь Дюшка вроде не успел вернуть ей глаз. Или успел? Раз всё в порядке, значит, успел. Итак, Дюшка отдал ей глаз, она вставила глаз на место и… и в этот момент неведомым образом оказалась тут, в парке. Нет, это мало похоже на парк. Это скорее похоже на…

Варя не могла понять, на что это вообще похоже. Над ней было небо. Вечернее. С облаками. Под ней была трава. Искусственный газон. С редкими цветочками: серединки оранжевые, лепестки желтые. И еще беленькие цветочки: серединки слегка розоватые, лепест…

– К черту цветочки! – Варя решительно вскочила на ноги. – Что за шуточки? Какой гад меня загипнотизировал?! Дюшка! Дюшка-а-а! Клюшкин, это твои проделки? Ну, ты за это ответишь!!!

Варя погрозила кулаком двум чахлым кустикам, за которыми виднелось нечто вроде каркаса для вьющихся растений. Варя топнула ногой. Ничего не произошло. «Точно-точно, меня загипнотизировали! – поняла Варя. – Хотя это и запрещено законом. Мне внушили, что вокруг меня – не мой родной город, а вот эта вся дребедень. А на самом деле я, конечно, сейчас на улице, недалеко от своего дома… Сейчас морок пройдет, и все вернется в как было!»

– Вообще-то туманить сознание у нас законом запрещено! – авторитетно заявила Варя фонтанчику, расположенному правее кустиков. – Так что ничем хорошим это для вас не кончится, так и знайте!

Фонтанчик ничего не ответил. Вообще было довольно тихо. Слышно, как вода в фонтанчике шумит… Шмель пролетел…

– Между прочим, тут улица, и машины иногда снуют, – продолжила Варя беседу с невидимым преступником-гипнотизером. – Если я сделаю шаг, могу и под колеса попасть… Или просто упаду с тротуара… Ну дайте мне руку хотя бы, что ли…

Варя протянула руку, надеясь ощутить ответное рукопожатие. Постояла-постояла с протянутой рукой, обиделась и сунула руку в карман:

– Ну не хотите, как хотите… Это уже совсем нечестно… И вообще, я больше не играю!

Варя опустилась на траву, села по-турецки и скрестила на груди руки. «Интересно, а Дюшку тоже загипнотизировали? – подумала она. – Он же рядом стоял. Я его как раз легонько клюнула в щечку, когда все это произошло. Как все странно! Наверное, его тоже, он же обычный человек… Ой! А вдруг это из-за моих слов! Вдруг нас прослушивали! Ой-ой! Точно…»

Теперь Варе стало ясно: это все происки спецслужб, которые, возможно, охраняют Клюшкина! Вот жуть-то. Дюшку Варе было жалко, но и себя тоже. Может, ее вовсе не загипнотизировали, и совсем она не на своей родной улице, и это – не временное наваждение. Ее мгновенно усыпили, наверное, а потом отвезли сюда и бросили. Тогда надо бежать! Надо попробовать выбраться!

Варя вскочила. Сколько у нее времени до наступления темноты? Она посмотрела на небо. Небо было такое, какое бывает в ясный летний день сразу после заката: еще голубое, но уже не очень яркое. И солнца не видно…

Но куда бежать, в какую сторону? Варя еще раз огляделась. Все было незнакомое, странное, очень странное. И еще – зыбкое. Голова гудела. Варя попыталась схватиться за голову, но ей это почему-то не удалось.

Внезапно в тумане за фонтаном мелькнули две фигуры. Кажется, они удалялись. Того, кто шел первым, было почти не видно. Но семенящего за ним толстячка вполне можно разглядеть.

– Эй, стойте, эй! – заорала Варя и бросилась к фигурам. – Эй, не броса…

Бум!

Варя со всего маху врезалась во что-то невидимое и достаточно твердое. От удара она потеряла сознание и рухнула обратно на землю, то есть в синий игольчатый туман.

– Эй, девушка, вы меня слышите? Девушка!

– Врача, врача вызовите!

– Она не дышит!

– Дышит!

– Живая, живая!

– Девушка, вы меня слышите?

Варя застонала и вновь попыталась схватиться за голову. На этот раз попытка увенчалась успехом.